- Хочешь сказать, что он ее доставал?
- Не сама же она из ящика выпрыгнула.
- И что нам это дает?
- Не знаю, может быть, и ничего.
Житков сел за стол, взял амбарную книгу и стал медленно перелистывать страницы. Ничего примечательного, кроме неровно оторванного клочка бумаги, ему обнаружить не удалось. Вернувшись на страницу с клочком бумаги, он спросил Хохлова:
- Это не ты оставил?
- Нет, - уверенно ответил тот, - и могу точно сказать, что, когда я ее листал, этого клочка там не было.
- Значит, Сергей записывал какой-то номер или адрес с этих двух страниц.
- Да их здесь с полсотни, если не больше.
Не говоря ни слова, Житков достал из ящика стола лупу, взял амбарную книгу и подошел к окну. Там он стал вертеть книгу, подбирая удобный угол освещения. Потом стал внимательно рассматривать страницы через лупу. Через минуту он крикнул Хохлову:
- Записывай!
Тот схватил карандаш и клочок бумаги, найденный только что в книге.
- Готов?
- Готов.
- Первая цифра - два. Вторая - неразборчиво. Третья - шесть или восемь. Четвертая - ноль. Пятая - неразборчиво. Шестая - один или семь. Седьмая неразборчиво. Записал?
- Записал. Это что? След от карандаша?
- Да, он записывал номер, положив листок прямо на страницу книги. И на ней, естественно, кое-что отпечаталось.
- И ты думаешь, что с помощью двух точных цифр мы сумеем догадаться, кому он звонил?
- Почему нет? Если есть из чего выбирать.
Житков взял у Хохлова листок и педантично стал сверять прочитанные им цифры с номерами телефонов на тех двух страницах, между которыми они нашли клочок бумаги.
Не прошло и пяти минут, как перед ними лежал коротенький список из двух фамилий.
Вторым номером в нем значился Леонид Демьянович Смолянский.
- Игорь, по-моему, Сергей покупал газеты в нашем вестибюле. Сходи, поговори с лоточником. Может быть, он запомнил, когда и с кем он выходил отсюда, - попросил Житков, взявшись за телефонную трубку.
- Сделаю, Павел Иванович, - откликнулся Хохлов, срываясь с места.
Поколебавшись секунду, Житков решил начать звонки со второго номера.
Глава 21
Крылов лихорадочно пытался найти правильное решение. Самое глупое, что он мог сейчас сделать, это броситься бежать. В ловушку он залез уже достаточно глубоко. И от неожиданности его оппоненты могут наделать глупостей.
Вряд ли его сюда привезли, чтобы убить, для этого есть более простые способы. Тут он вспомнил злополучного страхового афериста - Котова. Может быть, ловушка, в которую его заманили, это тоже работа таинственного Севы? Да, скорее всего газетное объявление сработало таким неожиданным способом. Но как они узнали, что опубликованный в объявлении номер принадлежит "Шерхану"? Автоответчик! Он же сам продиктовал все на автоответчик. Они позвонили, пока его не было, и все узнали.
Он застонал от обиды:
- О-о! Какой я идиот!
- Что вы сказали? - спросила Света, обернувшись к замешкавшемуся в прихожей Крылову.
- Я говорю, хватит валять дурака, Света. Где Сева? Пора нам с ним поговорить.
- Я здесь, - послышался насмешливый хриплый голос.
В проеме двери, ведущей в гостиную, появилась фигура крупного мужчины. В правой руке он держал короткоствольный револьвер какого-то чудовищного калибра.
- Проходи, легавый, проходи. Только не дергайся, не надо. Не вынуждай Светку мыть полы. Парень ты крупный, дырки моя пушка делает очень большие. Так что из тебя ведра два натечет, не меньше.
- Зачем мне дергаться? Ты же понял, что я знал, к кому еду. Если бы я не хотел, то и не приехал бы.
- Знал, не знал, сейчас на это наплевать.
Встань к стене лицом и руки положи на стену.
Крылов выполнил приказание.
- Светка, обыщи его.
Она тщательно выполнила приказание и коротко доложила:
- Оружия нет.
- Доставай все из карманов.
Она сделала и это, выложив содержимое карманов на столик.
- Руки за спину, - последовала следующая команда.
Пришлось выполнить и ее. На запястьях Крылова защелкнулись наручники.
- Теперь проходи в залу и садись.
Крылов прошел в гостиную и сел на краешек стула, откинуться на спинку ему мешали скованные за спиной руки. Сева и Света сели на диван напротив него и с интересом стали его разглядывать.
- Чего уставились? - не выдержал он.
- Ждем-с, - насмешливо ответил Сева.
- Чего-с?
- Как чего? - удивился Сева. - Ты же давал объявления в газетах. Что, мол, заинтересован в доказательствах моей непричастности.., и так далее. Ну, давай, излагай.
- Что?
- Доказательства эти. Что еще?
- Они существуют. У меня есть показания человека, который причастен к гибели милиционеров...
- Хватит трепаться... - вдруг резко оборвал его Сева. - Все и так знают, что их ухлопал этот сопляк, которого по телевизору показывали.
И нечего тут доказывать. Ты мне скажи, какого хрена ты в это дело сунул свой длинный нос?
- Я работал по просьбе отца этого парня...
- То-то я смотрю, что какая-то падла у меня под ногами крутится. Так это ты Либермана предупредил?
- Я, - честно признался Крылов, не видевший причин делать из этого тайну.
- И где он сейчас?
- Не знаю.
- Врешь!
- Правда не знаю. Прячется где-то у знакомых.
- Адрес!
- Еще раз тебе говорю, не знаю. Да и ничего тебе устранение Либермана не даст.
- Это еще почему? - угрюмо поинтересовался Сева.
- Потому что Либерман дал официальные показания с твоими приметами, опознал тебя по фотографиям, и ты только усугубишь свое положение...
- Где же вы с ним нашли мои фотографии? - зло спросил Сева.
- В милиции. Где еще? Скажешь, что их там нет?
- Нет, не скажу, - хмуро ответил Сева.
Крылов решил, что лед тронулся и Севе придется сдаваться на милость победителя. То есть на его, Крылова, милость. Иванов будет посрамлен, Смолянский - восхищен, а Житков - удовлетворен.
Он чувствовал душевный подъем. Потому что пережитые трудности и опасности придают дополнительную прелесть жизни, как приправы - основным блюдам.
Однако его ликование оказалось несколько преждевременным.
- Врет он все, папа. Не слушай его, - неожиданно вмешалась в разговор Света.