При этом, так уж, это может в печать и не пойдет, а может и пойдет. Понимаете, что мне бросилось в глаза? Была демонтирована партийная организация.
(слова Адамовича А. "То есть?")
Вот, даже вот во время войны, всё таки, когда заранее планировалось отступление из города, уже определялось: как кто - остается в подполье, - кто там в армию, кто-чего. А здесь, настолько всё было быстро и внезапно, что... (стёрто) ...не на кого было опереться, значит, высшей партийной власти. Но это несколько дней, а через несколько дней, конечно это всё восстановилось.
Теперь, тот персонал станции, который должен был обслуживать первый и второй блоки, дежурить, он был переведён, километров за 50 в пионерский лагерь "Сказочный". Вот там, когда я появился первый раз, то же картина была страшной, конечно, потому, что там впервые были установлены нормальные дозиметрические посты. Люди переодевались.
И такая незабываемая картина, когда подъезжаешь к "Сказочному" и, наверное, там, несколько тысяч костюмов, таких гражданских, висящих на деревьях. Потому, что, естественно, интересно. Все подъезжают, дозиметристы их меряют, и у всех костюмы грязные. И вот я помню, к сожалению, мой финский плащ, который жена мне долго выбирала, английский костюм...
(слова Адамовича А. "на деревьях..." /неразборчиво/)
Просто вешали на деревья. И вот вы едите на машине, долго, долго едите и вот видите такую картину перед...
(слова Адамовича А. "А, просто повесили..." /неразборчиво/)
Перед "Сказочным". Ну, вот как. Вы подъезжаете к воротам пионерского лагеря "Сказочный". Дозиметрист Вас обмеряет. Говорит: "раздевайтесь". Вы раздеваетесь. Делайте несколько шагов. Вешаете свой костюм на деревья, куда ни будь. Вам же дают специальную одежду вот эту самую, белую там, синюю и Вы проходите в "Сказочный", где Вам определена койка, место, житиё и прочие вещи. Следующий подъезжает. И вот так...
(слова Адамовича а. "И Вы потом на работу ездили мимо этих костюмов...")
Ну, мы два-три мимо этих костюмов ездили...
(слова Адамовича А. "А потом?".)
Потом их, конечно уничтожили...
(слова Адамовича А. "уничтожили?")
Конечно, потом они все были уничтожены. Захоронены, уничтожены.
(слова Адамовича а. не разборчивы.)
Производит впечатление. Да. Причём, как чучела такие, всё это было развешано.
Ну и ещё эпизод. Вот мы с СИДОРЕНКО, когда вырвались (может неделю в Припяти провели) в Чернобыль и зашли в магазин в Черно
- 14 быле (то же-ж, вроде - специалисты, вроде бы - специалисты) и купим себе хоть, вроде-там: новые трусы, майки, рубашки. Понимаете? Что-то переодеться. Такое - нижнее белье, - о чём мы мечтали. Зашли, купили себе очень симпатичные рубашечки, всё, а когда приехали в "Сказочный", замеряли, - то это было грязнее чем одетое на нас. Уже Чернобыль был достаточно...
(слова Адамовича А.: /неразборчиво/ "...это в Чернобыле...")
Да, в самом Чернобыле загрязнение.
(слова Адамовича А.: "...а люди в Чернобыле ещё семь дней жили...")
Где-то после 2-го мая их начали выселять.
Но в итоге я должен сказать, таким образом. Эвакуация, порядок эвакуации, неважно из Припяти или из Чернобыля, был проведен таким образом, что (это вам лучше ИЛЬИН скажет или медики другие) в общем, среди населения, которое не работало на станции (вот так, просто жило), ни одного человека, хоть сколько ни будь пострадавшего, за счет замедления, там хоть на сутки, эвакуации - не было. Другое дело. Очень многие жители, которые потом, спустя 6-7 дней пили молоко...
(слова Адамовича А.: "Где?")
Ну где-то, скажем, от коров, которые...
(слова Адамовича А.: "В Чернобыле?... /неразборчиво/)
В Чернобыле, под Чернобылем, в Вашей Белоруссии, где угодно. Вот понимаете? Да? То есть, ну, ведь сначала выпал йод. Потом коровки скушали травку эту с йодом. Понимаете? Потом дали нам молочко, когда их потом подоили. И вот у тех, кто выпил йод: и у дети, в достаточно большом количестве, у них, на щитовидную железу были больший нагрузки. Но внешнего облучение или каких-то воздействий, так сказать, на тех людей, которых эвакуировали. Вот этого - ничего не было.
Но, возвращаясь к Припяти, вот я говорю: 26 апреля, ночью, в 11 часов, было принято решение о том, что на следующий день будет эвакуировать население, а передо мною и моими коллегами стала задача - что же делать? Что же делать?
(слова Адамовича А. "Простите, а вот была первая комиссия, наверное тут же звонила. Не при Вас звонил ЩЕРБИНА в Москву? Не докладывал там ГОРБАЧЁВУ и прочим, ну, вот, ну, - обстановку?".)
Значит, на постоянной связи вот в этот день и в последующие дни связь была с Николаем Ивановичем РЫЖКОВЫМ и Владимиром Ивановичем ДОЛГИХ. Вот с ними была связь. Непрерывная, постоянная и так далее. На сколько я представляю себе, но это в пределах моей компетенции, Михаил Сергеевич ГОРБАЧЁВ, ну я с ним разговаривал три раза. И первый раз с ним...
(слова Адамовича А.: "Ну, вот интересно, какой разговор у Вас с ним был?)
Я наверное Вам не скажу, потому что...
(слова Адамовича А.: "Не буду записывать...")
Или скажу. Так вот, не для записи, но для человеческого понимания. Вот значит. Вот я, первый звонок его услышал (когда со
- 15 ЩЕРБИНОЙ работал я не разу не слышал разговора его с ГОРБАЧЁВЫМ. Был он или не был, - не знаю просто, не буду врать), а когда ЩЕРБИНУ приехал СИЛАЕВ сменил, а меня оставили, вся комиссия, первый состав, уехали.
(слова Адамовича А.: /неразборчивы/)
Меня оставили. Меня оставил. Сначала, первый раз, меня оставил и СИДОРЕНКО, - ЩЕРБИНА попросил остаться. Потом меня вызвали на заседание Политбюро 5 мая. Там я докладывал ситуацию. Потом СИЛАЕВ позвонил ГОРБАЧЁВУ сам - потребовал меня обратно - и меня, прямо по дороге, схватили и снова, после Политбюро, - туда опять отправили, но это уже такие личные вещи.
Так вот. Перед Политбюро, перед 5-м мая, когда уже ЩЕРБИНА уехал, а СИЛАЕВ появился, это было 3-го или 4-го мая, вот я слышал первый звонок ГОРБАЧЁВА, значит, СИЛАЕВУ и его разговор с ним.
Это первое.
Были ли разговоры ГОРБАЧЁВА с ЩЕРБИНОЙ ? Мне кажется, - не было. Мне кажется - ни одного разговора в первые дни - не было, мне так кажется. Ну, может я ошибаюсь.