Заметим, наконец, что при церквах по древнему обыкновению у нас погребали умерших и князья любили находить для себя и для близких сердцу последний приют по смерти в тех храмах, которые сами же воздвигли при жизни. Так, в Десятинной церкви, сооруженной святым Владимиром, погребены сам Владимир и еще прежде - первосвятитель Михаил, царица Анна - супруга Владимира, а потом окрещенные кости братьев его Олега и Ярополка; вокруг же церкви - многие другие лица, как свидетельствуют множество костей мертвых и при них различных крестиков, найденных при раскапывании этой церкви 198. В черниговском Спасском соборе, который заложен князем Мстиславом, а окончен князем Святославом черниговским, погребены оба эти князя и потом дети последнего: Глеб, Олег и другие. В Клево-Софийском погребены храмоздатель Ярослав и впоследствии два сына его - Изяслав и Всеволод - и два внука Ростислав и Владимир Мономах. При раскапывании Ирининской церкви найдены в разных местах, вокруг и внутри ее, равно как и в двух палатках, пристроенных с обеих сторон к алтарю, многие гробницы из красного шифера, вероятно княжеские; кроме того, в самой церкви близ того места, где надлежало быть правому крылосу, открыта так называемая усыпальница для погребения умерших 199. В новгородском Софийском соборе погребены основатель его князь Владимир Ярославич, мать его Ирина и другие 200.

ГЛАВА III

ПЕРВЫЕ УЧИЛИЩА В РОССИИ И ПАМЯТНИКИ ДУХОВНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ И УЧЕНИЯ

Равноапостольный князь, как только крестились киевляне, повелевая приводить на крещение людей по всем градам и селам и всюду устроять церкви, вместе с тем повелел "поимати у нарочитое чади дети и даяти на ученье книжное". Здесь, как и в просвещении своего народа святою верою, он начал с собственного семейства, ибо известно, что, например, Ярослав, Мстислав, Изяслав и Борис были научены грамоте и сами любили читать книги 201 Главным советником и содействователем в этом деле для великого князя Владимира был первосвятитель Михаил. Он, если верить Степенной книге, призывал к себе учителей и наставлял их учить детей не только грамоте, но и православной вере и благонравию, действовать на них не гневом и не жестокостию, а ласковостию и страхом, растворенным любовию, и благоразумно приспособляться в своих уроках к силам и понятиям каждого 202

Сколько у нас явилось тогда училищ, т. е. первоначальных школ, и где именно, преподобный Нестор не определяет. Но несправедливо было бы выводить из слов его, будто такие училища открыты тогда в одном Киеве. Напротив, по ходу Несторовой речи видно, что наказ великого князя касательно обучения детей относился вообще к тем местам, где повелел он приводить людей на крещение, а в одной из древнейших наших летописей сказание Нестора читается так: "И послав (Владимир) по всем градом своего царства и по странам и повеле дети отъимати у нарочитых людий и учити грамате" 203. Равно и другой наш писатель XI в. передает это известие следующим образом: "И повеле (Владимир) попом по градом и по селом люди ко крещению приводити и дети учити грамате". Значит, воля Владимира была та, чтобы в каждом приходе при церкви находилась школа, в которой местное духовенство занималось бы обучением детей. Притом из свидетельства самого Нестора известно, что в Курске (в 1-й половине XI в.) существовало несколько учителей, из которых каждый принимал к себе детей на ученье, и что к одному из этих людей, имевшему у себя немало учеников, отдан был отрок Феодосии, впоследствии знаменитый игумен киево-печерский 204. Если же в таком городе, как Курск, было уже тогда несколько частных, положим даже весьма небольших, домашних школ, то возможно ли, чтобы они не существовали в городах более важных, например в тех, где открыты были епископские кафедры или имели свое местопребывание князья удельные, дети Владимира? А потому нельзя считать невероятными и слова последующих летописей, что тогда заведено у нас множество училищ книжных, хотя, разумеется, не вдруг, а постепенно, и училищ только приходских, первоначальных 205.

По примеру равноапостольного Владимира, который "любил словеса книжная", и великий князь Ярослав до того был предан книгам, что часто сам читал их днем и ночью и не менее отца своего заботился о просвещении своих подданных. С этою целию он, во-первых, поставляя по градам и селам священнослужителей, нарочито определял им из имения своего урок (жалованье), чтоб они чаще собирали народ в церкви и ревностнее учили его вере, как поручено им от Бога. Во-вторых, составил вокруг себя целое общество людей, довольно образованных, которые перевели, по его поручению, многие книги с греческого языка на славянский, а другие, вероятно, прежде в Болгарии или России переведенные, списали, и предлагал эти книги для чтения всем верным. В-третьих, собрав много книг, положил их при Киево-Софийском соборе и таким образом основал первую в нашем отечестве библиотеку 206. В-четвертых, посетивши в 1030 г. Новгород, сам завел там весьма значительное по тому времени училище, в котором с первого раза начали обучаться триста детей старост и пресвитеров, хотя этим отнюдь не отвергается, что и прежде в Новгороде могли быть частные небольшие училища, как в Курске 207. Судя по таким опытам, естественно думать, что Ярослав старался и в других местах заводить или по крайней мере поддерживать школы для образования народа и приготовления пастырей Церкви. Летописец не сообщает об этом известий, но зато делает общее замечание, что, тогда как Владимир только взорал и умягчил землю Русскую святым Крещением, Ярослав "насеял книжными словесы сердца верных людей" и что даже к концу XI и в начале XII в. сыны России только пожинали посеянное этим достойным князем 208.

Чему обучали в наших первоначальных училищах? Без всякого сомнения, славянской грамоте и письму, как требовало самое назначение этих училищ для образования русских. И преподобный Нестор пишет о преподобном Феодосии, что когда в детстве он отдан был родителями своими "на учение Божественных книг", то "вскоре извыче вся граматикиа, якоже всем чудитися о премудрости и разуме детища и о скорем его учении". Если допустить, что одною из главнейших целей при заведении у нас училищ было приготовлять в них соответственно вопиющим потребностям того времени священников и причетников для приходских церквей, то необходимо согласиться, что в некоторых школах обучали и церковному пению. А в некоторых могли обучать и языку греческому, который столько был нужен нашим пастырям по делам веры. По крайней мере, польские летописцы об этом говорят ясно, и то неоспоримо, что во дни Ярослава у нас находились уже люди, которые достаточно знали оба языка греческий и русский, переводя с первого на последний разные книги по воле великого князя, хотя лица эти могли быть и из греков или из славян южных 209.