— Помоги мне встать, пожалуйста, — попросил он, тяжело дыша.

— Клянусь богами, мне нужно выпить что-нибудь покрепче. И побольше.

— Пойдем, ты покажешь мне таверну, о которой я столько слыхала, — сказала Сильванна, поддерживая его по дороге.

Скоро он мог вполне уверенно передвигаться сам.

— Что это на тебя нашло? — спросила она.

— Я прежде никогда не видела тебя таким. Это напоминает божественный гнев Микаэла.

Он покачал головой.

— У меня нет таких способностей, как у Микаэла. Я не знаю, что на меня нашло. Просто чистая ярость, я думаю, — и он рассказал ей о видениях, которые измучили его по дороге в таверну, и как он выбрал неверный путь, заблудился, вышел на аллею в поисках правильной дороги и наткнулся на трех разбойников.

— Этот последний был дезертиром, — рассказывал он.

— Он носил кольчугу армейского образца. Может, он просто купил ее где-нибудь, хотя я в этом сомневаюсь. В нем было нечто, выдававшее в нем военного. Я припомнил всех людей, которых мы оставили на поле боя, сражаясь за империю. А этот ублюдок сидел дома и стал грабить честных горожан, и от этих мыслей я просто вышел из себя.

— Запоздалая реакция, — произнесла Сильванна.

— Иногда такое случается после тяжелой и затяжной битвы. Бывает трудно отрешиться от всего происшедшего.

— Понимаю, — кивнул он.

— Я просто не мог перестать думать об этом. И мне так тяжело от подобных мыслей, что даже не могу себе представить, каково сейчас Микаэлу.

— у, по крайней мере он сейчас находится в безопасных дворцовых покоях, а не бродит по темным улицам в поисках дополнительных приключений.

— Кажется, ты слишком долго общалась с людьми, — фыркнул Эдан.

— У тебя развилось чувство юмора. Иногда мне кажется, что мое утрачено навсегда. Ну, вот мы и пришли.

Он указал на вход в таверну, украшенный висящей над дверью табличкой с изображением зеленого дракона. Они вошли внутрь.

Эдан давным-давно не был в этом месте, с тех самых пор, как принял на себя ответственный пост Господина Верховного Камергера при императоре. Собственно говоря, он перестал сюда ходить, так как решил, что не подобает человеку его сана часто посещать таверны и пить с простыми людьми. Но с тех пор прошло несколько лет, и за время, проведенное среди солдат на поле боя, он избавился от этого предубеждения. И все же он не вернулся сюда. Это место казалось ему частью прошлого. Даже тогда, будучи сыном лорда Тиерана, он чувствовал, что его не до конца понимают здесь. Теперь он мог бы вызвать смущение среди других высокопоставленных лиц.

Сегодня вечером ему было все равно. Даже человеку, который является правой рукой императора, позволительно пропустить бокал-другой, а то и десятый после всех кошмаров, которые ему пришлось вынести в бою и при этом остаться в живых.

Внутри все осталось по-прежнему. Он даже заметил несколько знакомых лиц, хотя все они стали значительно старше. Все так же темно было в помещении, представляющем собой прямоугольную залу без окон. На ее каменных стенах плясали блики от свечек и масляных светильников. Стояли все те же грубо сколоченные деревянные столы и скамьи, пол все так же был устлан камышом, та же длинная стояка была по-прежнему покрыта пятнами от бесчисленного количества кружек и бокалов. На небольшом возвышении барды пели свои песни, а девушки пускали шляпу по кругу. Все осталось прежним. И прежними остались фаталисты.

— Смотрите, смотрите, кого к нам занесло!

Он сразу узнал Вэзила, хотя годы не пощадили его. Если быть точным, то не годы, а выпивка. Вэзил прибавил в весе, его некогда пушистые кудри превратились в грязные седые космы. Его высокие скулы заплыли жиром. Не осталось и следа от прежнего лихого молодца, теперь мутный взгляд красных глаз выдавал в нем горького пьяницу.

— Поднимитесь сюда, друзья мои, — произнес он, с трудом держась на ногах.

— Сей вечер ознаменовался высочайшим посещением… Разве вы не узнали лорда Эдана Досьера, Верховного Камергера самого императора?

Присутствующие за столом как один повернулись к нему, и Эдан заметил еще парочку знакомых лиц, хотя основной состав присутствующих был ему не знаком. Он не заметил среди них Кэтлин. Странно, но за все эти годы он ни разу не вспомнил о ней. Взмахом руки он пригласил всех занять свои места.

— Считайте, что я здесь инкогнито. Я просто зашел выпить.

— Что ж, это самое подходящее место, — сказал Вэзил, тяжело плюхаясь на стул. Его речь почти не изменилась. Он все еще профессионально владел голосом, и даже спиртное не повлияло на это.

— А это кто? Во имя всех богов, это что, эльф?

— Ее зовут Сильванна, — отвечал Эдан.

— Ага, значит, ты отвернулся от старых друзей, чтобы связаться с эльфами? — подытожил Вэзил. Остальные застыли в неловком молчании, пораженные фамильярностью, с которой он осмелился обратиться к Верховному Камергеру.

— Хотя я не слишком удивлен, — продолжал Вэзил.

— Наверняка вы оба пролили немало человеческой кровушки.

— Вэзил! Ты сошел с ума?! — дрожащим голосом вмешался один из сидящих за столом.

— Помни, с кем ты разговариваешь!

— Все в порядке, — отвечал Вэзил.

— Мы с лордом Эданом старые друзья, разве нет? Конечно, много воды утекло с тех пор, как мы пили в последний раз, но он был так поглощен всякими важными делами… Присоединяйся к нам, Эдан, и твоя эльфийская подружка тоже пусть посидит с нами. Порадуй нас рассказом о последней битве. Ты ведь тоже не видел вблизи армию Эрвина, не правда ли?

Некоторые из присутствовавших молча поднялись и покинули таверну, так и не сказав ни единого слова. Уходя, они старательно избегали смотреть в сторону Эдана. Оставшиеся уткнулись в свои кубки, не зная, как себя вести в крайне щекотливой ситуации.

— Ну надо же, — отметил Вэзил.

— Кажется, я оскорбил кого-то в самых лучших чувствах!

— Думаю, это для тебя не ново, — бесцеремонно парировал Эдан.

— Неплохой удар! Я с приятным изумлением отмечаю, что твои служебные обязанности вынудили тебя поднабраться ума. Или это всего лишь отголоски твоего героизма, проявленного столь ярко на поле брани? Раньше ты бы ни за что не отважился на подобную реплику. Ты заслужил выпивку. Дьердрен! Подай лучшего вина для мох уважаемых гостей!

К удивлению Сильванны, Эдан спокойно уселся за стол рядом с Вэзилом. Слегка нахмурившись, она присоединилась к ним.

— Если уж речь зашла о прошлом, Вэзил, скажи мне, как поживает Кэтлин? Ты видишь ее хоть иногда?

Вэзил фыркнул.

— Вижу ее? Да я женат на этой сучке. Конечно, это не самый умный из моих поступков, но она забеременела от меня. И я счел своим почетным долгом совершить благородный поступок. Ты же знаешь, за всю свою жизнь я совершил не слишком много благородных поступков. В действительности, я полагаю, это был первый, единственный и последний мой благородный поступок. Приятное разнообразие, ты не находишь?

— Итак, ты теперь супруг и отец, — подвел черту Эдан.

— Честно говоря, никогда не мог представить себя в этой роли.

— И я также, — согласился Вэзил, обхватывая бокал. Служанка принесла вино, и Вэзил засуетился в поисках кошелька.

— Я заплачу, — предложил Эдан. Он отдал деньги девушке, щедро прибавив на чай, и она поблагодарила его низким поклоном и улыбкой.

— У тебя сын или дочь? — полюбопытствовал Эдан.

— И того, и другого понемножку. Один сын, две дочери и еще кто-то на подходе. Я совершенно измучен вопящими детьми и сварливой женой, которая становится все объемней с каждым новым прибавлением в нашей любящей семейке. Увы, роза уже отцвела. Но если я бываю достаточно пьян, то у меня иногда получается исполнять свои супружеские обязанности. По крайней мере, в течение пары сладких минут.

— Удивляюсь, как это она вам позволяет, — сказала Сильванна.

— Ага, ты умеешь говорить! Великолепно! А я уже боялся, что мне придется точить лясы с одним лишь Лордом Эданом.

К этому моменту все ранее присутствовавшие уже покинули таверну, не сказав ни слова на прощанье. Вэзил с момента появления Эдана перестал обращать на них внимание.