Пятого октября не пели птицы, а солнце светило так слабо, что его едва было видно.

Зато комета над лесом выросла до размеров колеса и была окружена огненным венцом. У Снусмумрика пропала всякая охота играть.

Он шел молча и размышлял. «Таким мрачным я давно уже не бывал, – думал он. – Понятно, после большой пирушки всегда бываешь чуточку не в духе, только сейчас это что-то другое. Противно, когда в лесу нет никаких звуков, а солнце какое-то серое».

Другие тоже почти не разговаривали. У Сниффа болела голова, и он все время скулил.

Они шли напрямки к долине, не жалея натруженных танцами ног. Лес постепенно редел, и вот перед ними открылись пустынные песчаные дюны. Мягкие холмы песка и опять песка, да кое-где сизовато-серые пучки дикого овса.

– Я что-то не чую запаха моря, – сказал Муми-тролль и потянул носом воздух. – Уф, как жарко!

– Может, это пустыня? – высказался Снифф.

Брести по рыхлому песку то в горку, то под горку было тяжело, дюны шли одна за другой.

– Смотрите! – воскликнул снорк. – Вон хатифнатты!

Вдали по дюнам двигались маленькие вечные странники, устремив к горизонту застывшие взгляды.

– Они идут на восток, – сказал Снорк. – Не лучше ли последовать за ними? Ведь они по себе чувствуют, куда надо.

– Нет, нам надо на запад, – сказал Муми-тролль. – Долина там.

– Как хочется пить! – хныкал Снифф. Ему никто не отвечал.

Усталые и унылые потащились они дальше. Мало-помалу дюны становились все ниже. Вот путешественники пересекли пояс морских водорослей, мерцавших в красном свете кометы. Вот они прошли по мелкой гальке и…

– Боже мой! – сказал Муми-тролль.

Они стояли рядком друг возле друга и смотрели. Там, где должно было быть море – море с мягкими синими волнами и бегущими по нему парусами, – там зияла теперь громадная пропасть. Где-то на огромной глубине клокотало, оттуда поднимался горячий пар и странные едкие запахи. Прямо под ногами берег срывался вниз, в пропасти с острыми краями, и дна их не было видно.

– Муми-тролль, – слабым голосом сказала фрекен Снорк. – Неужели море высохло?

– А рыбы как же?…– прошептал Снифф.

Снорк достал свою тетрадь и принялся что-то быстро строчить.

А Снусмумрик сел, подпер голову лапами и запричитал:

– Ах, прекрасное море! Нет его! Пропало! Не ходить нам больше под парусами, не купаться, не ловить больших щук! Нет больше яростных бурь, нет прозрачных льдов, нет мерцающей ночной воды, в которой отражаются звезды!

Он уткнулся головой в колени и не хотел больше глядеть на белый свет.

– Но ведь нам надо на ту сторону, – сказал Снорк. – Обойти эту пропасть до послезавтра мы не успеем!

Все молчали.

– Давайте проведем собрание, – продолжал Снорк. – Назначаю себя председателем. Какие у нас есть возможности?

– Перелететь, – сказал Снифф.

– Не валяй дурака, – сказал Снорк. – Предложение отвергается единогласно. Кто дальше?

– Перейти, – сказал Муми-тролль.

– Ты глуп, – сказал Снорк. – Мы будем проваливаться в каждую дыру и захлебнемся в грязи. Предложение отвергается.

– Тогда предложи что-нибудь сам, – сердито сказал Муми-тролль.

В эту минуту Снусмумрик поднял голову.

– Ходули, – сказал он.

– Ходули? – переспросил Снорк. – Предложение…

– Это хорошее предложение, – поспешно сказал Снусмумрик. – Помните, я рассказывал вам о вулкане? Раз можно пройти через огонь, то и через воду можно пройти. Вы только подумайте, какие шаги можно делать на ходулях!

– Но ведь это, наверно, ужасно трудно, – сказала фрекен Снорк.

– Придется поупражняться, – сказал Снусмумрик, заметно взбодрившись. – Дело только за ходулями.

Прежде, когда море выбрасывало на берег обломки разбитых кораблей, тут был залив и повсюду лежали бревна, свитки бересты и тростник. Сделать из этого ходули не составляло никакого труда, стоило найти какую-нибудь морскую веху, черенок от метлы, флагшток или остатки трапа.

– Смотрите, что я нашла! – весело воскликнула фрекен Снорк. – Гладенький берестяной свиток и бутылку с позолоченным горлышком, прямо из Мексики!

– Так-так, – сказал ее брат. – А теперь соберись с духом – и на ходули!

Скоро выяснилось, что наибольшим талантом в этом искусстве обладает фрекен Снорк. Она с опасностью для жизни раскачивалась на ходулях, но ни разу не потеряла равновесия; она все время пищала, но была намного отчаяннее других. Казалось, будто она исполняет на ходулях какой-то фантастический танец.

Снусмумрик уверенно прохаживался перед ними и давал указания.

– Шире шаг! – кричал он. – Сохранять самообладание! Не забывайте о равновесии и смотрите не ступайте в грязь, не то завязнете и кувырнетесь носом… Ну что ж, отправимся? Уверены вы в своих силах?

– Нет еще! – крикнул Снифф, опасливо косясь на бездну. – Мне еще надо чуточку, совсем чуточку подучиться…

– У нас нет времени! – сказал Снорк.

Один за другим, с ходулями под мышкой, они стали спускаться в бездну. Они оступались и оскользались на склизких морских водорослях и насилу различали друг друга сквозь пар.

– Держитесь вместе! – кричал Снусмумрик. – Осторожней!

Мало-помалу склоны стали более пологими, и перед ними открылось мертвое морское дно. Выглядело оно плачевно.

Все красивые водоросли, которые раньше гордо колыхали кронами в прозрачной зеленой воде, лежали теперь черные и распластанные, а в немногочисленных лужах жалко трепыхались рыбы.

Повсюду задыхались в песке медузы и разная мелкая рыбешка. Фрекен Снорк носилась по дну и сталкивала их в ямы, заполненные водой.

– Вот так, вот так, – приговаривала она. – Сейчас вам сразу станет хорошо…

– Золотко мое, – сказал Муми-тролль, – мне очень жаль, но мы не можем спасти всех рыб.

– Да, но нескольких-то можно, – вздохнула фрекен Снорк. Затем встала на ходули и последовала за остальными.

– Здесь совсем как в том краю с горячими ключами, – сказал Снусмумрик, вглядываясь в туман. Комета сквозь водяной пар казалась необычайно большой; она то вспыхивала, то тихо мерцала.

– Здесь дурно пахнет! – заныл Снифф. – Помните, вы делаете это на свою голову!