-- А ты не дашь сдачи?
-- Ему нет.
Она надолго задумалась. На ровненьком лбу появились едва заметные морщинки. Возможно, представляла, как может выглядеть на троне Вечного Города лохматый и страшный.
Глава 11
День клонился к вечеру. Усталые кони едва тащили ноги. Обгорелые дома Новограда остались за спиной, дорога вела мимо постоялого дома к Вечному Городу, скрытому пока что горами песка. Олег подумал досадливо, что ни один зверь не сравнится по выносливости с человеком. Он бы уже добежал до городских стен.
-- Переночуем здесь, -- решил он. -- Летняя ночь коротка. На рассвете будем в твоем Вечном.
Кони встрепенулись, видно, такие слова понимали. Без понуканий вбежали во двор, послушно стали у коновязи. Мальчишка принял поводья, а Олег с Корой поднялись в харчевню.
В помещении пили и ели, словно никто и не уходил. Ему показалось даже, что мелькают одни и те же лица. К счастью, на этот раз к ним никто не цеплялся, не задирался, даже странно было ужинать в мире, не драться, не бить кого-то по голове.
Комнату им отвели сравнительно чистую, светлую, хотя и очень тесную. Олег швырнул мешок на пол, сел и начал стягивать сапоги. Кора опустилась на ложе, ее большие глаза не отрывались от могучего варвара, а тонкие пальцы медленно расстегивали пряжки на платье.
-- Спи, -- сказал он. -- На рассвете должны быть в Вечном.
-- А ты?
-- Я лягу на полу, -- объяснил он.
Ее глаза стали еще больше.
-- Что случилось? Ты думаешь, вдвоем не поместимся? Я занимаю совсем мало места.
-- Да нет, -- ответил он с неловкостью, -- ты будешь храпеть, стягивать одеяло, брыкаться во сне. А я варвар, понимаешь? Зашибу спросонья.
Она внезапно улыбнулась, как ясное солнышко.
-- У нас говорят, если бьет, то любит... Я не знаю, еще не проверяла. Как ты думаешь, это правда?
Он ответил затравленно:
-- Я волхв-травник, не толкователь снов. Ты лучше засыпай скорее. Встанем на рассвете!
Она легла под одеяло, смотрела озадаченно. Глаза стали круглыми, как у молодого совенка, удивленными. Пухлые губы приоткрылись в ожидании. Олег расстроено ходил взад-вперед, запускал обе пятерни в волосы. Зеленые глаза в свете факела блестели сухо, словно редкие в ее краях драгоценные камни.
-- Ты не ложишься, -- напомнила она тихо.
-- Спи, -- сказал он настойчиво.
Стараясь не смотреть в ее сторону, Олег с каменным лицом вышел и плотно прикрыл дверь. Лесенка вела на крышу, он вздохнул всей грудью еще теплый, но уже чистый, без пыли воздух.
Небо было звездное, из-за темного виднокрая медленно выплывала луна. Маленькая и блестящая, как щит телохранителя кагана, она блистала холодно и надменно. Ее призрачный свет подсвечивал снизу облака, но здесь, на крыше, было еще черно, как в пещере.
Олег прислушался, опустился на корточки. Редкие гуляки не в счет, в такую темень держат пальцы на рукоятях ножей и всматриваются в тени вокруг, а на небо никто не смотрит. А кто и смотрит, тех можно не принимать в расчет. Тех не слушают ни в одном племени.
Знакомая дрожь пробежала по телу. Мышцы свело судорогой, ощутил головокружение. Стиснул зубы, приготовившись к боли, но на этот раз лишь потемнело в глазах. В следующее мгновение нахлынула волна чужих запахов, чувств, звуков. Постепенно распространил власть на преображенное тело, с силой оттолкнулся от крыши.
Никто не заметил, как огромная черная тень пронеслась над городом и ушла в сторону Вечного Города.
Эта ночь для него была странная и удивительная. Едва лине впервые не чувствовал страха высоты. Более того, беспричинный восторг обуял, наполнил мышцы силой. Теплый воздух сам стремился держать, вздымать выше, не давал упасть. Приходилось стараться, чтобы суметь опуститься к самим крышам, летать так, что едва не задевал орущих котов и прочую мелкую нечисть древнего города.
О мудреце не вызнал, да и не надеялся, но рассмотрел Город с высоты, понял о нем многое, как многое понял и о себе.
Когда возвращался, все тело сладко ныло от усталости. Никогда так долго не держался в воздухе. Но голова была ясная, мысли носились, как тараканы на горячей сковородке. Хотя измученное тело просило отдыха, не ринулся сразу на знакомую крышу, а бесшумно сделал круг на высоте, стараясь не пересечь лунный свет.
Ясность мыслей и осторожность, которую глупый дударь зовет трусостью, помогли заметить тень от трубы на крыше, которой раньше не было. Вернее, тень была, но она удлинилась беспричинно, еще и показывала выступ, которого у самой трубы не было.
Он взмыл выше, кровь хлынула в мышцы сильнее. Сложив крылья, камнем рухнул вниз.
Человек вскрикнул, как заяц. Страшные когти распороли спину и шею. Олег на всякий случай ударил клювом, закрыл глаза и расслабил мышцы. Снова боль, судорога, потеря памяти... Но очнулся сразу, под ним был залитый кровью человек. А его пальцы впивались в залитую кровью спину. На голове тоже были кровь и след, будто ударили кинжалом. Или клювом с кинжал размером.
Он соступил, перевернул чужака. Тот все еще сжимал длинный узкий нож. Олег наступил на кисть, выдернул из вялых пальцев. Человек смотрел в ужасе на обнаженного незнакомца, что высился над ним на Фоне острых звезд.
-- Кто... ты?
-- Здесь спрашиваю я, -- сказал Олег, голос еще был хриплый, с птичьим клекотом. -- Кто тебя послал?
Человек смотрел расширенными глазами.
-- Колдун... Я не знал...
-- Кто послал? -- потребовал Олег строже.
-- Я сам...
-- Врешь.
-- У приезжих бывают деньги... Пока не успели все истратить... Надо пошарить...
Олег внимательно смотрел на распростертого человека. Тот был слишком хорошо сложен, такие мышцы не нарастают сами. Вон та появляется от усиленных занятий с мечом, та от натягивания тетивы, а эту развивают долгие часы бросания дротика. Ежедневно и год за годом. Такой не пойдет в простые грабители.
Человек лежал распластанный на спине, истекая кровью. Испуганный и потрясенный. Но взметнулся так стремительно, что, не ожидай Олег именно такого броска...
Он перехватил кисть с узким ножом, повернулся и резко наклонился, словно решил хоть запоздало поклониться киммерийскому кагану. Звонко хрустнули кости. Человек упал на колени, закашлялся. На ровную глиняную крышу с кровью вылетели выбитые зубы.