Чуть шепнут, бывало, верные люди,

Что, мол, музыка у вас там в прогаре -

Ладно, пусть мы потеряем в валюте,

Но высылаем Ростроповича с Галей!

Впрочем, Бирмана в конце концов тоже выслали...

КАК СОБАКЕ -- ПЯТАЯ ГРАФА

Летучий ирландец.

Из московской газеты "БардАрт" ?20 за 1998 г.

Рассказывает О'Карпов.

О'Карпов, вообще-то, не бывает. Бывает Александр Карпров, московский автор, член творческой ассоциации "32-е августа". Но вот что он рассказывает сам.

Как вам известно, один из участников ТА "32.08" отличается маниакально-навязчивой тягой к дал?кой стране, лежащей на загадочном острове в северных морях. Имя острову тому -- Ирландия. С легкой руки Игоря Белого, сочинившего "Сагу о Храбром Ирландце О'Карпове", главный герой этой песни с гордостью оставил за собой право так и подписываться в дальнейшем. Однако, довольно скоро с этим псевдонимом вышел конфуз...

Заявившееся как-то на фестиваль памяти В.С.Высоцкого "32-е" с чувством глубокого удовлетворения отметило практически полное отсутствие конкурентов. Помимо ассоциантов, своей очереди на выступление дожидался лишь один молодой человек в очках. Устроители конкурса просили каждого выступающего назвать сво? имя и фамилию. Дождавшись своей очереди, Карпов важно заявил:

-- Александр 0'Карпов. О, апостроф, Kapnoв!

-- Что это значит?.. -- озадачилась женщина, записывавшая участников фестиваля.

-- Это значит, -- отчетливо произнес О'Карпов, -- это значит, что я -ирландец!

Но не успела ведущая опомниться, как из угла послышался изумленный голос незнакомого конкурсанта:

-- К-как ирландец?! Н-не может быть...

-- Может, может, -- успокоил его Карпов и запел "Долгую Дорогу в Дублин".

Отпев положенные три песни, Карпов собрался было перекурить, как вдруг до его рассудка дош?л смысл диалога между ведущей и тем самым молодым человеком.

-- Скажите фамилию, пожалуйста -- попросила ведущая.

-- О'Шеннон -- с достоинством ответил незнакомец и, торжествующе сверкнув глазами из-под очков в сторону Карпова, с достоинством повторил:

-- Александр, О, апостроф, Шеннон!

-- Вы что, тоже -- того... B смыслe -- ирландец? -- пробормотала ведущая.

-- Я-то ирландец! -- злорадно сказал О'Шеннон. -- Прич?м я ирландец по паспорту! А он?

-- А я -- с грустью произнес О'Карпов -- ... А я -- по жизни ирландец...

P.S. Однажды, в присутствии О'Карпова некий человек спросил:

-- А кто-нибудь знает, О'Карпов и О'Шеннон -- один и тот же человек?..

-- Нет! -- довольно вскричал 0'Карпов, -- они даже не родственники! Они просто однофамильцы!..

С турецким акцентом.

Рассказывает Берг:

-- Октябрь 1974 года. Донбасс. Серия концертов -- один в Славянске и два в Донецке. Организатор -- опальный Юрий Миленин из Краматорска. Участники -- Евгений Клячкин, Сергей Стеркин и автор этих строк.

Прибывают в Краматорск в обратном порядке, и Стеркин буквально "с колес" набрасывается на Миленина:

-- Ты чего хочешь? Каких приключений тебе еще недоставало? Ты кого к себе наприглашал!?

-- А кого? -- не может взять в толк чистый и наивный Миленин.

-- Кого-кого! Ланцберг кто по национальности?

Юра пытается ответить на вопрос, который, видимо, никогда сам себе не задавал:

-- Наверное, еврей, да?

-- "Наверное"! А Клячкин?

-- Да я как-то...

-- Так вот знай, что и он тоже.

-- Но ты-то?..-- у Миленина еще теплится последняя надежда.

-- А я вообще до института Стэркиным был!

Антисемит.

Тот, кто хорошо знаком с творчеством московского автора Бориса Подберезина, не будут спорить с утверждением, что он порой ведет пародистический образ жизни. В творчестве, разумеется.

Так вот, этот замечательный бард с простой русской фамилией, которая в былые времена все же не могла ввести в заблуждение специалистов по отечественной интеллигенции, рассказал, как, однажды на концерте в Харькове спев пародии на В.Долину, А.Розенбаума и В.Ланцберга, получил записку:

-- Не являетесь ли Вы случайно членом общества "Память"?

This is my Home?

Рассказывает Александр Медведенко, автор сначала из Днепропетровска, а затем из Петах-Тиквы (Израиль), лицо еврейской национальности.

В 1994 году решил он наведаться в Днепропетровск. Путь его лежал через Москву. На российско-украинской границе -- паспортный контроль. Украинский пограничник долго вертит в руках Сашин паспорт, который, как и все еврейские книжки, пишется с заду на перед. Наконец находит фотографию, но прочесть может только фамилию по-латыни:

-- Это какой же республики паспорт?

-- Государства Израиль.

-- А теперь, значит, на историческую родину?

Реабилитация.

Городницкого все всегда звали Александром Михайловичем. А после 1985 года с приходом гласности он стал публично объявлять о том, что ему вернули "девичье" отчество Моисеевич.

Засилье.

Рассказывает Михаил Сипер.

В 1997 году на фестивале "Дуговка" в Израиле после очень мощного концерта организатор фестиваля Евгений Гангаев подошел к Михаилу Волкову и спросил с гордостью:

-- Ну, Миша, как концерт?

Волков мрачно ответил:

-- Плохо.

-- Почему?!

-- Неоправданно большое количество еврейских фамилий.

Поборник.

Рассказывает Михаил Сипер:

-- Мы с Михаилом Волковым сидели в жюри израильского фестиваля "Бардюга-97". Для каждого человека, не сумевшего пройти через игольное ушко прослушивания из-за маловысокохудожественного исполнения, мы старались найти точное объяснение причины, не позволившей нам пропустить его в конкурсный концерт. Отсев был достаточно большой, и объяснять приходилось много. Когда усталость уже не позволила подыскать нужные слова, замученный Волков сказал очередному неудачнику, который, немилосердно картавя, осведомился о причине отсева его кандидатуры:

-- За злонамеренное искажение исконно русской буквы "Р"!

Без лишних слов.

Поведал Михаил Сипер:

-- Однажды Вадим Егоров гастролировал по Израилю. Я был очень рад встрече и пригласил его на пару дней к себе погостить. Вадим сказал, что он бы с удовольствием, но все свободное время занимает ходьба по родственникам. Пораженный, я спросил: