по зову сердца и самосознанья

Публичный Дом пылает, как Рейхстаг!

Красавец-Йог выходит из нирваны,

"Товарищи, - кричит, - душа горит!."

И слышат фешенебельные страны,

о чем звезда с звездою говорит.

И слышат эскимосы и этруски,

Госагропром и Мингромоотвод

А так как разговор идет по-русски,

для тех, кто не умеет без закуски,

даю литературный перевод

"Не нам ли политические трупы

заткнули рог селедкой иваси,

когда мы были молоды и глупы

и водкой заглушали Би би си!

Теперь шабаш!. Теперь не время оно.

Теперь мы знаем вкус одеколона

и от любви пьянеем без вина!."

Офелия!

Джульетта!

Дездемона!

Какие роковые имена!

Какие допотопные примеры!

Стирает время времени следы.

На лоне окружающей среды

прогуливаются пенсионеры.

К ним льнут собаки.

Где красавец-дог?

Он бросил Йога, тот опять в нирване.

И русский рок,

тяжелый русский рок,

как реквием, гремит в Афганистане.

Где Моцарт и Сальери?

Где они?

Где гений и злодейство?

Все исчезло.

Остались Ким Ир Сен и Хомейни.

И гинекологическое кресло.

Народы мира, пламенный привет!

Овидий, оцени метаморфозы.

Как хороши, как свежи были розы!

Где братья Карамазовы?

Их нет.

Ни Дмитрия с Иваном, ни Алеши.

А вместо них три протокольных рожи

вещают, что не отдали б Москвы.

когда б их не споили о детства

кто же?

Жиды? Высоцкий? Рокеры с Невы?..

Смешно и скучно

И мороз по коже.

И жутко, до чего на Русь похоже!

Святая простота!.

Увы, увы!..

Так экстрасенс без племени, без роду.

еще не впавший в старческий маразм,

испытывая мертвую природу,

испытывает веру и оргазм.

Но веры нет - и нет уже давно,

и не один я это понимаю.

Несчастную старуху вспоминаю

и вижу стены, и потолок, окно...

Что между нами? - Ничего святого

Абстрактный гуманизм - и вся любовь!

Счастливейший из смертных просит слова

и ты, Редактор, мне не прекословь!

Никто,

ничто,

а все-таки порой

из Царского Села заглянет Муза

я как-никак Лирический Герой

и как-никак Советского Союза!..

А посему - играю днем с огнем.

А к ночи - не раздевшись, как убитый,

лицом в тахту - забудусь мертвым сном

и в шесть проснусь - зеленый, злой, небритый.

Там, за окном, светает осторожно,

а ты не спи, лежи, не спи, лежи,

ты сам не свой, и все, что невозможно,

становится ненужным для души...

Смотрю в заиндевевшее окно.

С кем ты сейчас, очей очаровашка?..

Мне все равно, ты Милка или Машка,

хотя, быть может, и не все равно...

Быть может, нас на свете только двое

преодолевших страх, забывших стыд,

не верящих, что мир погубит СПИД,

и жаждущих любви на поле боя!..

А может быть...

Неужто я один?..

А остальные - слепы? глухи? немы?..

Нарциссы, гиацинты, хризантемы,

пионы, гладиолусы, жасмин,

гвоздики, астры, флоксы, орхидеи...

Я никогда не продавал цветы.

А почему?..

Идея красоты

смертельный враг любви другой идеи!.

Цвети, Минкульт!

Свети, Политпросвет!..

Куда ни глянь - чернеет море крови.

И некого ловить на честном слове!..

Что делать?

Сохранять иммунитет.

Я гибну, самому себе чужой,

и все-таки твержу, как заклинанье:

кто не торгует собственной душой,

не знает про ее существованье!

Добро взывает к Страшному Суду,

и добрый человек всегда подсуден.

. . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . .

На что иду, не знаю. Но - иду.

...Выходишь из себя в открытый космос

во времени, свободном и пустом,

теряешь голос, обретаешь голос

и говоришь - не то и не о том.

Имеет смысл и не имеет смысла.

Как битое стекло, мерцает снег.

Один и тот же день меняет числа,

и в человеке плачет человек.

Один за всех. Во времени свободном.

Не видя лиц, не слыша голосов,

в пространстве мертвом

телом инородным

душа летит на непонятный зов.

Живешь и умираешь

Гром оваций.

Душа летит,

куда она летит

одна

среди Объединенных Наций,

конвенций,

интервенций,

деклараций

куда?..

Кто понимает - тот простит.

1978-1987

О. П.

В гордом одиночестве, в расцвете

творческих, мужских и левых сил

процветаю на родной планете

под надзором всех ночных светил.

Двадцать лет я обивал пороги

и, по счастью, не попал в струю.

На проклятой собственной дороге

двадцать лет, как проклятый, стою.

Шаг вперед - и грянет выстрел в спину.

два назад - и бездна, звезд полна.

Но границы жизни не раздвину,

а у смерти нет двойного дна.

Если век измерен, то не мною.

Все равно - не быть или не быть.

Слишком тесен мир перед войною.

Бескорыстно некого любить.

1983

x x x

Синяя роза, роза ветров!

Холод наркоза, железо в крови.

Бледные тени больничных костров,

в Летнем саду поцелуй без любви.

Вечная память тем, кто не спит!

Белая падаль с темных небес

падает, падает... Время стоит

наперекор, наперевес.

В Зимнем дворце никаких перемен.

Пара гнедых на Кузнецком мосту.

Черная "Чайка" уносит Кармен

ночь коротать на высоком посту.

Дворник листает английский роман.

Старый развратник зевает в кино.

Черные негры идут в ресторан,

белые негры стучат в домино.

Пива навалом, а водки - вдвойне.

Чеки не пахнут, как розовый сад.

Кто не погиб на афганской войне,

пьет за троих неизвестных солдат.

Синяя роза, роза ветров!

Весело дует подземный сквозняк.

В тусклых глазах выездных фраеров

нежно мерцает французский коньяк.

Дмитрий зарезан. Шлагбаум закрыт.

Хмурое утро Юрьева дня.

Русский народ у разбитых корыт

насмерть стоит, проклиная меня.

Тысяча лет вылетает в трубу.

В легких свистит отработанный пар

Все, что я видел во сне и в гробу,

запоминает районный радар.

В мирных окопах вечерней Москвы

синяя роза - ни свет ни заря.

Медные всадники без головы

на легендарной земле Октября...

1982

СТИХИ ИЗ БЛОКНОТА

Обогащайтесь! Деньги - не порок.

И даже их отдельный недостаток