Голова незнакомца повернулась, и глаза задумчиво уставились прямо в объектив камеры. "Мужественное лицо", - отметил про себя Сажин. "Можно я посмотрю часы? - Пожалуйста", - донеслось из динамиков. Лицо мужчины, точнее парня, заняло весь экран, и тут же изображение пропало.
- Это все? - Сажин задумчиво прикрыл глаза ладонью.
- Да. Камера работала в дежурном peжиме и включалась на две минуты в начале каждого часа. Это удалось снять по чистой случайности - было начало двенадцатого.
Группа слежения еле успела...
- Что за фотографию он рассматривал? - перебил Санин помощника.
Тот вновь заманипулировал кнопками пульта: рука со снимком расширилась до размеров экрана.
- Изображение не просматривается, - проговорил он, - неудачная позиция по отношению к камере.
- Вижу. - Сажин забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. - Размножь его физиономию и раздай охране - не удивлюсь, если он появится и здесь.
- Иван Григорьевич! - Глеб сделал обиженное лицо. - Ни один человек не может приблизиться к дому незамеченным, будь он трижды невидимкой. Наши компьютерные системы наблюдения фиксируют даже порывы ветра.
- Я что, по-твоему, должен сидеть здесь невылазно? - Сажин резко встал. - Еще чего!
- Но они даже и не подозревают о вашем существовании, - счел нужным внести ясность Глеб.
- Где гарантии? Ведь на Косарева они как-то вышли? - Сажин несколько раз прошелся по кабинету. - А что удалось выяснить по брошенной машине?
- Машина зарегистрирована... - Глеб достал блокнот, - на имя Скитовича Дмитрия Ивановича. Кстати, состоит она на учете в городе... - он сделал небольшую паузу, - откуда к нам поступила Библия Гутенберга.
Сажин удивленно вскинул брови.
- Да, Иван Григорьевич, похоже, за книгой потянулся "хвост".
- Час от часу не легче, - Сажин расстегнул воротник сорочки. - Но, насколько мне известно, этот Новиков был осторожным человеком и умел хранить свои секреты. Как получилось, что в дело оказались втянуты еще какие-то силы?
- Может, какая-то информация просочилась через его телохранителя? предположил Глеб. - Может, это "быки" Тихого?
Сажин отрицательно помотал головой:
- Я хорошо знаю повадки антикваров и уверен - ни одна душа в городе, кроме самого Новикова, не знала об истинной стоимости книги. Но у нее должен быть прежний хозяин... и, если мне не изменяет чутье, этот, - Сажин кивнул на экран, - вместе с дружком как-то должны быть с ним связаны.
- Но мы полностью записали разговор Новикова и Косарева. Новиков однозначно утверждал, что книга его.
- Хорошо, оставим пока этот вопрос открытым. - Сажин несколько раз прошелся от кресла к окну и обратно. - Нужно собрать всю информацию об ее изъятии.
До мельчайших подробностей. Может, "орлы" Ладиса сработали нечисто?
- Кизиль сделал запись их доклада Ладису, но мы пока с ней не работали, - Глеб потупился, - мое упущение - посчитал, что это может подождать.
- Кстати, о Кизиле, - Сажин не стал заострять внимания на признании помощника, - нужно сделать так, чтобы он временно исчез из "Реквиема", отпуск, тетя заболела или что-нибудь в этом роде. Откуда у Косарева часы, эти двое уже знают - Кизиль следующее звено в интересующей их цепочке. При этом Ладису не надо знать, что мой человек в фирме занимался прослушиванием его разговоров.
- Не волнуйтесь, Иван Григорьевич, все будет сделано наилучшим образом.
- Глеб, - Сажин вплотную подошел к помощнику, - эта парочка меня беспокоит.
Телохранитель посмотрел на Хозяина, как врач на пациента: проникающе и бесстрастно.
- Почему? - напрямую спросил он.
- Видишь ли... - замялся Сажин, - один из них - классный стрелок... Я пока не знаю, чего они хотят; я не знаю, кто за ними стоит; и вообще я о них ничего не знаю. Ты неплохой психолог и должен понимать, как может пугать человека неизвестность. А я - не Бог...
- Иван Григорьевич! - Глеб развел руками. - Вам нечего опасаться. Не такие пытались дотянуться...
- Знаю, - Сажин махнул рукой. - Но эти почему-то по-настоящему встревожили меня. Раньше я мог бы списать этот страх на усталость, но сейчас я работоспособен как никогда. Откуда тогда во мне эта неуверенность? Может, старею?
- Да что вы? Сорок два - самый расцвет! - поспешил заверить Глеб.
- Не успокаивай. - Сажин сел у камина и отрешенно уставился на огонь. Проанализируй тот разговор... у Ладиса, да и всю ситуацию в целом.
- Через час обо всем будет доложено. - Глеб четко, по-военному, вышел из кабинета.
Друзья, вконец измотанные, ввалились в двухместный номер недорогой подмосковной гостиницы. Скитович прямо от двери бросил сумку на кровать и повернул ключ в замочной скважине.
- На сегодня представление окончено, труппа, усеяв поле трупами, удалилась на покой... - сымпровизировал он и устало посмотрел на Гаркавого. - Как глубина мысли?
- Для вялотекущей шизофрении - вполне.
- Какая несправедливость по отношению к борцу со злом, - криво усмехнулся Скитович. - Хотя, если честно, сегодня мне порою казалось, что я злодей, - он плюхнулся на кровать. - Особенно у Косарева.
- Мне тоже, - Гаркавый выглянул в окно. - А как было иначе?
- Никак, - Скитович закинул ноги на спинку. - Логика порождает поступки, поступки порождают хаос.
- Круто, - Гаркавый достал пистолет и неумело вынул обойму. - Мне всегда казалось, что Спиноза и заноза одно и тоже. Если дела пойдут так и дальше - придется пополнять боезапас, - не скрепляя фразы логикой, подытожил он.
- Не думаю. - Скитович протянул руку к телефону, стоящему на тумбочке. - Как связь с миром? - Он поднял трубку. - Гляди-ка ты - фунциклирует.
- Функционирует, - поправил Гаркавый.
- Знаю, но так удобнее.
- Слушай! - Гаркавый встрепенулся. - Отсюда же можно переговорить с нашей больницей! Может, Лена уже пришла в себя? - Он взял трубку. - Я постоянно думаю об этом...
- Звони, Ромео, - Скитович встал. - А я в ванную - денек, однако, выдался жарким.
Гаркавый минут десять крутил диск телефона, пока на том конце провода не ответили.
- Алло, реанимация? - Он весь превратился в слух. - Я насчет Кокориной...
Что? Не понял? Потребовалась срочная операция? Отправили в Москву? лицо его потемнело. - А точнее? Российский нейрохирургический центр? Понял... - он в смятении положил трубку.