______________

* Роману "Веревочная книга", еще не опубликованному, я посвятила отдельную главу во второй части книги. Горенштейн говорил, что уделил в романе своему отцу достаточное количество страниц.

Мать, Энна Абрамовна, урожденная Прилуцкая, по образованию педагог, была директором дома для малолетних нарушителей. После ареста мужа она скрывалась у своих родственников на Украине, вернув себе девичью фамилию, сына она тоже записала Прилуцким, чтобы оградить от возможных преследований. (Впоследствии писатель вернул себе фамилию отца*). Перед самой войной Энна Абрамовна с девятилетним мальчиком скрывалась в Бердичеве у своих сестер, но уже очень скоро вынуждена была покинуть этот город. Горенштейн писал: "Восьмого июля 1941 года, через 17 дней от начала войны танки немецкой дивизии победным маршем ворвались в Бердичев "стратегически важный объект", как обозначен был Бердичев на оперативных немецких военных картах. А стратегического было в Бердичеве - только старьевщики и их клиенты. "Веселые немцы... ехали на танках и грузовиках, смеялись и кричали: "Juden kaputt!"**. Фридрих рассказывал, что чуть было тогда не погиб от разорвавшейся рядом бомбы. Им удалось с матерью сесть в последний эшелон, отправляющийся в эвакуацию.

______________

* Горенштейн не только вернул "неблагозвучную" фамилию отца (а также еще и имя Фридрих - мать назвала его для "конспирации" Феликсом) но позднее категорически отказался от литературного псевдонима. "В 1964 году при первой моей публикации рассказа "Дом с башенкой" в журнале "Юность" мне дали заполнить анкету автора, - вспоминал он. - Там был, естественно, пункт "фамилия, имя, отчество" и другой пункт - "псевдоним". Я знал, где нахожусь. Энтузиазм Маяковского "в мире жить без Россий, без Латвий единым человечьим общежитьем" давно разбился о быт. Я посидел минут пять и сделал в пункте "псевдоним" прочерк". Ф. Горенштейн, Товарищу Маца - литературоведу и человеку, а также его потомкам. Зеркало Загадок, Литературное приложение, Берлин 1997.

** Ф. Горенштейн. Как я был шпионом ЦРУ. Зеркало Загадок, Берлин 2000, 9.

Однако самое жестокое испытание для мальчика было еще впереди. Мать заболела и умерла прямо в поезде. На какой-то станции ее вынесли из вагона, а девятилетнего Фридриха отправили в детский дом. Так рассказывал он мне эту историю. Я не случайно останавливаюсь на этом трагическом факте, поскольку это факт не только биографический, но и литературный. Он лег в основу рассказа, благодаря которому советский читатель впервые познакомился с творчеством Горенштейна - "Дом с башенкой", и наложил неизгладимый след на все его творчество.

В рассказе мальчик едет с мамой в поезде в Сибирь в эвакуацию. Она заболевает, на станции ее уносят на носилках и отвозят в больницу. Мальчик тоже выходит из поезда, мечется по городу в поисках единственной в городе больницы, куда увезли мать, и не может ее найти. Он плутает вокруг городской площади у противоположной стороны вокзала, на которой стоит одноэтажный старый дом с башенкой, и у которого старуха торгует рыбой.

В конце концов он находит больницу (нужно было, оказывается, на этой площади сесть в автобус и ехать довольно далеко), в которой мать умирает у него на глазах. И вот он снова на площади, которая, как мне кажется, покрылась теперь белым саваном: "Она была совсем незнакомой, тихой, белой. Дом с башенкой был другой, низенький, и очередь другая, и старуха больше не торговала рыбой". Рассказ "Дом с башенкой", напечатанный в "Юности" в 1964 году, остался единственной российской доэмигрантской публикацией Горенштейна. Анна Берзер, литературный редактор "Нового мира" времен Твардовского, в рецензии писала тогда: "Наивное, детское (да и не только детское) цепляние за проблеск надежды и жестокое, безжалостное, немыслимое для детской души уничтожение этой надежды - вот что по существу составляет содержание рассказа "Дома с башенкой".

Действие рассказа отличается от реальных воспоминаний писателя. Вместо короткой сцены выноса тела матери, здесь долгие, мучительные метания по заснеженному городку. Впрочем, иногда мне кажется - может быть, виной тому воздействие художественнсти - что рассказ с его бесконечной станцией, привокзальной площадью, вагоном, в котором мальчик едет дальше один, то есть "художественная" правда, ближе к действительности, чем признавал сам писатель. Дом с башенкой, вокруг которого блуждал мальчик и зафиксировался в детском сознании как символ смерти матери, не придуман им, и остался тайным наваждением будущего писателя. Именно тайным, то есть правдой, которую он способен был высказать лишь в отчужденно художественной, фикциональной сфере. Может быть, где-то в оренбургской степи, в маленьком городке стоит одноэтажный старый дом с башенкой, символ внезапно грянувшей беды панического сиротства и одиночества, к которому Горенштейн мысленно возвращался всю жизнь. Стоит, не ведая, какие силы всколыхнул.

В 1995 году Горенштейн ездил в Москву* и привез оттуда документ, свидетельствующий о том, что он был в эвакуации. Он тогда еще сказал: "Мать моя была мудрая женщина, обо всем позаботилась, везде, где нужно, меня вовремя зарегестрировала. Благодаря этому документу, я буду получать пенсию как жертва геноцида"**. Можно предположить, что эта регистрация произошла как раз в том городе, который фигурирует в рассказе.

______________

* Горенштейн был тогда членом жюри Московского кинофестиваля.

** Горенштейн получал эту пенсию до самой смерти, и она была основным средством существования последних лет.

Горенштейн в 60-х годах написал для Андрея Тарковского сценарий "Возвращение" - продолжение своего рассказа "Дома с башенкой". Главный герой, уже взрослый человек, искал могилу своей матери и, как рассказывал Горенштейн, "утраченное время". Этот сценарий со "сложной психологией" нравился Тарковскому. Идею, однако, не удалось осуществить. В памфлете "Товарищу Маца" Горенштейн написал: "...Могила моей матери - где-то под Оренбургом, могила отца - где-то под Магаданом. Я поставил им памятники: матери - роман "Псалом", отцу - роман "Место".