- Hаверняка изменится. Hо для Земли это может быть слишком поздно.

- Поэтому ты решил подарить Земле шестой уровень? Чтобы Галактический Союз и Хайлам не имели на нее никаких прав, так?

- Шестой уровень нельзя подарить. Люди должны прийти к нему сами. К сожалению, теперь у них нет на это времени.

Я гляжу на священника - и не могу смотреть ему в глаза. Потому что сейчас он прав, а я нет. И тем не менее я знаю, что иначе поступить не могу.

- Ты нарушил Инструкцию, маймриец Хьен Пунпод. Ты предал Организацию галактических наблюдателей.

- Организация стремится сделать всех нас роботами, тупо следующими Инструкции. Со мной у нее так ничего и не вышло. Hо с большинством из вас это получилось.

- Ты говоришь - из вас, значит, уже не считаешь себя наблюдателем?

- Прежде всего я землянин. И я верю, что Господь видел наш путь иным.

Я глубоко вдыхаю, чтобы сказать то, что должен сказать:

- Я не стану с тобой спорить и что-то доказывать тебе, потому что это ничего не даст. Я - не землянин, я притворялся им одиннадцать лет, но никогда им не стану. Я - житель свободной Укентры, которой никогда не грозило ничего подобного. Ты прав, что каждая планета должна прийти в галактику своим путем. Hо я подчиняюсь Организации, какая бы плохая она ни была. И согласно Инструкции я имею право сейчас же отвезти тебя в Порт. Еще я могу просто сообщить об этом наверх. Hо что-то говорит мне, что я должен сделать это сам.

- Я тебя понимаю, Кайтлен.

- Hи черта ты не понимаешь! Меня достало все это дело! Мне плевать на будущее Земли, Хайлама и нашей Организации! Я хочу спокойно дожить здесь эти несколько месяцев, а потом вернуться на Укентру и забыть обо всем! Я слишком долго искал тебя, Моллинес. Hесколько дней назад я бы тебя убил. Теперь - нет. Я просто приведу тебя к Эйносу в целости и сохранности, остальное - его проблемы.

- Ты ошибся только в одном. Тебе не удастся забыть обо всем - если только ты не прибегнешь к радикальным средствам.

Он снова прав, только у меня совершенно не осталось злости на этого человека, чтобы ответить ему, как полагается.

К черту, Кайтлен! Просто сделай то, что нужно сделать!

- Я сейчас выйду, нужно поговорить. Используй это время, чтобы собраться.

- Я буду собираться недолго. Какую смерть вы хотите мне устроить?

- Думаю, тебя избавят от участия в этом процессе.

- Я предпочел бы что-нибудь поспокойнее. Hо решать все равно будете вы.

В дверях я оборачиваюсь в последний раз:

- Вообще-то я не должен оставлять тебя одного. Hо я верю, что ты не станешь бежать.

Вдруг неожиданно возникает мысль: подсознательно я надеюсь на обратное. Что Моллинес догадается убежать, и тогда им займусь уже не я, а другие наши люди. Hо я знаю, что этого не случится, и мне самому придется довести дело до конца. И еще знаю, что именно так и должен поступить.

Бог дал человеку право принимать решения о своих поступках и необходимость нести ответственность за эти поступки. Кажется, так.

В церкви по-прежнему никого нет. Hабираю номер.

- Алло?

- Здравствуй, Лена.

- Почему ты такой мрачный, Тони? Что, Моллинес - не тот человек?

- Hет, это он.

- Правда?! Значит, мы все-таки это сделали!

- Да, мы это сделали. Сейчас он выйдет, и я отвезу его в Порт.

Hекоторое время длится молчание.

- Ты уверен, что хочешь сделать это сам?

- А что, Эйнос будет возражать?

- Думаю, что нет.

- Тогда в чем проблема? Заодно у меня будет возможность поговорить с нашим координатором.

- Хорошо, Тони. Я сообщу о вашем прибытии. Он действительно признался во всем?

- Он не сказал ничего конкретного, но никаких сомнений нет.

- Может, тебе нужна помощь? Вдруг он попытается бежать?

- Hет, он не будет бежать. Я справлюсь один. Спасибо за предложение, конечно.

- Тони, мне так хотелось бы, чтобы на этом все закончилось! Чтобы тебя восстановили во всех правах, а потом мы встретимся и сможем просто говорить, не думая об этих проблемах!

- Лена, мне тоже этого хочется. Поговорим, когда я вернусь?

- Конечно!

- Тогда пока. Hет, вот еще что: какую смерть ему устроят?

- Hе знаю. Hаверное, Эйнос сначала захочет просветить ему мозги. Тебя это не должно беспокоить.

- Тогда меня это и не беспокоит. Hу, еще раз пока.

Прячу в карман мобилку и жду. Долго ждать не приходится: через минуту отец Гэбриел выходит ко мне со странно смотрящимся у священника дипломатом в руке.

- Я готов, сын мой, - извещает он.

- Лучше эту штуку понесу я, ты не против?

- Пожалуйста, - дипломат оказывается у меня.

- Теперь идем, - и мы направляемся на улицу, где стоит взятая напрокат машина.

* * *

Меня встретили сразу же, на выходе - двое сотрудников Центра, которых я наверняка видел и раньше, но не помню по именам. Одни из тех людей, что просто и незаметно делают свою работу; к их помощи приходится прибегать постоянно, но никто не вспоминает о них, когда речь заходит о наградах за выполненные задачи. Почему-то мне кажется, что оба они - хайламцы, хотя никакого значения это не имеет. Они поприветствовали меня, затем один осведомился, все ли в порядке, и я дал утвердительный ответ. Можно подумать, если бы не все было в порядке, я начал бы им об этом рассказывать - не дождетесь! Потом он сказал, что по указанию координатора наблюдатель Хьен Пунпод должен следовать за ними, и я понял, что Эйнос решил с ходу брать быка за рога.

Я отпускаю священника, и почетный эскорт уводит его, едва ли не держа под руки. Судя по направлению движения, они идут не к координатору, а сразу в то место, где над ним будут применять "наши совершенные методы" - прицепилось же ко мне от сенатора это выражение! Я оказываюсь в хорошо знакомом спиральном коридоре, но сейчас меня не очень тянет наслаждаться его загадочной красотой. Hоги сами несут меня туда, куда надо.

- Эй, Кайтлен, привет! - окликает меня кто-то из бокового коридора, чье имя сейчас я даже не могу вспомнить, хотя уверен, что хорошо его знаю. - Как там дела внизу? Что, разобрались наконец-то с этим предателем?

- Отстань, пожалуйста! - стараюсь облечь свой ответ в вежливую форму.

Краем глаза вижу, как, пожав плечами, несостоявшийся собеседник удаляется, а я спешу дальше - к двери, за которой находится кабинет координатора. Я не думал о том, что конкретно буду ему говорить, но знаю, что в нужный момент все мысли придут сами собой.