- Теперь вы скажите мне, где есть этот человек Финкель?

- Я не знаю.

- Думается,- вмешался сэр Эдмунд,- вы должны отпустить автобус, а уж потом звонить начальству. Возможно, в министерстве знают, где он.

- Для министерства время слишком позднее.

- Тогда позвоните в полицию безопасности, но этих американцев надо отвезти к самолету немедленно, пока я сам не позвонил мистеру Кимани.

Не знаю, что тут сыграло свою роль - то ли имя Кимани, то ли давняя привычка повиноваться, но Каранджа безропотно велел водителю следовать в аэропорт. Те, кто остался, молча смотрели на отъезжающий автобус. Все двинулись к Карандже, его поглотило море встревоженных лиц, посыпались вопросы о рейсах и сроках вылетов.

Каранджу выручил сэр Эдмунд. Он взял его за руку и подняв откидную доску конторки, провел в расположенный за ней кабинет директора. Когда они вновь вышли оттуда, Каранджа улыбался.

- Теперь все устроено,- объявил он.- Вы все уедете правительственным автобусом в аэропорт в двадцать той часа.

- Все еще беспокоишься за мисс Делден? - спросил Кен.

Я покачал головой, чувствуя смущение и не понимая толком, какое мне дело до того, что Мери уехала с Кэрби-Смитом.

Во время нашей последней встречи в усадьбе Мери выглядела постаревшей. Я вспомнил ее слова: "Он всегда был таким - безжалостным, эгоистичным. И вечно исчезал в буше. Не было у меня настоящего отца! Как же мне любить такого человека? Я ненавижу его". По лицу ее ручьями текли слезы. Потом она резко отвернулась и ушла в дождь, спотыкаясь, будто слепая.

И теперь она с Кэрби-Смитом, человеком, бывшим полной противоположностью ее отца, охотником-промысловиком. Где она может быть сейчас? У него в доме в Карене?

Я вышел на лужайку. Балкон номера Эйба был хорошо виден. Там, как и во всем остальном доме, было темно. Значит, он не вернулся.

Из комнаты швейцарского домика хлынул свет, показался темный силуэт человека. Лишь мгновение спустя я понял, что это в моей комнате. Человек вылез через разбитое окно на лужайку.

- Это ты, Колин? - раздался голос Эйба.- Кен сказал, что ты где-то тут.

Он говорил легко и спокойно, без тени волнения.

- Где тебя черти носили? Каранджа из-за тебя хотел задержать автобус, но потом сэр Эдмунд...

- Я не полечу с остальными.

- То есть?

- Я остаюсь здесь. И ты тоже... если хочешь. Ну и длинный выдался денек,- пробормотал он, потягивая питье.- Первым делом я заглянул с проверкой в консульство, чтобы узнать, передал ли летчик твою пленку в целости. Оказалось, что да.

Он посмотрел в уличную тьму и потер рукой глаза. У него был усталый вид.

- Меня забрали, когда я выходил из здания.

- Кто забрал, полиция?

- Полиция или армия, не знаю. Они были в цивильном: темные брюки и белые рубахи без ворота. Меня не спрашивали, что я делал в консульстве, просто впихнули в старенький "пежо", тщательно обыскали и повезли в центр города, когда не нашли того, за чем охотились. Но вместо кутузки я очутился на Нгонг-роуд, на первом этаже шикарного ресторана, который снабжается с черного рынка. Это, как выяснилось, был старый клуб "Найроби". Окна выходили на лоджию, и там, на солнышке, восседал Кимани со стаканом в руках.

- Чего он хотел?

- Пленку, разумеется. Кимани. не дурак и догадался, что и как ты снял. К тому времени я уже знал, что это политический динамит. Федерация крепко давит на Штаты, требуя полного дипломатического признания. Они хотят, чтобы тут было не только американское консульство, но и посольство. Вот почему они согласились провести конференцию по диким животным. В конце я заключил с Кимани сделку.- Эйб взглянул на меня и улыбнулся.- Это была самая малая из всех возможных уступок: ленч оказался превосходный, а внизу меня поджидали эти гориллы.

- Что за сделка? - уныло спросил я.

- Ты хочешь попасть на озеро Рудольф, не так ли?

- Да, если бы удалось уговорить ван Делдена взять меня туда. Тебе сказали, где он?

- Они не знают. Ты ведь по-прежнему хочешь отправиться к Рудольфу?

Я покачал головой. Не зная, что "обстряпал" Эйб, я уже боялся этого.

- А денег они тебе не предлагали?

- Разумеется, предлагали. Потому там и присутствовал директор банка. У меня создалось впечатление, что положение Кимани ненадежно. Он хотел заключить со мной прямую денежную сделку через цюрихское представительство банка.

- Почему же ты не взял наличными?

- Пленка-то не моя. Я знал, что тебе хочется поехать на север...

- Сегодня ночью прибудут два транзитных самолета,- сказал я.- И мне хочется только одного: сесть в какой-нибудь из них и убраться отсюда.

Эйб засмеялся.

- Стоило ван Делдену и девушке исчезнуть, и ты уже сдрейфил.

- Значит, тебе известно, где Мери Делден? Кимани сказал?

Эйб кивнул.

- Умная девушка: приклеилась к Кэрби-Смиту.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Она знает, где можно достать хороший материал. Засуха, голод, операция по отстрелу... И Кимани хочет, чтобы статья об этом появилась. Спаситель голодающих... В "третьем мире" это политический капитал. Того же хочет и Кэрби-Смит, если, конечно, его действия получат оправдание в статье.

- Вот, значит, в чем дело. Боишься упустить материальчик. Сторговал мою пленку с ван Делденом в Серенгети за возможность присоединиться к Кэрби-Смиту и снять что-нибудь для своей телесети!

Он кивнул головой.

- Выбирать не приходилось.

- Но тебя-то озеро Рудольф не интересует,- сказал я.

- Нет, но оно интересует тебя. Ты скажешь мне, почему?

- Нет.

- Ладно. Но причина, видимо, у тебя есть. Он на минуту умолк. Глаза его были полуприкрыты, на лице появилось странное грустное выражение.

- Большинство из вас живет, ни во что особенно не веря. Но такие люди, как ван Делден, идут по жизни рука об руку с богом, в уверенности, что появились на свет ради какой-то цели.- Эйб закрыл лицо руками и подался вперед, словно читал молитву.- Ты знаешь, почему ван Делден уехал на Сейшелы?

- Он ушел на покой,- ответил я.- У родных его жены был там дом...

- Чепуха! Не такой он человек, чтобы уходить на покой по собственной воле. Его выгнали из Кении. Выслали.

- Откуда ты знаешь? - спросил я, не ведая, верить ему или нет.