— Похоже на то, — согласился Эрвин.

— Вы хорошо потрудились, Лэра. Действительно, хорошо.

— Не забудьте о своем обещании, — сказала она ему.

— Я все помню, — отвечал он.

— Я сдержу свою часть уговора, позаботьтесь о том, чтобы сдержать свое обещание.

— Можете полностью на это рассчитывать, — сказала она. Затем неспеша повернулась к чародею.

— Я готова.

Калладор воздел руки и заговорил нараспев. Позади Лэры возник клубящийся дымок. Она повернулась и шагнула в круг. Дервин смотрел, как она уходит, растворяясь в тумане, а затем туман рассеялся, и она исчезла.

Калладор поднял посох и вытянул перед собой. Он обошел круг в направлении, противоположном тому, в каком он его очерчивал, стер линии, затем задул свечки и положил их во внутренний карман. Потом он повернулся к выходу и пошел прочь.

— Подожди, — сказал Дервин.

Калладор помедлил и обернулся.

— А как насчет этих трав на полу? И следов мела?

— Щетка и швабра вполне подойдут, — кратко отвечал стары маг. Он развернулся и покинул залу.

Дервин фыркнул.

— По крайней мере мог бы и убрать за собой.

— Не обращая внимания, — отвечал его отец. — Этим займутся слуги.

— Если найдется кто-нибудь, кто не побоится приблизиться к этому месту, — возразил Дервин.

— Пусть лучше остерегутся меня не послушаться, — ответил Эрвин.

— Забудь об этом. Клянусь, временами я думаю, что тебе следовало бы родиться женщиной. Хэлин знает, как ты суетишься. У нас существуют гораздо более важные проблемы. Претендент почти проиграл. Лэра права, время пришло.

— И ты доверяешь ей? — спросил Дервин.

— Да. Я доверяю ей.

— Но почему, во имя всех богов? Она же сестра Микаэла! Почему она решила предать Ануир?

— Она жаждет мести, — объяснил отец.

— И я вполне могу доверять ей, пока наши цели пересекаются.

— Месть Микаэлу?

— Нет, причина в Досьере. Она обвинила его в изнасиловании.

— Эдан — насильник? — Дервин был шокирован до глубины души.

— Не могу в это поверить.

— Между прочим, я тоже, — сухо проговорил его отец.

— Мне никогда не нравился его отец, но мальчик был неплох. Поскольку никогда не мешает перепроверять источник информации, я сделал запрос своим людям в Ануире. Изрядно подвыпив, один из охранников Дома Роэлей поведал, что у Лэры с Досьером была интрижка. Прямо здесь, во время последнего Саммер-Корта под самым моим носом, так сказать. Как я понял, у нее была очаровательная привычка прокрадываться в его спальню по ночам в одной ночной сорочке и оставаться у него до утра. Это не слишком похоже на изнасилование.

— Эдан и принцесса Лэра? — повторил Дервин, не веря своим ушам.

— Ошибка молодости, — произнес его отец.

— Думаю, что она совратила его. Я пораспрашивал челядь, и некоторые подтвердили, что были в курсе происходящего. Правда, у них не было доказательств, что служило причиной тому, что они не рассказывали мне об этом. Это была обычная дворцовая сплетня, и они боялись предавать ее огласке. Я заверил их в том, что не заинтересован ни в наказании, ни в дальнейшем разбирательстве, просто хочу услышать все, что им было известно об этом деле. Некоторые сослались на охрану. Две горничные находили пятна на постельном белье Эдана, что само по себе ни о чем не говорит, но в сочетании с остальными фактами выглядит вполне определенно. А один из стражников слышал, как они ругались в конюшне. Он утверждает, что ему не известна причина их ссоры, но похоже, что она в чем-то обвиняла его. Я предполагаю, что Эдан в конце концов образумился и порвал с ней. А нет на свете более злобного существа, чем отвергнутая женщина.

— Но предать свой народ…

— Да ей глубоко наплевать на всех, кроме себя самой, сказал Эрвин.

— Она эгоистичная, самолюбивая, вздорная, испорченная и злобная шлюшка. Мне она никогда особенно не нравилась. Я предпочел бы иметь дело с ее матерью. Но отказав мне в руке императрицы, лорд Тиеран предложил мне жениться на ее дочери. Я решил, что раз не могу получить мать, то смогу достигнуть своей цели, женившись на Лэре. Я был ужасно зол на него за то, что он разрушил мои планы, хотя возможно, мне есть за что поблагодарить Тиерана, да упокоят боги его ханжескую душонку.

— А что она подразумевала под твоим обещанием? Это касается жизни Микаэла?

Эрвин фыркнул.

— Микаэла она даже не упомянула. Ей все равно, что с ним произойдет.

Дервин нахмурился.

— Тогда в чем же суть вашей сделки?

— У нее было два основных требования в обмен на ее помощь. Во-первых, она желает сама решить участь Эдана Досьера.

— А что во-вторых?

— Ну, ее конечно же беспокоит собственная судьба, — криво усмехнулся его отец.

— Она хочет сохранить свои сан и положение в обществе при новом режиме. Наша маленькая принцесса не желает сойти на полпути.

Глаза Дервина расширились.

— Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что пообещал ей жениться в соответствии с вашей помолвкой?

— Конечно, нет, — отвечал его отец.

— Я пообещал ей, что она выйдет замуж за тебя.

Глава 3

Много времени прошло с тех пор, как Эдан вернулся в таверну Зеленого Дракона, но этим вечером он чувствовал, что ему просто необходимы крепкая выпивка и дружеское участие. В Имперском Керне всегда находилось с дюжину проблем, требующих его внимания безотлагательно, начиная с домашнего хозяйства и заканчивая почтой — надо было рассмотреть жалобы и донесения из отдаленных провинций, известия о боевых успехах и поражениях, касающихся затянувшейся войны с Боруином. Тем не менее на данный момент не было ничего столь важного, что не могло бы подождать до утра. Его челядь прекрасно справлялась с делами в его отсутствие, а в случае острой необходимости, если бы вдруг император потребовал его присутствия, Эдан оставлял информацию, где его искать. Но сегодня вечером он вряд ли понадобится императору.

Они вернулись в столицу уже после полудня, когда длинные тени легли на площади Ануира. Улицы города погрузились в мрачное молчание, когда усталые войска возвращались туда, где в мирное время обучались военному искусству и откуда когда-то отправлялись на войну. Навстречу им вышли все жители столицы. Народ толпился вдоль улиц, но никто не пытался приветствовать изможденных солдат. Люди молча смотрели на устало бредущих воинов, выискивая родных и близких. Слишком много лиц исказится сегодня от горя, думал Эдан, слишком много жен, матерей и детей примутся оплакивать тех, кто не вернулся с поля боя.

После того, как отряды были расформированы, и солдаты разошлись по домам и казармам, Эдан вернулся во дворец вместе с императором и теми из знатных гостей, чье звание и титул давали почетное право на роскошные покои в Керне. Микаэл ушел к себе, велев никому его не беспокоить. На протяжении всей дороги обратно вплоть до момента, когда их лодка причалила к берегу Имперского Керна, Микаэл не проронил ни единого слова, глубоко погрузившись в собственные думы. На войне случаются и победы, и поражения, но подобных потерь им еще не приходилось нести, и Микаэл был склонен винить себя во всем происшедшем.

Эдан знал, что в такие минуты не стоило пытаться подбодрить Микаэла. Ему нужно было побыть наедине с самим собой, а Эдану требовалось затеряться в толпе и отдохнуть от своих обязанностей. Он принял ванну, сменил одежду и нырнул в темноту улочек, в одиночку пробираясь к кварталу богемы в поисках таверны Зеленый Дракон.

Он восстановил в памяти ощущение странной пустоты в желудке, когда вместо равнин Димеда они оказались в самом сердце Паучьих Чащ. Выбор был невелик. Оставаться в Паучьих Чащах или возвратиться в Мир Теней к живым мертвецам. В Мире Теней их шансы на выживание были более чем скромными. Может, теперь Микаэл наконец-то оставит безумную идею обмануть время, размышлял Эдан. Даже проходя сквозь Мир Теней, армия не могла находиться в двух разных местах одновременно, и каждый раз с ними происходили все более неприятные неожиданности. Верно, их удаче пришел конец.