Утром встречался с Хамфри. Снова обсуждали транспортную политику. Похоже, мы вернулись к тому, с чего начали.

Я чувствовал себя несколько подавленно, надо мной по-прежнему, словно дамоклов меч, висела эта треклятая корона транспортного короля. К моему удивлению, Хамфри, наоборот, был в отменном расположении духа.

– Все идет как нельзя лучше, господин министр, – радостно сказал он. – Теперь мы озадачим их нереальным, невыполнимым предложением.

Я спросил, что он имеет в виду.

– Предложение, полностью лишенное здравого смысла, – объяснил он. – Мы предложим создать Всебританское транспортное управление с региональными и районными отделениями, местными представительствами, координационным центром… в общем, весь комплекс с миллиардным бюджетом и штатом, по меньшей мере, в восемьдесят тысяч человек.

– Казначейство хватит удар!

– Вот именно. Они тут же вернут все на круги своя, то есть в министерство транспорта. Никаких сомнений.

Гениально! Я попросил его как можно скорее подготовить мне подробный проект с указанием штатного расписания и примерного бюджета новой организации.

Я, безусловно, недооценил своего постоянного заместителя. Торжествующе улыбнувшись, он вынул из папки готовый документ и протянул его мне.

– Краткое резюме дается на первой странице.

Что ж, у него есть все основания торжествовать. Я похвалил его за мудрую предусмотрительность.

– Пустяки, господин министр, – скромно ответил он.

Я бегло просмотрел проект. Отличная работа!

– Боже мой, – невольно вырвалось у меня. – Представляю, что началось бы, попади этот документ в прессу!

Хамфри загадочно улыбнулся.

– Скоро придется создавать очередную комиссию по расследованию утечек…

– Не может быть! – заволновался вдруг Бернард.

– Другого выхода нет.

– Но… ведь это грозит скандалом!

Оказывается, Бернард просто не знаком с правилами игры. Удивительно, но факт. Скандалом тут и не пахнет, поскольку правилами предусмотрено только создание комиссий по расследованию утечек, но никак не их работа. Те, кого в них назначают, собираются в лучшем случае один раз, да и то скорее в целях личного знакомства. А уж о выводах таких комиссий никто вообще не слышал.

– Бернард, вы можете сказать, сколько комиссий по расследованию утечек выявили виновных? – поинтересовался я.

– Хотя бы приблизительно, – уточнил сэр Хамфри.

Бернард задумчиво нахмурился.

– Ну, если приблизительно, то… – Он снова задумался. – …Ни одной.

Правильный ответ. Они и не могут назвать виновных. По двум причинам:

1. Если утечку допустил государственный служащий, то публично обвинять его считается неправомерным. По неписаным законам Уайтхолла, упреки такого рода могут быть высказаны только в адрес политических деятелей. Для этого они, политические деятели, и существуют.

2. Если же утечку допустил политик, то публично обвинять его небезопасно: он немедленно вспомнит другие утечки своих коллег по кабинету.

Я с удовольствием объяснил все это Бернарду.

– Но существует и третья причина. Самая важная, – добавил сэр Хамфри. – Публиковать выводы таких комиссий не рекомендуется еще и потому, что большинство утечек исходит от Номера Десять.

Хамфри, бесспорно, прав. Поскольку чаще всего утечку организовывает сам ПМ – как в данном случае, – доказать это невозможно, а если и возможно, то обнародовать доказанное обойдется себе дороже.

В то же утро, вскоре после нашего разговора с Хамфри, по случайному стечению обстоятельств – я бы сказал, просто удивительному – ко мне зашел какой-то журналист (я даже толком не понял, что ему от меня надо). Хамфри предусмотрительно «забыл» на стуле свой экземпляр нашего гениального проекта, я же по натуре ужасно рассеян: никогда не помню, что где лежит. Так или иначе, после ухода репортера эта злополучная копия нового проекта будто в воду канула. Потрясающе!

День окончательных решений!

Сегодня меня и Хамфри – на этот раз вместе – вызвали на Даунинг, 10. Нас провели к секретарю кабинета. В глубине кабинета за столом восседали сэр Арнольд и сэр Марк. Наверное, они хотели поставить нас в положение просителей, но не на тех напали.

Бодро поздоровавшись, я демонстративно сел в кресло за кофейным столиком у окна. Учитывая мой статус министра Ее Величества, они являлись (во всяком случае, номинально) моими подчиненными, а значит, не могли заставить меня вести беседу через стол. Таким образом, им ничего не оставалось, как последовать моему приглашению и сесть в уютные кресла рядом со мной. Но тон разговору задал все-таки сэр Арнольд.

– Итак, снова утечка! – обвиняюще сказал он. – Положение становится просто угрожающим.

– Да, снова утечка, – с готовностью подтвердил я. – Откуда? Кто? Ума не приложу. В утренних газетах чуть не полностью приводятся наши предложения по созданию Всебританского транспортного управления.

Сэр Хамфри разделил наше опасение: положение становится просто угрожающим.

– Боюсь, дело идет к дисциплинарным мерам. – Сэр Арнольд осуждающе покачал головой.

– Да-да, это было бы ужасно! – не раздумывая, поддакнул я. – Вы согласны, Хамфри?

– Безусловно! Если бы можно было найти виновных, им бы не поздоровилось.

В разговор вступил сэр Марк. Он охотно предложил свою помощь и сказал, что готов употребить все свое влияние, чтобы узнать у «Таймс», откуда они получили информацию о проекте.

Я заставил Хамфри поволноваться, вызвавшись поучаствовать в этом.

– Вот как, господин министр? – В голосе моего постоянного заместителя прозвучало недвусмысленное предостережение.

– Безусловно, Хамфри! Я просто уверен, что докопаюсь, откуда прессе стало известно о недовольстве ПМ нашими первоначальными замыслами… Ведь если окажется, что утечка произошла в резиденции премьер-министра, дело примет куда более серьезный оборот… Это ведь сердце страны, а не просто кабинет какого-нибудь министра. По-моему, так. Не говоря уж о соображениях безопасности…

Я не окончил фразу, предоставив им додумать самим.

– О-го-о… – протянул сэр Марк.

Последовала напряженная пауза. Чувствуя, что инициатива за мной, я первым нарушил молчание.

– Возможно, нам следует привлечь полицию или даже МИ-5: ведь последствия утечек на Даунинг, 10 могут оказаться исключительно серьезными…

Арнольд попытался нанести ответный удар.

– И все-таки главная задача – расследовать последнюю утечку, – потребовал он.

Я замотал головой.

– Нет, нет и нет! Нам прежде всего необходимо разобраться с утечкой, затрагивающей репутацию резиденции премьер-министра!

Против столь убийственного аргумента трудно было что-либо возразить. Сэр Арнольд и не пытался. Он мрачно молчал, пристально изучая меня. Итак, выиграв битву за «комиссию по утечкам», я счел возможным перенести разговор на транспортную политику.

– Однако теперь, как вы понимаете, реакция общественности на все эти утечки фактически сводит на нет мои усилия по выработке единой транспортной политики в рамках МАДа.

Сэр Хамфри энергично подхватил:

– Да-да, время не подошло, условия не созрели, атмосфера не благоприятствует…

– И к тому же, – добавил я, – два единственно реальных подхода, боюсь, при нынешней ситуации окончательно заблокированы.

Снова воцарилась тишина. Сэр Арнольд и сэр Марк еще долго не сводили с меня глаз. Затем переглянулись. Их растерянный вид говорил о неизбежном поражении. И сэр Арнольд решил признать его. Но при этом не забыл сделать хорошую мину при плохой игре.

– Я вот что подумал, – глубокомысленно обратился он к сэру Марку. – А не разумнее было бы вернуть все это в министерство транспорта?

Я немедленно ухватился за это предложение.

– Гениальная мысль, Арнольд!

– И как это мне не пришло в голову?… – сокрушенно произнес сэр Хамфри.

Итак, согласие было достигнуто. Правда, у сэра Марка оставались кое-какие сомнения.