Мне повезло, что я только накануне побрила ноги. Когда собиралась заняться любовью с Адамом. Но об этом потом.

Я не пожалела косметики.

- Побольше туши! - советовала стоящая за моей спиной Хелен. - Погуще положи тонального крема.

Поскольку наши скромные утренние усилия желаемого результата не принесли, теперь мы старались вовсю. Я красилась с такой же тщательностью, когда шла на первое свидание с Джеймсом. А теперь я прихорашивалась, чтобы выглядеть красивой на финальной встрече, завершающей наш брак...

Все впустую!

Неудавшийся брак можно описать как кучу потраченной зря косметики. Забудьте смех, забудьте ссоры, забудьте секс, забудьте ревность. Но снимите шляпу и минуту помолчите перед шеренгой безвестных тюбиков с тональным кремом, тушью для ресниц, карандашей для подведения глаз, румян и помады, которые погибли, чтобы все это было возможно. И погибли зря.

Я взглянула на себя в зеркало и решила, что выгляжу неплохо. Высокая, стройная, почти что элегантная. Ничего даже отдаленно напоминающего арбуз.

- Господи, - сказала Хелен, качая головой с неприкрытым восхищением. Взгляни на себя. Подумать только, совсем недавно ты была толстой старой стервой.

Ничего себе комплимент!

- Забери волосы наверх, - предложила Хелен.

- Не могу, они слишком короткие, - возразила я.

- Ничего подобного, - заявила она, подошла ко мне и собрала волосы на затылке.

Черт возьми, она оказалась права. Видимо, за два месяца, пока я не обращала на них внимания, волосы подросли.

- Надо же! - обрадовалась я. - У меня в последний раз были длинные волосы в шестнадцать лет.

Хелен занялась заколками, пока я, как помешанная, улыбалась своему отражению в зеркале.

- Джеймс расстроится, - сказала я. - Пожалеет, что не может заполучить такую красотку. Как только я появлюсь в дверях, он упадет на колени и будет уговаривать меня вернуться.

Мои прекрасные фантазии насчет пускающего слюни Джеймса прервал резкий голос Хелен:

- Что ты сделала со своими ушами?

- А что такое?

- Они коричневого цвета.

- Ой, это краска. Ее теперь не отмоешь. Наверное, лучше опустить волосы, чтобы не было видно ушей, - с грустью сказала я. Я как-то быстро привыкла к своему изысканному виду.

- Нет, мы что-нибудь придумаем, - сверкнула глазами Хелен. - Сиди смирно!

Она вышла и через минуту вернулась с Анной, которая при виде меня присвистнула, огромным куском ваты и бутылкой скипидара.

- Ты займись тем ухом, - распорядилась Хелен, - а я примусь за это.

Я пошла на свидание с Джеймсом не с каштановыми, а с красными и почти кровоточащими ушами.

Зато волосы были подняты вверх.

28

Должна признаться, что мое появление в дверях ресторана - один из самых приятных моментов в моей жизни. Джеймс поднял голову от бумаг, которые читал, и буквально обалдел.

- Гм, Клэр, - запинаясь, сказал он, - ты выглядишь потрясающе.

Я улыбнулась таинственной и изысканной улыбкой (так мне казалось).

- Спасибо, - промурлыкала я.

"Будешь знать, как меня бросать", - подумала я, усаживаясь на стул и давая ему возможность обозреть мое бедро в тонюсеньких колготках и короткое черное платье в обтяжку.

Он глаз не мог от меня оторвать.

Это было восхитительно!

Пока я шла от машины к ресторану, некоторые мужики странновато на меня поглядывали. Скорее всего для вечера понедельника в апреле я была чересчур элегантно одета. Да плевать на них!

Официант, молодой человек в плохо сидяшем на нем костюме, старающийся казаться итальянцем, но с дублинским акцентом, кинулся к нашему столику и потратил слишком много времени, расправляя салфетку на моих коленях.

- Спасибо, - сказала я, когда мероприятие слишком затянулось.

- Всегда пожалуйста, - протянул этот идиот - такой же итальянец, как бекон с капустой, - и подмигнул мне поверх головы Джеймса.

Честное слово!

Тут я впала в панику.

Не принял ли он меня за проститутку?

Я знала, что платье у меня слишком короткое. Но какого черта?!

Джеймс улыбнулся мне теплой, милой, одобрительной улыбкой. На мгновение я даже узнала в нем мужчину, за которого когда-то выходила замуж. Но тут он заметил, что молодой официант слишком низко наклонился, чтобы получше разглядеть мои ноги, и улыбки как не бывало.

- Клэр! - Он нахмурился, подобно отцу семейства времен королевы Виктории. - Прикройся. Только посмотри, как официант на тебя пялится.

Я покраснела.

Теперь в своем коротком платье я чувствовала себя провинциальной девчонкой, нелепой, а не сексуальной женщиной-вамп.

И все этот клятый Джеймс!

Он не всегда был таким, поверьте мне. Когда-то чем короче было мое платье, тем больше я ему нравилась.

Что ж, верно говорят, времена меняются.

Я наклонила голову и принялась отыскивать в меню самое дорогое блюдо.

- Мне кажется, нам надо обсудить вопрос денег, - сказала я, когда официант ушел.

- Все в порядке, - сказал он. - Я заплачу. Карточкой.

- Да нет, Джеймс! - возразила я, подозревая, что он намеренно строит из себя дурака. - Нам надо поговорить о наших деньгах. Понимаешь, твоих и моих, о нашей финансовой ситуации.

- А, понятно, - кивнул он.

- Так у нас есть деньги? - спросила я с беспокойством.

- Деньги? Разумеется, есть! - раздраженно ответил он. Раздражение его было вполне объяснимо. Еще бы, ведь я посмела усомниться в его способности содержать жену и семью. Или надо было сказать "жен и семьи"?

- С чего это ты решила, что у нас нет денег? - проворчал он.

- Ну, я долгое время не работала, только получала жалкое пособие по беременности, а ты платил по закладной. Кроме того, ты должен был платить за другую квартиру и...

- За какую другую квартиру? - спросил он громко и раздраженно.

- Ну, за ту... где ты жил с этой... Дениз, - промямлила я. Я с трудом выговорила ее имя.

- Но я давно вернулся в нашу квартиру, - с заметным удивлением сказал он. - Разве ты не знала?

В мою голову пришли сразу несколько мыслей.

Можно ли убить человека вилкой? Если судья окажется женщиной, будет ли она ко мне милосердней? Очень ли противная в тюрьме еда? Что станет с Кейт, если ее мать убьет ее отца?