- Это было бы просто, но экран нарушит работу анализаторов. И к тому же, мое внимание сосредоточено сейчас на другом.

- Хорошо, тогда я расскажу ему то, что обещал. Сколько ты его сегодня будешь держать?

- Думаю, что трех часов на сегодня будет вполне достаточно.

- Нормально.

Я включил с пульта динамики в операционной и задал вопрос:

- Рив, как ты себя чувствуешь?

- Вик, это ты? - спросил он слегка заплетающимся языком.

- Да, это я.

- Весь как будто деревянный стал и ничего не чувствую.

- Ну и хорошо. Рэй уже начал.

- А долго это будет?

- Он сказал, что на сегодня хватит и трех часов.

- Так долго. За три часа я тут от безделья чокнусь.

- Не чокнешься, я тут, рядом. И сейчас я хочу рассказать тебе о себе.

- Сейчас? Нашел время.

- А чем оно хуже любого другого. Надо же тебя хоть чем-то развлекать.

- Лучше бы книжку какую-нибудь или фильм.

- Рэй занят не этим. К тому же, сам знаешь, что книжек здесь нет, а Рэй говорит, что экран стал бы нежелательной помехой.

- Но то, что ты хочешь рассказать, не развлечение.

- Тогда отвлечение, какая разница.

- Большая.

- Ну да ладно. Рэй тебя не один день мучить будет, времени будет предостаточно, чтобы рассказать много чего.

- Тогда я слушаю.

Я рассказывал медленно и даже чересчур подробно. Сейчас я, обладая подготовкой звездного разведчика, при желании мог вспомнить любой эпизод своей жизни, в любых подробностях. Зная, что Рива этот рассказ заинтересует, я старался растянуть его на все дни операции, и сегодня рассказал только небольшую часть своего раннего детства. Рэй сказал мне на экране в виде строки, что он уже заканчивает.

- Ну, все, Рив, сегодня я заканчиваю рассказывать. Еще несколько минут, и Рэй тебя освободит.

- Вик, хочу тебя спросить, как тебе удается запомнить столько подробностей?

- Любой человек их запоминает. И ты тоже не исключение. Нужно уметь не запоминать, а вспоминать.

- Что-то не верится.

- Тем не менее, это так. Под гипнозом даже нетренированный человек может вспомнить даже то, что видел много лет назад и не обратил на то ни малейшего внимания.

- А тренированный.

- Вплоть до своей жизни в утробе матери. Да, да, Рив, я не вру.

- Вик, а ты можешь научить меня вспоминать?

- Вообще-то могу, но на это потребуется много времени... Рив, ты что-то хочешь вспомнить?

- Может быть.

- Можно обойтись и без обучения, одним только гипнозом.

- Нет, я сам хочу управлять своими воспоминаниями.

- Рив, сейчас Рэй сделает тебе растормаживающую инъекцию. Но не дергайся, я сейчас войду.

Я вошел как раз в этот самый момент. По всему телу у мальчишки прошла волна мелких и непроизвольных сокращений. Одновременно Рэй нейтрализовал и обезболивание, Рив от этого только ойкнул.

- Больно? - спросил я у него.

- Нет, но только щиплет.

- Так и должно быть, это скоро пройдет. - Я расстегнул ремни и ослабил манжеты у него на руках, - вытаскивай руки.

- Не могу, все мускулы затекли.

Тогда я взял его за бока, приподнял, вытащил из куба и с табурета и поставил на ноги. Он снова ойкнул и привалился спиною ко мне.

- Задница затекла, - усмехнувшись, прокомментировал он и тут же уставился на свои руки. На них была аккуратная повязка из биопласта. Остальные же руки были липкие от раствора, в котором проходила операция.

- Что, смотришь, удлинились или нет? - это сказал через динамики Рэй.

- Смотрю.

- После первого дня ничего еще не заметишь. А ну, брысь отсюда, ходячие инфекции.

После визита в Тальгир, Рив больше не боялся спать в каюте один. Но по утрам все равно старался проснуться раньше меня, пробраться в мою каюту, когда я еще сплю, и будить. А потом забраться ко мне под одеяло и "секретничать" на отвлеченные темы.

И каждый день я отводил его в операционную, где Рэй продолжал растянутую на много дней операцию. Через пару дней после первого, время, проводимое там, увеличилось до полной четверти суток. Приходилось обходиться только частичной анестезией, но Рив терпел боль, даже не подавая виду. Мне же потом говорил, что еще несколько дней и совсем привыкнет к боли. И каждый день я продолжал свой рассказ, а он внимательно слушал его.

На экране, показывающем происходящее в кубе, я видел, что сначала на концах обрубков рук у Рива образовались выросты деспециализированных клеток. Потом с каждым днем становилось все заметнее, как они обретают форму, вытягиваются, в них обозначаются кости, мышцы, кровеносные сосуды и нервы. В завершение каждого дня операции, Рэй снова все это полностью обматывал биопластом, до полного бесформенного состояния. Рив жаловался, что уж очень медленно руки растут, на что Рив говорил, что человек это не дерево, которое с помощью волста можно вырастить за несколько дней. Через девять дней после начала, Рив уже с восторгом говорил, что чувствует свои новые руки. А спустя пятнадцать дней Рэй сообщил мне, что сегодня не будет упаковывать эти его новые руки в биопласт и попросил подготовить к этому мальчишку. Сделал он это при помощи строки на экране. Я окончил свой рассказ немного побыстрее и обратился к Риву:

- Парень, хочешь увидеть свои новые руки?

- Конечно, хочу.

- Сегодня ты их увидишь.

- Но ведь они же еще не выросли.

- То, что не выросли, пока не важно. Важно то, что уже сформировались. И вообще, когда увидишь, не сильно расстраивайся, операция-то еще не закончилась.

- А с чего ты взял, что я должен расстроиться?

- Предполагаю исходя из собственного опыта. Когда я свои новые пальцы увидел, меня чуть удар не хватил.

- Не бойся, все будет хорошо.

- Хорошие слова, но лучше адресуй их самому себе... Погоди, Рэй сигналит, что уже заканчивает, сейчас я приду.

Болевой удар у Рива на этот раз был сильнее, но он все-таки перенес его спокойно. Но мне пришлось снова вытаскивать его и ставить на пол. Увидев свои руки, Рив даже вскрикнул. Потому что это были маленькие, красные, с тонкой прозрачной кожей ручки новорожденного, со сжатыми в кулачки совсем крошечными пальчиками. Но мальчишка довольно быстро совладал со своими чувствами и даже нашел в себе силы пошутить:

- Новорожденные ручки, как у новорожденного... Вообще-то этого и следовало ожидать.