Дядя Семен молча показал ему карту. Егор всмотрелся - и, приуныв, поцокал языком. Вскоре тусклая боковина павильонной коробки разверзлась, и в глубокое зазеркалье ступило потное раскрасневшееся отражение Василия Полупалова - распокрытое, в пальто нараспашку и с полным мусорным ведром в руке.

- Ты чего там пел? - насмешливо спросил Арчеда.

- Разве я пел? - удивился вошедший. Вернее - вышедший.

- Еще как! Мы аж заслушались...

- Вась! - встрепенулся Егор, осененный блестящей идеей. - Картам-то кранты приходят...

- Ну... - отозвался тот.

- Ты бы там... это... когда он до тумбочки доберется...

- Попробую, - обнадежил Василий, вытряхивая отражение всевозможного домашнего сора прямо в серую неопределенность сумеречного мира.

- Куда ж ты рядом с павильоном! - искренне возмутился Леонид Витальевич.

Так уж вышло, что в своей творческой жизни он в основном отражал присяжных поверенных, студиозусов, нерепрессированных интеллигентов. Вот и поднабрался культурки.

Василий - тот больше пролетариев ваял. Карьеру начал аж в октябре 1917-го. Если не врет, то участвовал в массовке взятия Зимнего. До сих пор те зеркала вспоминает...

- Ничего! - отрубил он по-буденновски. - Обслуга уберет! А то совсем уже обленились... Да само распадется! Со временем... - Василий повернулся, но тут его окликнул дядя Семен:

- Слышь, Васенька... А скажи-ка адрес.

- Чей?

- Ну, где ты вчера отражал?

- А-а... Погоди, сейчас припомню... - Василий наморщил лоб. - Зеркало семь эр-ка пятьсот шестьдесят один восемьсот тридцать один... А зачем тебе?

- Так... Интересовались...

- Возвращается! - недовольно известил распорядитель. - Открывает дверь... Пошел, Василий!..

Василий пошел.

Арчеда и Егорка с недоумением смотрели на ветерана.

- Не понял, - сказал Егор. - Дядь Семен! Мы ж насчет его телок все уже перетерли... Это ж разные Тамары!

Умудренный многовековым опытом ветеран бросил наконец на стол отражение бубнового туза и, поднявшись, огладил черные мешки под глазами.

- Да я не для нее, я для себя... Ну что? - задумчиво промолвил он. Думаю, вряд ли к нему сейчас вся орава нагрянет. А если один мой заявится - не сочти за труд, Леня, отсигналь по аукалке! Адрес ты слышал... Лады? Ну и славно! А я мигом... - И, пока Арчеда и Егорушка пытались собраться с мыслями, сгинул ветеран стремительным цветным бликом в серых размытых безднах - надо полагать, по только что выясненному адресу.

- Чего это он? - озадаченно спросил Егор, все еще глядя вслед.

- Хм... Может, и правильно... - пробормотал в сомнении Леонид Витальевич. - Глядишь, разузнает что-нибудь... Только зря он сам этим занялся! Мог бы и меня попросить - мой-то неизвестно где сейчас. Если и появится, то не скоро... - Расстроился, заморгал и, повернувшись к столу, принялся придирчиво рассматривать карту за картой, поворачивая каждую на свет.

- Дядь Лень, - позвал Егор. - А если ночью из тумбочки колоду вынуть, а утром на место вернуть?

- Зачем?

- Или не возвращать... - торопливо поправился Егор.

Отражение Леонида Витальевича Арчеды улыбнулось, огладило плешь, утвердило очки на переносице и, обернувшись, уставило на юного друга аккуратно подстриженную бородку.

- Наивный ты, Егорушка, - произнесло оно чуть ли не с нежностью. Видишь, что с этими картами стало? Вот и с той колодой то же самое... Она же все три месяца в ящике была. Нет, если бы за это время она хоть раз в зеркале обновилась, тогда, разумеется, другой коленкор... А так сменяешь шило на мыло... Какой смысл?

- Я видел, даже компьютер выносили...

- Сравнил! Компьютер-то - с пылу, с жару, только-только из зеркала, десять минут назад вырубили... И все равно! Час-другой поиграл - и зависает, тащи обратно! В Интернет выйти - лучше и не пробовать... Отражение же!

Из павильона вновь показался Василий с очередным ведром.

- Ну?! - жаждуще спросил его Егорка.

- Не до тумбочки пока... - буркнул тот. - Нестираного барахла навалом, и кровать укрепить надо, расшаталась... - Вывалив мусор, приостановился, покрутил головой. - Загонял - в доску! - пожаловался он с кривой усмешкой. - Лучше бы уж не перековывался. Интеллигент недорезанный! А куда Семена дели?

- Ну, ты ж ему адрес - дал? Туда и отбыл...

- Чего он там забыл? - Василий встревожился.

- Уточнить хочет...

Отражение с тяжким подозрением уставилось на Арчеду:

- Что уточнить? Как я вчера облажался?!

- Господь с тобой, Вась! Только насчет Тамары твоей...

Побагровев, Василий со злобой шваркнул пустое ведро себе под ноги.

- Нет, но зачем же за спиной-то козни строить? - заорал он. - Я ему по-дружески, а этот...

- Не въехал ты, Вась, - попробовал объяснить Егор. - Без тебя тут одна телка приходила, а зовут тоже Томой...

- Ему что, на мое место захотелось? - не слушая, с пеной у рта гремел Василий. - Ну пусть попробует! Потаскает! Шкафы поворочает!.. Привык в своем Коринфе интриги плести?.. Эмпедокл долбаный! Здесь тебе не Коринф!..

- Вася! - вскричал шокированный Леонид Витальевич. - Ты что несешь? Опомнись!..

Василий стиснул зубы и подобрал ведро.

- Слышь... - проскрежетал он, остывая. - Появится этот древний пластический грек - передай ему...

Страшно даже помыслить, что бы сейчас такое выговорил для передачи дяде Семену уязвленный Василий, но в этот миг вновь послышался сердитый приглушенный голос распорядителя:

- Полупалов, кончайте трепаться! Ваш выход...

Отражение № 9

Вернулся дядя Семен быстро, как и обещал. К тому времени Василий Полупалов, обессиленный долгим запоем, бурной ночью и чрезмерными физическими нагрузками, изнемог и уснул, упав поперек незастеленной кровати. Что же касается хмурого его отражения, то, покинув павильон, оно сидело теперь за тающим помаленьку столом и недоверчиво слушало сбивчивые объяснения коллег.

При виде дяди Семена все смолкли.

- Вот так-то, ребятки... - сказал он. - Чутье меня еще никогда не обманывало. Истрина ее фамилия. Истрина.

Напряженная тишина сменилась оторопелым молчанием.

- Ничего не п-понимаю... - заикаясь, выговорил наконец Арчеда. К-как Истрина? А эта рыженькая тогда кого отражает?..

- Боюсь, уже никого, - покашливая и хмурясь, отозвался дядя Семен. Внешность ее, конечно, я там обрисовал... в общих чертах... Приостановился, вздохнул, посуровел. - Хотите верьте, хотите нет, но из всей этой бывшей компании так выглядела только вторая Васькина жена Ирочка. Рыжеватая, бледненькая, хрупкая...