- Как, оставить прекрасную даму в беде? - поддразнил он, и она снова обнаружила, что ей это нравится.
- Ну, в любом случае спасибо, мистер Каннингем, - сказала она искренне и увидела, что рот его снова покривился. - Что? - не поняла она.
- Мы спали вместе - и я все равно мистер Каннингем? - В его серых глазах заметались дьявольские огоньки.
- Тут большая разница! - запротестовала она. - Мы просто делили комнату.
- Я и правда думаю, Эмили, - перехватил он инициативу, видя, что она открывает и закрывает рот, как рыба, вытащенная на сушу, - что мы достаточно хорошо знакомы, чтобы называть друг друга просто по именам.
- Ну, в этом случае... - И почему она постоянно краснеет в самые неподходящие моменты? Она отвернулась и внезапно заметила свою сумку. Где она ее в последний раз бросила, выпало у нее из памяти, но она надеялась, что ключи от машины машинально сунула туда. - Я лучше пойду выручать свою машину, - заявила она.
- Ваша машина никуда не уедет до оттепели. - И раньше, чем она успела возразить, продолжил:
- Я уже ходил на нее полюбоваться.
Но Эмми было непросто свернуть с пути.
- Думаю, можно найти трактор, чтобы ее вытянуть.
- Ваша машина - не единственная не туда заехавшая прошлой ночью. А несрочные случаи оставят на потом. Если не будет оттепели, то до понедельника на машину вам рассчитывать не следует.
Она уставилась на него.
- Но у меня срочный случай. Мне надо домой. Я...
- Я отвезу вас домой.
И как он может быть таким невозмутимым?
- Но вы же тут в гостях! - запротестовала она. И, охваченная внезапной неловкостью, напомнила:
- Я и так уже подпортила вам удовольствие прошлой ночью...
- Разве я так сказал?
- Нет, но...
- Слушайте внимательно, Эмили Лоусон. Я везу вас сегодня домой - и точка. Чтобы вести машину, вам нужно хорошо себя чувствовать, а если откровенно, то ваш вид не вызывает у меня никакого доверия!
Спасибо! Как она должна выглядеть, если всю ночь ее выворачивало наизнанку? Изображает из себя надутого начальника! Не много времени ему понадобилось, чтобы вернуться к тону "Делайте что ведено"! Но нельзя забывать о тете Ханне. Если Эмми сейчас поедет с Каннингемом, то сможет взять такси и забрать ее из "Кесвика".
- Это нехорошо по отношению к вашим хозяевам. Поездка займет не один час, и...
- Все спят и вряд ли поднимутся до полудня, - прервал он.
Эмми поняла, что ни одно из ее возражений не будет принято, и уступила:
- Как дороги?
- Все магистрали уже расчистили, но добираться до них лучше все-таки в дневное время. Эмми взяла сумку.
- Сейчас время подходящее? - (Вместо ответа он последовал за ней.) - Вы не поблагодарите за меня мистера и миссис Шорт, а также их экономку? - спросила она, когда Барден открыл перед ней дверь.
- Обязательно, - пообещал он. Весь путь до машины он крепко держал Эмми под руку, не давая поскользнуться на снегу.
Эмми села в машину и закрыла глаза из-за слепящего света, отражаемого снегом, а открыв их, увидела, что они свернули с главной дороги и подъезжают к ее дому.
- Я заснула! - изумилась она. - Простите.
- Вам это только на пользу, - добродушно ответил Барден. - Нам, кажется, где-то тут надо повернуть.
Эмми дала необходимые разъяснения, и уже через пару минут он припарковывал свою дорогостоящую машину перед обшарпанным домом, в котором она жила.
- Не желаете ли перед обратной дорогой выпить чашечку кофе? - задала она полагающийся по правилам хорошего тона вопрос, считая, что не может не пригласить Каннингема после всех его хлопот, и одновременно надеясь, что ее предложение будет отвергнуто, что он скажет: "Нет, нет, я очень спешу".
- Спасибо, - тут же согласился он. А стоило ей вынуть ключи, как он отобрал их у нее и первым направился к подъезду. Судя по внешнему виду входной двери, ее прекрасно можно было бы открыть, просто слегка надавив на нее плечом. Он оставил это обстоятельство без комментариев, отпер дверь и пропустил Эмми внутрь.
Он держал ключи, пока они шли по коридору к ее квартире.
- Это тут, - сказала она, и он снова отпер перед ней дверь. - Заходите, пригласила она его в гостиную. Контраст обстановки квартиры и внешнего вида дома был так велик, что его удивление стало очевидным. Элегантный палас и кое-какая мебель, стоявшая в квартире, последовательно переезжали вместе с Эммой.
- Вы давно живете одна? - поинтересовался он, отрывая глаза от мебели, чтобы уставиться на нее.
Слово "обязательства" снова подняло свою уродливую голову. Он не должен знать о тете Ханне!
- Не очень, - ответила она. - Я сейчас принесу кофе.
Она повернулась, чтобы уйти, но Барден удержал ее за руку:
- Что такого я сказал?
- Что сказал?
- Я коснулся какого-то больного места?
- Пф. Вы тоже не выспались, - небрежно отмахнулась она, надеясь, что он постарается не задавать ненужных вопросов.
Но если она считала, что, уйдя в кухню, уходит от разговора, то просчиталась. Не успела она наполнить чайник и поставить на плиту, как Барден вырос у нее за спиной. Ну вот, снова он за свое. Неприязнь к нему опять начала нарастать. Может, чашка кофе его отвлечет?
- Сахар?
Она отлично знала, что сахара не требуется, но молчание становилось невыносимым. Ужасно не хочется, чтобы он совал нос в ее жизнь. Но, исходя из его методов ведения бизнеса, можно заключить: то, что от него пытаются утаить, всегда вызывает у него повышенный интерес.
Он не удостоил ответом ее вопрос о сахаре, а мягко поинтересовался:
- Когда умерли ваши родители, Эмми? Эта тема ее тоже не очень-то устраивала, почва под ногами продолжала колебаться. И странно: раньше ее раздражало, что он не называет ее по-дружески, теперь же раздражало именно то, что называет. Действует расслабляюще. Но очевидного вреда в том, что она ответит, не будет.
- Отец умер, когда мне было десять, мать - пятью годами позже.
- Но вы не могли жить одна с пятнадцати лет!
Эмми не знала, на что решиться. Подавай ему всю правду!
- Это так важно? - вырвалось, у нее наконец.
Он улыбнулся. Что за мерзкая ухмылка!
- Помните, я говорил, что вы смешите меня?
Был бы у нее подходящий метательный снаряд, она бы посмешила этого типа, метнув его ему в башку.