– Но ведь я тово… незнаком! Как я поеду?

– Это ничего не значит! Не к баронам и не к графам ведь едете! Люди простые, без всяких этикетов… Русская натура: милости просим, все знакомые и незнакомые! И к тому же… я вам откровенно… семья патриархальная, с разными предрассудками, причудами… Смешно даже… Ужасно ей хочется, чтобы на свадьбе присутствовал генерал! Тысячи рублей им не надо, а только посади за их стол генерала! Согласен, грошовое тщеславие, предрассудок, но… но отчего же не доставить им этого невинного удовольствия? Тем более, что и вам не будет там скучно… Нарочно для вас припасли бутылочку цимлянского и омаров жестяночку… Да и блеснете, откровенно говоря. Теперь ваш чин пропадает даром, как бы зарыт в землю, и никто не чувствует, что вы такого звания, а там, по крайней мере, всем понятно будет! Да ей-богу!

– Но прилично ли это будет для меня, Андрюша? — спросил контр-адмирал, задумчиво глядя на извозчика. — Я, знаешь, подумаю…

– Странно, о чем тут можно думать? Езжайте, вот и все! А что насчет приличия, то даже обидно… Точно я могу родного дядю повести в неприличное место!

– Пожалуй… Как знаешь…

– Так я за вами вечерком заеду. (А.П. Чехов)

3. Ну чего ты сидишь такой грустный? Сессия, говоришь? Ну и что? Она все равно рано или поздно кончится. Я вот просто уверена: ты пока даже не представляешь себе, где будешь «отходить» от экзаменов. Я дам тебе дельный совет. Причем совершенно бесплатно, хотя так нынче не принято. Ну да ладно, что взять с бедного студента?!

Итак, у бабушки в деревне будет скучно, в городе слоняться — противно, на Багамы ехать — дорого. Остается недорогой, веселый и интересный вариант — Бакалда. Я знаю, ты там давно не был, если вообще когда-нибудь был. Так вот, ставлю тебя в известность, что в нынешнем сезоне там потрясающе! К твоим услугам 40 летних домиков и 5 зимних. Кстати, последние — с настоящей русской печью, и, если выпросишь у дежурной дровишек, поймаешь кайф от нездешней романтики. Стоит сие удовольствие от 10 до 35 тысяч рублей — в зависимости от комфорта.

Поедешь ты, разумеется, не с пустыми руками. Чтобы настроение было хорошим, пиво должно быть холодным. Поэтому в пункте проката тебе дадут холодильник. А для души можешь прихватить еще и телевизор. Здесь же обязательно возьми электроплитку, чтобы сварить питательный супчик из пакета. Не забудь также напомнить о посуде, ибо лакать из кастрюльки интеллигентному студенту просто неудобно. Что это мы все о еде и о еде? Давай о душе! По воскресным вечерам турбазу оглашают дикие звуки поп-мелодий. Пугаться не следует, следует отправиться на молодежную дискотеку. Можно даже без смокинга (лишь бы шорты были чистые). Поплясав, пойди окунись. В Волге вода чистая, да и пляж местные хозяева привели в достойный вид.

Ну что, ты уже созрел? Тогда сдавай свою сессию и — вперед. А если по каким-нибудь причинам твое присутствие необходимо в городе, отправь на Бакалду предков. Им тоже будет чем заняться. (Т. Бударина)

Задание № 24. Подумайте, есть ли топосы в предлагаемых риторических текстах. Если есть, оцените, правильно ли они используются. Если нет, помогите говорящему исправить положение.

1. Мечтая таким образом, будущий тесть замечает вдруг, что в комнатах сильно пахнет жареным гусем. Неловко принимать важного гостя, если в комнатах вонь, и Ясносердцев начинает делать жене выговор. Жена со словами: "На тебя не угодишь", поднимает рев. Будущий тесть хватает себя за голову и требует, чтобы жена перестала плакать, так как начальников не встречают с заплаканными глазами. "Дура! Утрись… Мумия, Иродиада ты невежественная!" С женой истерика. Дочь заявляет, что она не в состоянии жить с такими буйными родителями, и одевается, чтобы уйти из дома. Чем дальше в лес, тем больше дров. Кончается тем, что важный гость застает на сцене доктора, прикладывающего к голове мужа свинцовые примочки, и частного пристава, составляющего протокол о нарушении общественной тишины. (А.П. Чехов)

2. Дверь открылась. Остап прошел в комнату, которая могла быть обставлена только существом с воображением дятла. На стенах висели кинооткрыточки, куколки и тамбовские гобелены. На этом пестром фоне, от которого рябило в глазах, трудно было заметить маленькую хозяйку комнаты. На ней был халатик, переделанный из толстовки Эрнста Павловича и отороченный загадочным мехом. Остап сразу понял, как вести себя в светском обществе. Он закрыл глаза и сделал шаг назад.

– Прекрасный мех! — воскликнул он.

– Шутите! — сказала Эллочка нежно. — Это мексиканский тушкан.

– Быть этого не может. Вас обманули. Вам дали гораздо лучший мех. Это шанхайские барсы. Ну да! Барсы! Я знаю их по оттенку. Видите, как мех играет на солнце! Изумруд! Изумруд!

Эллочка сама красила мексиканского тушкана зеленой акварелью, и поэтому похвала утреннего посетителя была ей особенно приятна.

Не давая хозяйке опомниться, великий комбинатор вывалил все, что слышал когда-либо о мехах. После этого заговорили о шелке, и Остап обещал подарить очаровательной хозяйке несколько сот шелковых коконов, якобы привезенных ему председателем ЦИК Узбекистана.

– Вы — парниша что надо, — заметила Эллочка после первых минут знакомства. (И. Ильф и Е. Петров)

3. (Доктор Уотсон знакомится с Лаурой Лайонс, свидетельницей)

– Я имею удовольствие знать вашего батюшку, — сказал я.

Начало было довольно неудачное, и леди сразу же дала мне это понять.

– У меня нет ничего общего с моим отцом, — сказала она. — Я ничем ему не обязана и не могу считать его друзей своими друзьями. Он не обременяет себя отцовскими заботами. Если б не покойный сэр Чарльз Баскервиль и некоторые другие сердобольные люди, мне пришлось бы голодать.

– А я как раз хочу поговорить с вами о покойном сэре Чарльзе Баскервиле.

Веснушки ярко выступили на ее побледневшем лице.

– Что именно вас интересует? — спросила она, и ее пальцы нервно потрогали клавиши машинки.

– Вы были с ним знакомы?

– Я же говорю, что я многим ему обязана. Если мне удалось стать на ноги, то это объясняется главным образом тем участием, которое он проявил к моей судьбе.

– Вы с ним переписывались?

Леди метнула на меня быстрый взгляд, и в ее светло-карих глазах вспыхнул злой огонек.

– Объясните мне цель этих расспросов, — резко сказала она.

– Цель их может быть только одна: избежать неприятной для вас огласки. Давайте поговорим здесь, иначе это будет уже не в нашей власти, а тогда выйдет хуже.

Она побледнела еще больше и долго молчала. Потом вдруг посмотрела на меня и сказала дерзким, вызывающим тоном:

– Да, я писала ему раза два, благодарила его за великодушие и деликатность. (А. Конан-Дойл)

4. — Что же вы хотели мне сказать о ней?

– Мы боимся, что вы с ней поженитесь. Несчастным человеком будете.

– А чем она плохая? — спросил я, закуривая от Ванькиной папиросы.

– Как вам сказать… Слякоть она!

– Не женитесь! — предостерег Гришка.

– Почему же, молодые друзья?

– Она мышей боится.

– Только всего?

– А мало? — пожал плечами маленький Лелька. — Визжит, как сумасшедшая. А я крысу за хвост могу держать! (А. Аверченко)

5. Василий Леонидыч: Это кто такие?

Федор Иваныч: Это крестьяне курские, землю покупают.

Василий Леонидыч: Что ж, продали?

Федор Иваныч: Да нет, не сошлись еще. Вот скупятся они.

Василий Леонидыч: А? Это надо их уговорить. (мужикам) Вы что ж покупаете, а?

1-й мужик: Действительно, мы предлагаем, чтобы как приобресть собственность владения земли.

Василий Леонидыч: А вы не скупитесь. Вы знаете, я вам скажу, как земля мужичку нужна! А, что? Очень нужна.

1-й мужик: Действительно, земля мужику пристекает первая статья. Это как есть.

Василий Леонидыч: Ну, вот вы и не скупитесь. Ведь земля что? Можно ведь на ней пшеницу рядами, я вам скажу, посеять. Триста пудов можно взять, по рублю за пуд, 300 рублей. А, что? А то мяту, так тысячу рублей, я вам скажу, можно с десятины слупить!