Юкико спустила ноги на пол и подошла к стулу, на котором он сидел. Потянув за кончик пояса, она распустила узел, и тяжелая ткань скользнула по ее плечам и бедрам, бесшумно свернувшись на ковре. Японка вытянулась, закинула руки к голове, приподнимая груди, и вынула заколку из слоновой кости. Черные волосы живой волной хлынули ей на спину, поблескивая в пламени свечей.

Делгадо отодвинул стул и шагнул к девушке. Юкико взяла его за пояс, расстегивая пряжку на ремне.

– У нас еще все получится, – прошептала она, увлекая его назад к постели. – Тебе нечего бояться…

6

Сентиментальная проулка

Джессика сидела в кабине вертолета и чувствовала, что рев моторов режет ей уши, как циркульная пила. Когда звук турбин достиг пронзительного свиста, машина зависла над землей, плавно развернулась в воздухе и понеслась от аэропорта Корк на север, в сторону города.

Она смотрела на руки Тео, крепко державшие штурвал, и замирала от желания их коснуться. С тех пор, как из его бумаг выпала фотография Марии, между ними образовалась трещина. Больше всего на свете ей хотелось вернуть их последнюю неделю в Лондоне, но она знала, что сейчас думать об этом бесполезно.

Вертолет описал широкую дугу над городом и свернул к долине реки Ли. Джессика знала, что на запад есть более короткий путь. Значит, у Тео на уме совсем другое.

Он совершал сентиментальную прогулку в прошлое.

Внизу простиралась знакомая земля, каждым уголком напоминавшая ему Марию, заветные места, где они назначали друг другу встречи, бродили по дорожкам, предавались страсти. А она… Она была непрошеным гостем, хуже того, соглядатаем, который тайком читает чужие письма. Прикасаться к нему не имело смысла. Тео ей больше не принадлежал.

Его мысли были далеко отсюда…

Гилкренски опирался ногами на прозрачный пол кабины и смотрел, как внизу проплывают серые корпуса университетского кампуса. Кирпичный куб библиотеки, где он впервые встретился с Марией, быстро сменился зеленым двориком – там он снова нашел ее после того, как решил, что потерял навсегда. Сразу за кампусом под вечерним солнцем поблескивала река. Тео нажал на упругие педали и наклонил штурвал влево, следуя на запад вдоль яркой полосы воды. Внизу промелькнули стеклянный монолит городской ратуши, пенящийся водопад возле плотины и чуть дальше, в тихой заводи, маленький паб, где они с Марией впервые обменялись взглядами на жизнь. Даже их старая скамейка была на прежнем месте, только теперь на ней никто не сидел.

Гилкренски направил машину дальше к югу, и под ними заскользила буйная растительность Уэст-Корка. Позади остались двойные шпили Иннишэннона, городки Бэндон, Клонакилти и Скибберин. С левой стороны медленно накренилась темная чаша озера Лох-Хайн, а через минуту они уже парили над морем, почти задевая мачты прибрежных яхт в Балтиморской гавани. Тень от вертолета махнула по точеным очертаниям островка Шеркин. Последние лучи солнца подрумянили кучевые облака, и они пылали в небе, словно вихри розового пламени.

– Красиво, правда, Джесс? – спросил он.

Джессика услышала его вопрос в наушниках и медленно кивнула, чувствуя, что ей хочется расплакаться.

– Да, – ответила она после долгой паузы. – Очень красиво.

Они поднялись над черной громадой острова Кэйп-Клир с его глубокой бухтой и внушительными башнями ветровой электростанции. К западу над материковой сушей все пышнее расцветал закат. Вертолет срезал путь над скалистыми вершинами по кромке острова, и они начали удаляться прочь от берега, в быстро темнеющее море. Джессика увидела, как Гилкренски включил селектор на своей рации, выбрал шестнадцатый канал и нажал кнопку связи.

– Таскар? Таскар? Это «Гольф Индия Лима», «Гольф Индия Лима». Я приближаюсь к вам со стороны Кэйп-Клир. Вы меня слышите? Прием.

В наушниках Джессики слышался только шум помех. Тео повторил запрос, и ему ответили:

– "Гольф Индия Лима", это Таскар. Следуйте курсом шесть. Прием.

Гилкренски переключил канал, и в рации раздался новый голос:

– Тео? Это ты? Слава Богу. Пэт О'Коннор на связи. Мы уже который день тебя ищем. Прием.

– Пэт? Прошу прощения. В последнее время мы были отрезаны от мира. Я не знал, что ты меня разыскиваешь.

– Разве мисс Райт не передала тебе мое сообщение? Я говорил с ней на прошлой неделе, но она сказала, что ты очень занят.

Гилкренски взглянул на Джессику. Его брови сдвинулись.

– На прошлой неделе? Мисс Райт сейчас со мной, Пэт, – сказал он. – Что за сообщение? Прием.

– Какую новость сказать первой – плохую или хорошую?

– Начни с хорошей, – ответил Гилкренски. – У меня был трудный день.

– Мы справились с несовместимостью между программной средой «Минервы-3000» и аппаратной частью нового проекта.

– А плохая новость?

– Надеюсь, мисс Райт передала тебе то, что я во всех подробностях рассказал ей на прошлой неделе?

Тео снова покосился на Джессику, и она почувствовала, как трещина между ними превратилась в пропасть.

– Я хочу услышать это от тебя, – ответил он.

В наушниках воцарилась пауза. Наконец Пэт О'Коннор сказал:

– Раз уж вы оба летите сюда, думаю, вам лучше посмотреть на все собственными глазами. Возможно, узнав про ваш приезд, она согласится с нами сотрудничать.

– Она? Ты о ком? Прием.

– Сам все увидишь, Тео. Жду тебя на посадочной площадке. Конец связи.

Рация умолкла.

– Что это значит? – спросил Гилкренски. – Почему ты не сказала мне о звонке Пэта?

– Я хотела как можно дольше побыть с тобой наедине.

– Не понимаю.

Джессика чувствовала на себе взгляд Гилкренски, но смотрела вперед, на море и приближающийся остров.

– Скоро сам все узнаешь, – сказала она.

Вертолет обогнул высокие скалы к северу от Таскара и повернул на юг. Джессика увидела, как под ногами замелькал каменистый ландшафт и среди безжизненной пустыни, как оазис, блеснула маленькая бухточка. На берегу моря стоял большой дом – старый викторианский особняк, к которому Тео пристроил два новых крыла для лаборатории и офисных помещений. Рядом с домом расположились убегавшие к воде сады, вертолетная площадка и причал.

Вид у пейзажа был вполне идиллический, но она знала, что вся округа напичкана тщательно спрятанными телекамерами, радарами и приборами ночного видения, которые защищали это место, словно крепость… или тюрьму.

Гилкренски развернул вертолет против ветра, мягко спустился вдоль холма и устремился над крышами строений к букве "Н", нарисованной в круге посадочной площадки. Как только машина встала на свои полозья, к кабине, не обращая внимания на вращавшийся винт, бросилась высокая фигура в белой штормовке. Джессика увидела синие глаза и всклокоченные ветром дымчатые волосы. Подбежавший мужчина открыл дверцу с видом обиженного ребенка.

– Что у вас стряслось? – крикнул Гилкренски сквозь шум затихающих моторов.

Пэт О'Коннор подозрительно уставился на Джессику.

– Как я уже сказал, есть новости плохие и хорошие. Новая «Минерва» на порядок быстрее старой. Биочип удивительно стабилен. Мы ускорили нейросеть, применив интеллектуальную память, а оболочку сделали из углепластиковых полупроводников, превратив ее в солнечную панель. Теперь она питается от солнца.

– Тогда в чем проблемы? – спросил Гилкренски, спрыгнув на землю и согнувшись под винтом. – Разве исходная программа не должна работать еще лучше?

– В том-то и дело, – ответил О'Коннор. – Она работает слишком хорошо. Мы потеряли над ней контроль.

– То есть?

– Я не могу это объяснить. Когда мисс Райт отказалась передать тебе мое сообщение, нам пришлось вызывать независимого эксперта. «Минерва» выбрала доктора Кирван.

– Кто он такой? – спросила Джессика. – Еще один компьютерный гуру?

– Не он, а она, – ответил Гилкренски. – Специалист по психологии.