— Попозже ты посмотришь и сад, — пообещала Ана, склоняясь над подносом с кофе. — Что ты думаешь о Каса-дас-Камелиас?
Эдуардо не сводил испытующего взгляда с Кэтрин, пока она подыскивала подходящие слова.
— Дом тебе не понравился?
— Конечно, понравился! Разве могло быть иначе? Но я предпочитаю Квинта, — призналась она. — Это очень красивое здание, но оно больше похоже на музей, чем на дом.
— Для нас это наш дом, — просто ответила Ана.
Кэтрин, которая слишком хорошо это понимала, сочувственно усмехнулась.
— Тебе, должно быть, жизнь в Патни показалась весьма странной, когда тебя запихнули в крошечную квартирку, да еще вместе с четырьмя другими девушками, верно?
— Мне очень нравилось в Патни. — Ана бросила на брата лукавый взгляд. — Не забывай, что там никто мною не командовал!
— Очень скоро этим будет заниматься Карлос, — напомнил ей Эдуардо.
— Пусть только попробует! — Ана вскочила. — Мне нужно кое-что передать Эльсе от Фернанды. Corn licena, Кэтрин. — И она поспешила на кухню, оставив позади себя напряженное молчание.
— Мне жаль, что тебе не понравилось в Каса-дас-Камелиас, — вымолвил наконец Эдуардо. Кэтрин изумленно вскинула брови.
— Это не правда! Дом очень красив.
— Для меня он еще и тяжелая ноша, — нахмурился он. — Иногда мне кажется, что лучше бы я его после смерти Педро продал, как мне, кстати, советовали.
Совет, без сомнения, исходил от блистательно умной Антонии, подумала Кэтрин.
— Но я не смог этого сделать, — продолжал он. — Дом принадлежал моей семье целых два столетия. Я бы разбил сердце сестрам. Пришлось согласиться на единственный возможный выход — взять у правительства субсидию.
— Тебе жаль оставленной карьеры? Он пожал плечами.
— Бессмысленно жалеть о том, чего нельзя изменить.
Глаза Кэтрин наполнились таким сочувствием, что он просветлел лицом, надолго задержав на ней теплый взгляд темных, задумчиво сощуренных глаз.
— Что такое? — наконец не выдержала она.
— Извини. Просто ты так…
— …похожа на Исабель! — Кэтрин постаралась не отводить взгляда, и от его ответной улыбки ее бросило в жар.
Не спуская с нее глаз, он медленно поднялся и пересел к ней, на выцветший парчовый диван.
— Я собирался сказать, что ты так красива! Ты, — подчеркнул он. — Мисс Кэтрин Уорд из Англии, о которой я много слышал, но с которой до вчерашнего дня не встречался. И это меня поражает, потому что мне кажется, что я тебя очень хорошо знаю.
Она немного отодвинулась от него.
— Только из-за Исабель, — неловко пробормотала она.
— Забудем об Исабель. — Схватив ее ладонь, он поднес ее к губам, но Кэтрин вырвала руку, вскочила и отошла к окну.
— Я хотела бы забыть, но не могу! — срывающимся голосом сказала она, не оборачиваясь.
Казалось, в ней зазвенел каждый нерв, когда она услышала, как Эдуардо встал, подошел к ней сзади и остановился так близко, что она почувствовала тепло его тела сквозь тонкий шелк своей блузки, тепло его дыхания на шее.
Кэтрин стояла неподвижно, лишь сердце глухо колотилось в груди от мысли, что он ее сейчас обнимет. Но он вдруг, чертыхнувшись сквозь зубы, отскочил от нее — за секунду до появления Аны. Она влетела в комнату и объявила, что Эльса и слышать не хочет об обеде в ресторане и настаивает на том, чтобы пообедать дома.
— А пока она готовит, — предложила Ана, — мы можем показать тебе наш город.
— Нравится тебе такая мысль, Кэтрин? — спросил Эдуардо.
— Очень, — заверила она его, стараясь улыбкой прикрыть разочарование, вызванное неожиданным вторжением Аны.
Когда они пустились в путь по узкой мощеной улочке, Кэтрин льнула к Ане, твердо намереваясь держаться от Эдуардо подальше — настолько, насколько позволят приличия. Эдуардо бросал на нее косые взгляды, говорившие без слов, что он прекрасно понял ее намерения. Он показывал ей церкви и часовенки, башню, в которой когда-то была городская тюрьма и которую позже переделали в архив. Кэтрин зачарованно слушала, она и думать забыла о своем решении быть с ним поосмотрительней. Эдуардо объяснил, что каменные блоки, которые использовали для реставрации башни, обтесывали вручную, как и много веков назад.
— Но… разве это не бесполезная трата драгоценного времени? Ана рассмеялась.
— Мы здесь воспринимаем время совсем по-другому, querida.
Приятно было пройтись по платановой аллее вдоль берега реки. Кэтрин чувствовала себя на удивление легко и свободно даже среди толп народа, высыпавших из многочисленных церквей после окончания мессы. Кто-то просто возвращался домой пешком, наслаждаясь чудесной погодой, кто-то заворачивал по дороге в ресторан, а многие задерживались на чашку кофе в бесчисленных маленьких барах и кафе, встречавшихся на каждом шагу.
— Выпьем кофе на praca[31] ?. — предложил Эдуардо, когда они уже повернули обратно. Однако Ана решительно покачала головой.
— У Эльсы уже наверняка готов обед, к тому же мы должны вернуться в Квинта не очень поздно, не забудь, сегодня с нами ужинает Карлос. Он горит желанием познакомиться с Кэтрин.
Эдуардо поддразнил ее, нежно проведя пальцем по щеке.
— Может, он тебя разлюбит, как только увидит твою прекрасную подругу.
— Вполне возможно, sem duvida, — безмятежно согласилась Ана.
— Я пошутил, carinha, — заверил он ее. — В таком случае не будем задерживаться, meninas[32] . У меня нет никакого желания сердить Эльсу, тем более, — мрачно добавил он, — что теперь я остаюсь один и должен вести дела самостоятельно. Значит, придется полностью зависеть от Фернанды и Эльсы.
— А что, тебе в самом деле не удается подобрать Ане замену? — поинтересовалась Кэтрин.
— Никого! — хихикала Ана. — Моему братцу невероятно трудно угодить. Вот почему он все еще solteiro[33] . Никак не найдется невеста, которая бы ему полностью подходила.
Эдуардо осадил сестру взглядом.
— У меня все не было времени искать себе жену, — коротко бросил он. — Однако я уверен, что нашей гостье это совсем не интересно.
Неверно, подумала Кэтрин, заходя вслед за Аной в дом. Эта тема интересует ее куда больше, чем следовало бы.
Скромный обед был подан в официальной столовой, где гранитный пол сверкал серыми и розовыми бликами.
— Твой свадебный прием будет проходить здесь? — спросила Кэтрин.
— Нет-нет! — засмеялась Ана. — Слишком много гостей. Мы устраиваем так называемый шведский стол. Прием пройдет во дворе, к вечеру там зажгут огни и начнутся танцы.
— Свадьба Аны, — заметил Эдуардо, — будет совсем в другом роде, чем те, что ты до сих пор видела, Кэтрин.
— Вы меня совсем заинтриговали. А между прочим, Эдуардо, — с любопытством спросила Кэтрин, — ты тоже будешь в костюме крестьян Миньо?
Он скорчил гримасу.
— Nao, senhora![34] Я не согласен разыгрывать из себя шута в дурацких одеждах — даже ради моей дорогой сестрички. Карлос, конечно, — скептически добавил он, — сдался на ее уговоры, бедняга совсем одурманен любовью. Я его предупредил, что, когда они поженятся, пусть будет с нею построже, иначе его жизнь превратится в ад!
Пока Эдуардо после обеда беседовал с Эльсой, Ана повела Кэтрин в сад. Вдоль всего дома тянулась тенистая аллея, выходящая прямо во внутренний дворик, где уже готовились к свадебному приему. Колонны с железными кольцами, к которым в старину привязывали лошадей, были увиты какими-то побегами с алыми цветами, пламенеющими под ярким солнцем на фоне белоснежных стен. Кэтрин держала наготове фотоаппарат, но не успела сделать и пары снимков, как Ана потянула ее на гранитную лестницу, ведущую из дальнего угла дворика вниз, в сад, расположенный на уровне нижнего этажа здания.
Кэтрин не сдержала восторженного возгласа при виде четырех высоких, близко посаженных камелий, отбрасывающих густую тень на маленький бассейн с шезлонгами вокруг. В ярко-зеленой прозрачной воде бассейна отражались два забавных каменных монаха на столбах — они возвышались среди папоротника и круглых голубых головок высоких африканских лилий. Чуть подальше, недалеко от увитой плющом стены сада, каштаны время от времени роняли свои мохнатые плоды в траву, и глухой стук отчетливо раздавался в воскресной тишине. Кэтрин металась вокруг, снимая сад во всевозможных ракурсах, пока Ана не остановила ее.