Чернов отбросил в сторону стул и встретил первых двоих нападавших ударами в челюсти. Молодых демократов швырнуло назад, и они бесчувственными кулями рухнули под ноги переполошенных посетителей.
Юноша с бутылкой широко размахнулся, рассчитывая попасть Димону в голову.
Гоблин чуть отклонился и от души вмазал "христианину" носком ботинка промеж ног. Уши резанул истошный визг будущего кастрата. Димон перехватил согнувшееся тело, вздернул его в воздух и метнул за стойку, едва не прибив несчастного бармена.
Зазвенело.
Шкаф с разнокалиберными бутылками не выдержал удара от прилетевшего тела молодого демократа и развалился. В воздухе распространился аромат дешевого самопального коньяка и прокисшего вина.
- А-а-а! - мимо Чернова пронеслась округлая фигура Нерсесова, размахивающего сверкающим металлическим подносом.
- Осторожно! - рявкнул Гоблин, но опоздал.
Юрик поскользнулся на размазанном по полу мороженом, совершил замысловатый кульбит, миновал застывшего в ступоре Мелонова и со всего маху въехал подносом по физиономии официанту.
Бам-м-м!
Тонкая жесть прогнулась по форме лица работника общепита.
Нерсесов с официантом покатились дальше, сметая легкие пластиковые стулья.
Димон перепрыгнул через столик, походя шарахнул Дыню в солнечное сплетение и погнался за двумя оставшимися демократами. Те решили не искушать судьбу и выскочили на улицу.
Чернов плюнул вслед сбежавшим, вернулся в зал и за ногу вытащил из-под столика блаженно улыбающегося Нерсесова. Журналист-патриот сильно приложился лбом об пол и потому плохо соображал.
Правда, отоваренному подносом официанту было еще хуже.
Гоблин перебросил Юрика через плечо, погрозил кулаком бармену, схватившему телефонную трубку, и ретировался. Не желая терять лишние секунды на размещение бормочущего что-то антидемократическое Нерсесова в салоне джипа, Димон забросил приятеля в багажник, где тот благополучно провел полчаса, пока Чернов проходными дворами вез его в редакцию "Нового Петербурга".
* * *
- Сверим часы, - приказал Рокотов. Командиры групп послушно взглянули на хронометры.
- Шестнадцать сорок две, - сказал Кузьмич.
- Ага, - кивнул Чубаров.
- У меня спешат, - Веселовский перевел минутную стрелку немного назад. Теперь порядок...
- Время "ч" - девятнадцать пятнадцать, - напомнил занудливый Влад. - Еще раз повторим задачи. Миша?
- Блокируем дорогу на северо-восток и продвигаемся до околицы. Гречко занимает пост на верхотуре. Вернее, уже занял... Идем парами. Я с Никитой, Денис с Антоном. Предварительно минируем трассу.
- На рожон не лезьте, - предупредил Рокотов. - И держитесь подальше от дотов.
- Само собой...
- Леша?
- Перекрываем отход на юг и тропинку на юго-восток. Егор работает с юго-западного склона, мы с Виталиком - по центру, Семен с Данилой поддержит вас справа.
- Что ж, - Влад встал со своего места. - Переодеваемся, и вперед.
Казаки вывернули наизнанку свои комбинезоны и подогнали снаряжение. Лохматый камуфляж из темно-зеленого превратился в грязно-серый, практически неразличимый в сумерках или ночью.
- Все лишнее оставляем, - Рокотов сложил в полупустой рюкзак остатки еды, туго затянул шнур на горловине и первый забросил вещмешок в угол пещеры. - Бог даст, не понадобится...
Отец Арсений замешкался, опуская в рюкзак потертую маленькую Библию, и неслышно вздохнул.
Варданян с Шерстневым навалились на блок подъемника, и поддон с кирпичами медленно приподнялся до уровня второго этажа будущей мастерской по производству фальшивой американской валюты.
Митя, Ираклий и отец Владимир перехватили стропы и втащили поддон на площадку.
* * *
Рафик обессиленно опустился на землю. Виктор вытер пот и уселся рядом, на секунду обернувшись в сторону и отметив, что Лечи Атгиреев набивает уже четвертый косяк за смену.
После казни Якова охрану заложников усилили. Видимо, опасались того, что кто-нибудь из пленников может наплевать на чувство самосохранения и броситься на часового. Атгирееву дали в помощь Али Баграева, такого же молодого наркомана, как и Лечи. На пару они смолили папиросу за папиросой, временами разражаясь бессмысленным кудахтающим смехом и поигрывая потертыми нечищенными "калаша-ми". Их оружие было в крайне запущенном состоянии, но рассчитывать на то, что АК заклинит, не приходилось. Это не М-16 и не "Штейр АУТ", требующие к себе бережного отношения и регулярной смазки. "Калашников" стреляет даже после того, как год пролежал в болоте.
Надежность конструкции самого массового автомата в мире оборачивалась против пленных.
- Вот сволочи, - шепнул Варданян. - У них же есть дизель-генераторы и лебедки... На хрена мы вручную второй этаж загружаем?
- Окстись! - Шерстнев привалился спиной к стене и полузакрыл глаза. - Про лебедки вспомнил! Они с их помощью шкуры грузят...
- Вот я и говорю...
- Забудь! Меньше будешь рот открывать, дольше проживешь.
- Сами себе же все портят...
- А им-то какое дело? - хмыкнул Виктор. - Ты думаешь, они хоть в чем-то разбираются? Вон, Ираклий три ряда положил почти на чистый песок... Кто-нибудь это заметил? Как бы не так! Через год песочек размоет и стены обвалятся... Причем внутрь. Вместе с перекрытиями...
Варданян тихо хихикнул.
Хозяева бесплатной рабочей силы не понимали, что своими издевательствами они только возбуждают фантазию рабов, и те раз за разом придумывают очередные пакости, должные изрядно навредить тем, кто будет пользоваться результатами их труда. То же происходило в концлагерях во время второй мировой, когда заключенные, поставленные на конвейеры, приводили в негодность две трети выпускаемого вооружения.
Причем внешне все было нормально.
Однако ракеты ФАУ били мимо цели, у отремонтированных истребителей и штурмовиков отказывали системы подачи топлива, артиллерийские снаряды частенько взрывались прямо в казенниках орудий, гусеницы слетали с танковых роликов в самый неподходящий момент.
Раб не заинтересован в качестве. Его задача - сохранить максимум собственных сил при минимуме отдачи и изобразить кипучую деятельность на глазах у охраны. А если получится, еще и что-нибудь испортить.