- Шагай, - приказал Сева.

Крылов медленно пошел вниз, стараясь не упасть в темноте. Однако внезапно щелкнул выключатель, и внизу зажегся свет. Крылов оказался в просторном чистом подвальном помещении, в углу которого находился водогрейный котел, служащий для отопления дома.

Сева шел следом. За ним спускалась Светлана.

- Я его, пожалуй, к котлу пристегну, - объяснил Сева дочери свои намерения.

- Пристегни, - согласилась она.

- Ты его можешь порасспрашивать маленько, пока меня не будет. Может, и он адресок этого масона-гинеколога припомнит. Ты ведь умеешь это делать. Чтобы времени зря не терять.

Тут его никто не услышит. Пусть хоть оборется.

- Па-ап, - капризно протянула Светлана.

- Чего?

- Надень на него ошейник.

- Светка, кончай эти свои штучки! Дело надо делать. А не развлекаться.

- Ну па-ап!

- Отстань, говорю!

- Тогда не буду его допрашивать.

- Не капризничай, не время сейчас.

- А вот не буду, и все.

- Ну, черт с тобой, - вздохнул Сева и полез в какой-то сундук.

Покопавшись в нем, он вытащил ржавый металлический ошейник с приклепанной к нему толстой и длинной цепью.

Крылову казалось, что все в данный момент происходящее с ним совершенно нереально. Что он смотрит по телевизору неизвестный ему ранее фильм ужасов Хичкока. Что сейчас фильм прервется, начнут показывать рекламу жевательной резинки "Дирол" без сахара, и можно будет пойти на кухню, чтобы налить себе чашечку чая. Или открыть бутылочку пива.

- Нагнись, - рассеяв его мечты, приказал Сева своим хриплым голосом, держа Сергея на прицеле.

Крылов был вынужден повиноваться.

- Ты, дочка, сама надень, - сказал Сева, передавая ей ошейник, - а я его под пушкой подержу, а то как бы не кинулся.

Света взяла ошейник, сноровисто надела и закрепила его "на шее узника. Цепь она пропустила через скобу на топке котла, свободный конец обмотала вокруг водопроводной трубы на стене подвала и закрепила его приличных размеров висячим замком. Таким образом, она могла, подтягивая цепь к стене, ограничивать возможность передвижения Сергея.

- Порядок, - удовлетворенно заметил Сева, засовывая револьвер за брючный ремень.

После этого папаша и дочь вышли из подвала.

На прощание Светлана оглянулась и одарила Крылова лучезарной улыбкой, от которой по его спине побежали мурашки.

Глава 23

Подумав и еще раз взглянув на часы, Житков со вдохом отказался от приглашения Смолянского:

- К сожалению, Леонид Демьянович, время не позволяет. Расскажите в общих чертах, в чем суть вашего с ним дела.

Как Смолянский и предупреждал, скорого рассказа не получилось. К тому же Житков часто прерывал его уточняющими вопросами и кое-что был даже вынужден записать.

В заключение Житков предупредил:

- Леонид Демьянович, в поисках Либермана преступники могут выйти и на вас. Это маловероятно, но в принципе возможно. Поэтому прошу вас, спрашивайте, кто к вам пришел, и ни в коем случае не открывайте двери посторонним.

- Хорошо, Павел Иванович, я обязательно последую вашему совету, покладисто согласился адвокат.

Распрощавшись со Смолянским, Житков, роясь в своей записной книжке, пояснил Хохлову:

- Кажется, наш приятель действительно впутался в тяжелое дело. Вообще-то он неплохо его начал, но ему просто не хватило опыта. И конец этого дела может оказаться очень печальным.

- И мы не сможем ему помочь? - с тревогой спросил Хохлов.

- Попытаемся, - лаконично ответил Житков, набирая очередной телефонный номер.

- А куда ты сейчас звонишь?

- В областное УВД, в отделение по угонам автотранспорта.

- Алло, - в этот момент ответила телефонная трубка.

- Здравствуйте, попросите майора Истомина.

- Я слушаю.

- Привет, Николай, Житков беспокоит.

Срочное дело.

- Слушаю вас, - сразу посерьезнел майор, понимавший: если сам Житков говорит, что дело срочное, то пора доставать из сейфа пистолет.

- Скажи мне, Николай, если покопаться в ваших картотеках, то что можно выудить о человеке с такими приметами: безусловно связан с автокражами и сопутствующим бизнесом; лет сорока - сорока пяти, высокий, плотный, черноволосый, с хриплым голосом; у основания большого пальца правой руки татуировка "Сева"; на этой же руке отсутствует безымянный палец; в его ближайшем окружении фигурирует высокая красивая блондинка лет не более двадцати...

- По имени Светлана, - закончил майор.

- Ее имени я не знаю, - признался Житков.

- Зато я их прекрасно знаю, - усмехнулся майор, - мне не надо и в картотеки заглядывать.

- Кто такие?

- Мужчина, Решетняк Всеволод Константинович, кличка Сева. Дважды судим. Трижды лежал на обследовании в психиатрической клинике, но то ли косил, то ли правда больной, так и не установили...

- А сам-то как думаешь?

- По-моему - псих натуральный.

- Ага, ну, давай дальше.

- Пару лет назад организовал банду по краже и реализации автотранспорта. Три месяца назад мы ее здорово потрясли, но его самого прижать не смогли. Сам он угонами не занимается. Его специализация изготовление фальшивых документов и реализация краденого.

У него обширные связи, особенно на Кавказе.

- Понятно. А блондинка?

- Его родная дочь. Вот она действительно сумасшедшая. По моим последним данным, она лечится в психиатрической клинике.

- Уже не лечится, - буркнул Житков, - либо выписали, либо сама сбежала.

- Может быть, и выписали. Это такая артистка... Сара Бернар. Когда она захочет, то может сыграть роль абсолютно здорового человека.

Я, конечно, не психиатр...

- Вот тогда и не надо углубляться, - не слишком вежливо прервал его Житков. - Давай вернемся к фактам.

- Давайте, - без обиды согласился словоохотливый майор.

- А где ее мать? Что с ней?

- Та тоже была с большим приветом. Через полгода после рождения дочери покончила жизнь самоубийством. И весьма оригинальным способом.

- Это каким?

- Она опасной бритвой вскрыла себе вены, перерезала горло и спрыгнула с переходного моста на железнодорожный путь.

- Я полагаю, реанимобиль ей не потребовался?

- Нет, потребовались совковые лопаты. Она спрыгнула прямо перед тепловозом скорого поезда.