Он давай изгаляться.

– Ну, наверняка вас не хватит сказать, что лунные трудколонии окупили миллиарды долларов, которые ушли на развитие космофлота.

– А что, если хватит? И потом, причем тут мы? Космофлот, он ваш, он Терре принадлежит. У нас космофлота нет. Ни единого бортика. Так какого с нас приходится за то, чего мы ни на понт не поимели? То есть с флотом тик-в-тик как насчет остального списка. У нас этого нет, так с чего нам за это платить?

Тяну резину, жду, когда вякнут насчет того, что проф мне сказал, будто обязательно вякнут. И дождался.

– Минуточку, – слышу, вкрадчивым голосом говорят. – Вы проигнорировали две самых важных позиции в этом списке. Насчет полицейской охраны и насчет вооруженных сил. Вы имели смелость заявить, что готовы платить за то, что имеете… Так как насчет оплаты задолженности почти за сто лет по обеим этим статьям? Ведь это огромные деньги, огромные!

А сам улыбится.

Вот спасибо-то! А то я подумал, влетит мне от профа, ежели так и не отколется врезать. Народ переглядывается, кивает, радуется, что, мол, ущучили меня. А я красную девицу всем своим видом изображаю.

– Простите, не понял. У Луны нет ни полиции, ни вооруженных сил.

– Вы понимаете, что я имею в виду. Вы горя не знаете, находясь под защитой миротворческих сил Федеративных Наций. А уж полиция-то у вас есть. На жаловании у Главлуны. Определеннейшим образом мне известно, что меньше чем год назад две фаланги были отправлены к вам для несения полицейской службы.

– Ах вот вы про что, – вздыхаю. – Не скажете ли мне, каким образом миротворческие силы Федеративных Наций обеспечивают защиту Луны? Я не в курсе, чтобы хоть одна нация собиралась напасть на нас. Больно далеко до нас, и не на что зариться. Или вы имели в виду, нам надо платить за то, чтобы нас не трогали? Если так, то напомню вам старую поговорку: кто раз заплатил «данегельд», тот вовек от датчан не открутится. Сэр, если нас вынудят, мы будем сражаться с вооруженными силами Федеративных Наций. Но платить за них у нас и в мыслях нет и не будет. А что касается упомянутых вами так называемых полицейских, то они были присланы вовсе не для того, чтобы нас защищать. В нашей «Декларации независимости» сказана правда об этих громилах, кстати, напечатана ли она в ваших газетах? – (В одних была напечатана, в других – нет; в зависимости от страны). – Они взбесились и затеяли насилие и кровопролитие. В живых не осталось ни одного. Так что больше нам войск не шлите.

И тут я сходу устал в кавычках и кончил это дело. А я и без балды устал. Не тяну на актера и не спец водить этот хурал на поводке, причем внатяжку и туда, куда проф заранее мне намечает.

18

Только потом мне сказали, что без няньки не обошлось. Насчет «полиции» и «вооруженных сил» мне дал наводку ушлый суфлер. Стю Ла Жуа страховался железно. Но ко времени, когда я об этом узнал, я сделался корифей по части интервью, поскольку давали мы их без счета.

Само собой, мы были уставши в тот день, а работа только начиналась. Плюс к журналистам к нам в гости намылилась клиентура из дипломатической хевры в Агре. В малом числе и неофициально, даже из Чада. Мы же им развлекуха – первый сорт, поглазеть охота.

Из кашалотов был только один. Китаёза. Увидавши его, я опупел: кашалот оказался тот самый китаёза из комитета. Он явился просто как «доктор Чан», и со взаимного понта мы будто впервые друг дружку видели.

Это был тот самый доктор Чан, который долгое время считался самый большой человек от Великого Китая в Главлуне и стал потом сенатор. Уже много позже он пробился в зампреды, а потом в предсовмина, незадолго как его кокнули.

Я, как положено, поотсвечивал, а потом, пользуясь, что они пускай терпят, сколько надо, а мне нельзя, поколесил к себе в спальню, и меня в темпе отловили в логово к профу.

– Мануэль, уверен, что ты заметил нашего высокого гостя из Срединного царства.

– Этого б/у китаезу комитетского?

– Сынок, постарайся прикусить язычок насчет нашей фени. Будь добр, пока мы здесь, вообще забудь ее. Даже когда со мной говоришь. Вот так. Он хочет знать, что мы имеем в виду, когда говорим про десятикратное или даже стократное увеличение. Просвети его.

– В откровенку или взять на пушку?

– В откровенку. Ему не вкрутишь. Ты на технических подробностях не заляжешь?

– Долбал, как зверь. Разве что он спец по баллистике.

– Он не спец. Но не строй из себя, будто знаешь, в чем ни уха ни рыла. И не воображай, что он нам друг. Но он мог бы нам быть полезен, не знаю как, если высветит, что наши интересы совпадают. И спаси тебя бог соваться к нему с уговорами. Я с него глаз не спускаю. Удачи тебе. И помни: говори по-английски чисто.

Доктор Чан встретил меня стоя. Я извинился, что я сидя. Он сказал, что понимает трудности, с которыми сталкивается здесь любой благовоспитанный лунный житель, мол, пусть я не напрягаюсь. Пожал мне руку и сел.

Светскую часть беседы опустим. Имеем мы или не имеем в виду некое особое решение, когда говорим о наличии дешевого способа крупнотоннажных поставок на Луну?

Толкую про метод, в строительстве капиталоемкий, но зато дешевый в эксплуатации.

– Этот метод используется у нас на Луне, сэр. Катапульта, индукционная катапульта, которая обеспечивает на выходе скорость убегания.

Он даже ухом не повел.

– Полковник, а вы в курсе, что это много раз предлагалось и всякий раз отвергалось по вполне объективным причинам, как кажется? Что-то там не сходится из-за давления воздуха.

– Да, доктор. Но у нас есть опыт, мы провели широкий компьютерный анализ и пришли к выводу, что проблема разрешима уже сегодня. Две наши крупные фирмы: компания «Лу-Но-Гон» и Лун-Гонконгский банк, – готовы возглавить синдикат по строительству такой катапульты на свой страх и риск. Им нужна поддержка здесь, на Земле, они пошли бы даже по пути акционирования, хотя, конечно, предпочли бы займы под векселя, ни с кем не разделяя руководство ходом строительства. Но прежде всего они заинтересованы в получении концессии от какого-нибудь государства на право пользования участком, где будет осуществляться строительство. Мы рассчитываем, что этим заинтересуется Индия.

(Говорено было с умыслом. Загляни кто-нибудь в книги «Лу-Но-Гон», ее сходу занесли бы в банкроты, а Лун-Гонконгский банк еле держался, поскольку действовал как центральный банк страны, а та подзалетела в переворот. Суть сводилась к последнему слову «Индия». Проф настропалил меня, чтобы это слово кровь из носу было на самом конце.)

Доктор Чан ответил:

– Не о финансовых аспектах речь. финансово осуществимо может быть всё, что осуществимо физически. Деньги – это пугало для узко мыслящих. Почему вы так рассчитываете на Индию?

– Но, сэр, в настоящее время Индия закупает, если не ошибаюсь, свыше девяноста процентов наших зернопоставок.

– Девяносто три и одну десятую.

– Да, сэр. Индия жизненно заинтересована в нашем зерне, и поэтому мы склонны думать, она будет сотрудничать с нами. Она в силах выделить территорию, поставить стройматериалы, обеспечить рабочую силу и так далее. Но я упомянул об Индии в первую очередь потому, что она обладает широким выбором подходящих мест, а именно высокими горами неподалеку от экватора. Близость к экватору – это не решающее обстоятельство, но желательное. А вот высокая гора – это непременное условие. Именно с точки зрения давления воздуха, о котором вы упомянули, хотя я предпочел бы говорить о плотности атмосферы. Начальная секция катапульты должна размещаться на любых высотах, доступных для наземного подвоза, а вот конечная, где запускаемый груз приобретает скорость свыше одиннадцати километров в секунду, непременно должна достигнуть стратосферы, где плотность воздуха крайне низка. Поэтому речь идет об очень высокой горе. Возьмем, например, вершину Нанда Деви, она где-то в четырехстах километрах отсюда. Железная дорога кончается в шестидесяти километрах от нее, а шоссе тянется до самого ее подножья. Ее высота – восемь километров. Не скажу, чтобы Нанда Деви нам идеально подходила. Но с точки зрения транспортной привязки, это желательное место. Выбрать идеальное место – это дело земных инженеров.