Фирма же «Рейнметалл» вообще не спешила с выполнением заказа на пушку с башней, на которую возлагал надежды Хеншель. Так как сроки поджимали, Хеншелю волей-неволей пришлось, скрепя сердце, принять башню, сконструированную конструкторами Порше совместно с пушкарями Э. Мюллера и изготовленную у Крупна.
Главному конструктору фирмы «Хеншель» Э. Андерсу в конструкцию башни пришлось внести незначительные изменения. Для поисков других решений у него просто не оставалось времени.
Сильное вооружение, большая башня и необходимые дополнительные пристройки к корпусу танка значительно увеличили его массу. Это вызвало необходимость усиления ходовой части...
Начав еще в 1937 году создание тяжелого танка прорыва, фирма «Хеншель» накопила большой опыт в проектировании его ходовой части и трансмиссии. И Андерс пошел по наиболее рациональному пути. Чтобы не искать новых решений, требующих испытаний и доводок, он решил использовать отработанные узлы своих прежних машин, взяв все лучшее из их проектов, и оказался на большей высоте, чем доктор Порше, который, не имея опыта в танкостроении, шел неизведанными еще путями, причем при остром дефиците времени в период войны. Э. Андерс решил задачу оригинально. С каждой стороны танка он разместил по 8 опорных катков большего диаметра, расположив их в шахматном порядке, как на опытных машинах DW– I и DW– II. Если танк Хеншеля по проекту VK-3601 имел гусеницы шириной 520 миллиметров, то теперь он оснащался гусеницами шириной 725 миллиметров. И колосс стал весить уже около 55 тонн. Удельное давление подпрыгнуло до 1,03 килограмма на квадратный сантиметр. Отсюда – у танка плохая проходимость по мягкой почве.
Однако благодаря двойным опорным каткам большого диаметра, расположенным в шахматном порядке [337] нагрузка равномерно распределялась по длине гусениц, и машина двигалась плавно. Управлять танком было легко с помощью специальной коробки передач безвального типа с синхронизатором и многорадиусного механизма поворота дифференциального типа. Коробка передач имела восемь скоростей движения вперед.
Изучение и анализ немецкими инженерами своих танков показали, что слабым и наиболее уязвимым их местом является ходовая часть, особенно передняя часть гусениц и ведущего колеса (у немецких танков в войну ведущими были передние колеса, которым крутящий момент передавался от двигателя, расположенного в кормовой части, через карданный вал). Машина с порванной гусеницей или подбитым ведущим колесом становилась неподвижной мишенью. Поэтому еще на совещании у Гитлера в Бергхофе военные потребовали установить на танках подвижную защиту передних ведущих колес и гусениц.
По их замыслу эта защита во время маршей и выдвижения на рубежи атаки должна была убираться внутрь корпуса или под его надстройки над гусеницами. Конструкторы Хеншеля воплотили этот замысел в металл. Однако защита получилась сложной и никак не хотела «функционировать безотказно». Гидравлическое устройство, которое выдвигало и задвигало эти «передники», строило конструкторам «козни». Особенно эта защита «не показала особой прочности» при косом обстреле из противотанковых и танковых пушек.
После показной стрельбы 20 апреля 1942 года управление вооружений сухопутных войск приняло решение не пускать в серию защиту гусениц и ведущего колеса.
В эти дни на советско-германском фронте танковые дивизии вермахта несли большие потери. Гитлер, планируя новое наступление, торопил Альберта Шпеера, преемника Фрица Тодта, погибшего в авиационной катастрофе, а также конструкторов Хеншеля и Порше с быстрейшим изготовлением новых образцов танков и передачей их на испытания. Теперь, когда фашисты вплотную познали всю мощь советских Т-34 и КВ, фюреру тяжелые танки потребовались уже не для похода на Ближний Восток и Индию, а немедленно. В спешке у конструкторов Германии не было времени на доводку машин. [338]
Так, увеличение ширины гусениц привело к увеличению ширины всего танка, который превысил норматив для перевозки его железнодорожным транспортом, далеко выходил за габариты грузовой платформы специального шестиосного вагона. Встала проблема перевозки танка. Тогда инженеры Хеншеля предложили во время перевозки железнодорожным транспортом ставить на танк специальные «погрузочные гусеницы», а внешние опорные катки снимать.
При этом, разумеется, ни о какой разгрузке вблизи линии фронта не могло быть и речи. После выгрузки танков из эшелона их «переобували»: ставили на место внешние опорные катки и натягивали нормальные «боевые» гусеницы, что требовало определенного времени. Вот почему прибывшие на станцию выгрузки эшелоны с «тиграми» оцеплялись эсэсовцами, и охрана не снималась, пока происходило «переобувание». Да и станции выгрузки выбирались на почтительном расстоянии от передовой, вне зоны досягаемости артиллерии советских войск.
Памятуя о массе танка и зная, что на территории СССР мосты через небольшие водные преграды не выдержат его, конструкторы Хеншеля оборудовали свою машину устройством для преодоления водных преград глубиной до 4 метров. Это оборудование было поставлено на 495 машинах первых серий.
Танк Хеншеля с башней фирмы Порше приводился в движение 12-цилиндровым двигателем мощностью 650 лошадиных сил. Он обеспечивал максимальную скорость движения 45 километров в час.
В марте 1942 года фирма «Хеншель» первой показала свою машину в восточно-прусской ставке фюрера в Растенбурге. Однако танк еще не был боеготов и прибыл даже без башни и пушки, которую не успели изготовить. В корпусе танка Хеншеля зияла дыра, равная нижнему погону башни. В нем можно было сидеть как в кабриолете. Гитлеру на пальцах и макете обрисовали будущий танк, и он ему понравился. Его решили запустить в серийное производство. Нарекли его устрашающим названием «тигр».
Начало серийного выпуска своего «зверя» гитлеровцы намечали на лето 1942 года, чтобы сразу же использовать в боевых операциях. Но из этого ничего не вышло. Изготовление «тигра» оказалось весьма трудоемким [339] процессом, требовавшим к тому же квалифицированной рабочей силы. Всю первую половину 1942 года немецкие танковые заводы лихорадили многочисленные изменения в чертежах и технологических схемах производства. В проекте появились новые опорные катки и командирская башенка, которые могли быть использованы и для тяжелого танка Т– V («пантера»). А что же было с «тигром» Порше? Доктор Порше пошел по другому путл, чем C. Андерс. Как выразился П. Мюллер в книге о нем, «доктор Порше своим VК-4501 вступил на техническую целину». Он сразу же предвидел большую массу башни с пушкой зенитного калибра в 88 миллиметров, поэтому и ходовую часть танканачал рассчитывать и проектировать с учетом этой массы. Дизельный двигатель у него должен был приводить в действие генератор, а последний – передавать выработанную электроэнергию электромоторам, призванным вращать ведущие колеса машины.
Многое для Порше и его конструкторов было новым и неясным в этом танке. Потребовалось изучать и перенимать уже накопленный опыт. Управление вооружений сухопутных войск дало указание фирме «Сименс-Шукертверке» представить в их распоряжение имеющийся у нее обобщенный опыт в области электрического привода машин. Сотрудникам Порше дали возможность познакомиться со всеми разработками рельсово-гусеничньзх машин, особенно с конструкцией их электрического привода. Однако из дизельного двигателя Порше ничего не получилось. У конструкторов не хватило времени спроектировать его и механизм привода. Дело дошло до спора между «упрямым стариком Порше» и управлением вооружений. Каждый настаивал на своей точке зрения. Совещания проходили одно за другим...
Еще 21 июня 1941 года, за день до нападения фашистской Германии на Советский Союз, Порше получил телеграмму управления вооружений, в которой его фирме было поручено исследовать возможность установки зенитной пушки вместо 88-миллиметровой танковой пушки. Дело в том, что фирма Густава Крупна и концерн Карла Флика «Рейнметалл», на которых предполагалось разместить заказы на изготовление пушек с башнями танков Порше и Хеншеля, были загружены другими заказами.