Вот таким образом вольный город Франкфурт был присоединен к Прусскому королевству.

Многое сметали на живую нитку, но не сшили!

ЭПИЛОГ

Пятого июня 1867 года изящно одетый молодой человек двадцати шести

— двадцати семи лет, в петлице которого красовалась полукрасная, полуголубая с белым лента, допивал чашку шоколада в кафе Прево на углу бульвара и улицы Пуасоньер.

Он спросил себе газету «Знамя».

Официант два раза попросил повторить название газеты, и так как в заведении ее не оказалось, он вышел, купил ее на бульваре и принес посетителю.

Тот быстро пробежался взглядом по газете — ясно было, что он искал статью, о существовании которой ему уже было известно.

Наконец его глаза остановились на следующих строках:

«Сегодня, в среду, 5 июня, король Пруссии приезжает в Париж.

Вот полный список лиц, сопровождающих Его Величество:

г-н фон Бисмарк,

генерал фон Мольтке,

граф Пуклер, обер-гофмейстер двора,

генерал фон Тресков,

граф фон Гольц, бригадный генерал,

граф фон Легендорф, флигель-адъютант короля,

генерал барон Ахилл Штурм…

Безусловно, молодой человек увидел все, что ему надо было, ибо он не стал продолжать своих изысканий по поводу лиц, сопровождавших его величество. Однако он попытался выяснить время прибытия короля Вильгельма и выяснил, что это произойдет в четверть пятого, на Северном вокзале.

Вскоре молодой человек взял карету и отправился занять место на пути, по которому король должен был проследовать в Тюильри.

Королевское шествие опоздало на несколько минут.

Наш молодой человек ждал на углу бульвара Маджента, потом он поехал вслед за кортежем и проводил его до Тюильри, в особенности пристально рассматривая карету, где находились генерал фон Тресков, граф фон Гольц и генерал Ахилл Штурм.

Их карета въехала во двор Тюильри вместе с каретой прусского короля, но выехала оттуда почти тотчас же и вместе с теми тремя генералами, что в ней были, направилась в гостиницу «Лувр».

Там все трое вышли; они явно хотели остановиться по соседству с Тюильри, где находился их государь.

Молодой человек тоже вышел из кареты и смог увидеть, как каждого из них в сопровождении служителей гостиницы развели по номерам.

Какое-то время он еще подождал, но ни один из генералов больше не показался.

Тогда молодой человек опять сел в карету и исчез за углом улицы Пирамид. Он узнал все, что ему было нужно.

На следующий день тот же молодой человек, куря сигарету, около одиннадцати часов утра прогуливался перед кафе, примыкавшим к гостинице «Лувр» и носившим то же название.

Через десять минут он убедился, что ожидание его было не напрасным.

Генерал Штурм вышел из гостиницы «Лувр», сел за один из мраморных столиков, расставленных у окна, и попросил чашку кофе и рюмку водки.

Все это происходило как раз напротив места, где были казармы зуавов.

Бенедикт вошел в казарму и через минуту вышел оттуда в сопровождении двух офицеров.

Он подвел их к окну и показал на генерала Штурма.

— Господа, — сказал он, — вот прусский генерал, к которому у меня есть дело, достаточно серьезное для того, чтобы один из нас двоих был убит на месте дуэли. Я обратился к вам с тем, чтобы попросить о любезности стать моими секундантами, поскольку вы офицеры, поскольку вы не знаете меня, как не знаете и моего противника, и потому не станете проявлять ни к нему, ни ко мне никакой предупредительности, обычной для тех светских людей, кому доводится быть секундантами на дуэли. Сейчас мы войдем, сядем за его столик, я выскажу ему свои претензии, и вы сами увидите, серьезно ли наше дело и есть ли в нем причина для дуэли не на жизнь, а на смерть. Если вы посчитаете его таковым, прошу вас оказать мне честь быть моими секундантами. Я такой же солдат, как и вы, воевал в Китае в чине лейтенанта, принимал участие в битве при Лангензальце как офицер и адъютант принца Эрнста Ганноверского и, наконец, сделал один из последних выстрелов в битве у Ашаффенбурга. Меня зовут Бенедикт Тюрпен, я кавалер ордена Почетного легиона и ордена Вельфов.

Оба офицера отступили на шаг, едва слышно перебросились между собой несколькими словами, подошли к Бенедикту и сказали, что готовы отдать себя в его распоряжение.

После этого все трое вошли в кафе и сели за столик генерала.

Тот поднял голову и оказался лицом к лицу с Бенедиктом.

С первого же взгляда он его узнал.

— А, это вы, сударь, — сказал он ему, слегка бледнея.

— Да, сударь, — ответил Бенедикт. — А вот эти господа еще не знают тех отношений, что нам с вами предстоит выяснить. Они здесь, чтобы услышать то, что я вам скажу; они любезно согласились сопровождать меня к вам и присутствовать на нашей дуэли. Разрешите при вас объяснить этим господам причину нашей с вами встречи, а затем не откажите в любезности поставить их в известность о том, что и прошлом между нами произошло и что толкает нас обоих на дуэль. Вы припоминаете, сударь, что год тому назад вы оказали мне честь написать, что это горы не сходятся, а люди могут сойтись и в тот день, когда мне повезет встретиться с вами вне пределов королевства его величества Вильгельма Первого, вы не будете более видеть препятствий к тому, чтобы дать мне удовлетворение?

Генерал встал.

— Не стоит, — сказал он, — продолжать объяснений в кафе, где все могут нас услышать; вы объясните этим господам свои претензии ко мне сами; эти претензии я сам ни малейшим образом не собираюсь снимать с себя. Я написал вам, что буду готов дать вам удовлетворение, и я к этому готов. Дайте мне время на то, чтобы вернуться в гостиницу и поискать там двух друзей. Вот все, чего я у вас прошу.

— Извольте, сударь, — сказал Бенедикт, кланяясь. Штурм вышел. Бенедикт и оба офицера последовали за ним.

Генерал вернулся в гостиницу «Лувр».

Остальные трое ждали его у дверей.

За время десяти минутного ожидания Бенедикт рассказал офицерам существо дела: как генерал Штурм попытался заставить своего начальника штаба, барона Фридриха фон Белова, выдать ему имена самых богатых собственников во Франкфурте с целью вытребовать у них контрибуцию; как тот отказался это сделать; как в результате спора генерал ударил майора хлыстом по лицу; как он отказался драться с Фридрихом и как, считая себя обесчещенным, Фридрих застрелился, завещав Бенедикту отомстить за него.

Затем он рассказал им о том, что произошло между ним и генералом: как тот, под предлогом не давать дурной пример офицерам высших чинов, отказался драться с ним, Бенедиктом, приказал в тот же вечер арестовать его и вывезти из Франкфурта, препроводить до Кёльна под сильным конвоем и перед самым отъездом передать ему письмо, на которое в разговоре с генералом он только что ссылался.

Бенедикт как раз закончил свой рассказ, когда появился генерал вместе со своими секундантами.

Это были два офицера из свиты короля; втроем они подошли к Бенедикту и раскланялись с ним. Бенедикт указал рукой людям генерала на двух своих секундантов. Все четверо секундантов вместе отошли немного в сторону. Затем оба секунданта Бенедикта вернулись к нему.

— Вы предоставили генералу выбор оружия, не так ли?

— Да, сударь, генерал выбрал шпагу. Мы заедем к оружейному мастеру, купим шпаги, которые ни один из вас не опробовал, а затем отправимся на дуэль куда-нибудь поблизости. Мы указали на крепостные укрепления, эти господа согласились. Они сядут в открытую карету, мы сядем в другую, и, так как они не знают дороги, а нам она известна, мы поедем впереди их, по Бульварам, и по пути у первого же оружейника купим шпаги.

Итак, они обо всем договорились и поручили двум гостиничным слугам найти им открытые кареты. Господа офицеры предложили немцам пригласить полкового хирурга от зуавов, и предложение было принято. Один из офицеров отправился в казарму, привел хирурга, и тот, узнав существо возлагаемой на него задачи, сел в коляску вместе с Бенедиктом и его секундантами; как и предполагалось, генерал Штурм и его два свидетеля поехали за ними на некотором расстоянии.