Ну, ладно. Грузить - так по полной схеме. Мы едем с шефом по ночному шоссе, я попиваю невесть откуда взявшееся и пиво и пытаюсь отогнать безумно утомившие меня мысли о литературном творчестве. Сколько можно? Да пиши хоть с утра до вечера - все равно твоей реальности в сотни тысяч раз больше! "Как следует набивать роман? - после каждого глотка проносились в голове идиотские фразы, - Или - забивать? Но тогда - на что? Получается примитивно. Прежде всего - на чистую голову. Светлую голову. Слегка обкуренную. Через три дня после кислоты. Под благостью времени. Лучше, чем истеричность утопающих в бессознательном - дай мне, время, твердую опору в области ментального котелка. Дай мне, время, антиментальную опору в области тонких энергий. Нам никто не поможет понять - так что сэкономим достойное количество времени. Поскольку в третьем чтении принят окончательный бюджет национальной идентичности. Все - и все. На мне та нация заканчивается. То ли поле, то ли волна - но никогда вместе. Никогда - против всех, всегда за..."

В дороге вышла заминка - некое столпотворение, заставившее нас с водилой отвлечься на замедление. Я посмотрел и увидел, как машина "Скорой помощи" стоит, сильно-сильно столкнувшись с джипом - явно какое-то очень непродолжительное время назад. Суетятся, как водится, люди - извлекают тела пострадавших. Такие простые люди в минуты смерти. Такова "Служба спасения". Таков тут же и "Патруль асфальта" со своими камерами, снимающими свежепреставившихся. Все было, как в телевизоре - о чем я и сообщил шоферу. Тот подтвердил, и мы поехали дальше.

"Да, ты спекулируешь на крови, вечно об этом твердишь, - думаю я и думал, - Но кто не сможет сказать этого хотя бы про кого-то из действительно живущих? Пусть первым обломается. Мы и рождаемся-то в муках - перинатальная матрица до смерти вся в кровавом поту. Чего о жизни волноваться? Ад уже здесь. Смерти - ноу. И что-то тут предпринимать - самим собой, вырываться как следует... Зачем? Почему нельзя всем одновременно передать мысли на расстоянии? Чем они все заняты? Что за уолл, блядь, стрит? Штаб вооруженного восстания! Берсерки у аппарата!"

Тут я неожиданно вспомнил, как однажды мы с Кащеем пекли в микроволновой печке мухоморы. Кащея тогда забрали в вытрезвитель - он подошел к милиционерам у метро и произнес:"Менты, где чум, где мне мне поссать?" Менты сами были бухие - по словам Кащея - но не надо было ему делать интонацию юбилея имени Пушкина. Сам я тогда проснулся в абсолютно неизвестном ему месте - типа астрала, но со знаком на минус и все равно. Но, скорее, это не от мухоморов, а от поллитры женьшеневки.

- Здесь - налево? - спрашивает шеф.

- Да. Извините, задумался. Бывает иногда... - вежливо говорю я. Я всегда очень вежлив с простыми людьми. Нечрезмерно вежлив - как на интеллигентных похоронах. "Дипломаты мы не по призванью... - заиграл в моей голове боевой марш Магомеда, и я удивился перепутанности смысла песни в следствие тупых пустот в самих словах, - Нам милей братишка-автомат! Четкие команды приказанья, и в кармане парочка гранат!" "Тот, кто думает, что быть писателем легкое дело - ошибается, - резко, на скорости, чтобы переключиться с песни, думаю я, - По-настоящему им никто не может быть! Если ты думаешь, что делаешь что-то большее, чем просто набиваешь неслыханные сочетания букв, слов, полубреда?! Метафора - уже чей-то промысел! Икс файл! Воля - дело другое! С ее точки зрения это просто спорт с самим собой - и при этом ты сам выбираешь, что судьям показывать, а что не показывать. Какой я умный! Эдаким чертом! Заставляй себя работать, и сам решай, что будет тренировкой, а что штрафным ударом. Ты понял меня?"

Мы приезжаем. Я перехожу двор - деревянные детские постройки, как и утром, видятся все тем же стилизованным капищем. Я вхожу в подъезд и перечитываю тинейджеровские граффити - из новых появилось только "здесь живет гоа-транс", рядом с оголенными проводами вырванного с корнем распределительного электрического ящика. Возможно, мое я слегка галлюцинирует - а может быть, уже совсем - и нет.

Поднимаюсь домой, открываю дверь. Дома - никого, как и должно быть на сегодня, к огромному сожалению. Я снимаю красные кеды и военную куртку с надписью "АС/DC". Мне становится жалко, что я так долго занимаюсь такой чепухой - и так долго не занимаюсь самыми важными для меня людьми. А почему - самыми? А как же все остальные? Привязанность? Да, и с ней уже ничего не поделать. Боддхисатвы обязаны возвращаться до последнего. Что главное в прекрасной жизни - за то и держись.

Думая об этом, я иду на кухню, пью зачем-то зеленый чай, и курю огромный, предсонный, завершающий анашовый косяк - Магомед мне дня на три отсыпал, а по буддийски так дней на пять. До самого отлета в Чечню. Мысленно обращаюсь к луне и покрываю ее десакрализующими тихий ужас московской ночи добрыми тибетскими матюками - про себя, на внутренних волнах. И плавно вырубаюсь - на середине своих вынутых из кармана четок, сделанных из костей доброго умершего своей смертью яка - даря эти четки мне, пьяный клипмейкер Вертеньев называл их "кости яка-истребителя", бешено, как обычно, хохоча - и это почти последнее мое внятное воспоминание. "Всего за один день... - думаю я, улетая, Все и решилось. Все сошлось в одной точки. Я еду в Чечню. Верке надо позвонить. Что ей сказать? Она поймет..."

Надо же - я уже на нашем огромном матрасе - даже снял джинсы и майку. Уже почти сплю. Нет, точно сплю...

"Один - суслик

Другой - хорька

Третий - зайка земляной..."

4. Проза Лотос. Кусок четвертый.

На следующее утро я проснулся отнюдь не в паранормальном состоянии. Сразу подумалось - мол, три года никакого прогресса в житухе не наблюдается, в материальном смысле. духовный идет крейсерским ходом в открытый океан. А телефон отключили за неуплату, и с квартиры скоро сгонят по той же причине. Зарплата маленькая - для такого спеца по "грязным технологиям" и чистым мыслям, как ваш покорный слуга - да еще задерживается и уходит на долги. Хорошо, хоть сегодня в кармане есть немецкий аванс и шишки. Классно, что я теперь совсем мало курю - не говоря уже обо всем остальном. Здорово, что жена с дочуркой в Ялте, у тещи с тестем. Надо бы старшую дочку навестить. Вот у нее за три года прогресс налицо, а у меня? Работать надо над собой, чего тут жаловаться. А я, кстати, уже как раз и работаю. Опять начал. В пятый раз за три года. Роман - как следует.