Сабин остановился с той стороны стола. Он распространял силу просто чтобы перемещаться, чтобы находиться здесь, подобно акуле, которая должна двигаться - иначе задохнется.

Жан-Клод проплыл мимо меня. Его сила танцевала у меня по коже. Он остановился почти на расстоянии прикосновения другого вампира.

- Что с тобой случилось, Сабин?

Сабин стоял на краю освещенного круга. Лампа должна была бы бросать свет под его капюшон, но не бросала. Изнутри в капюшоне было темно, гладко и пусто, как в пещере.

И голос раздался из ниоткуда.

- Любовь, Жан-Клод, вот что со мной случилось. У моей любимой проснулась совесть. Она сказала, что нехорошо питаться людьми. Ведь все мы когда-то тоже были людьми. Ради нее я пытался пить консервированную кровь. Пробовал кровь животных. Но этого было мало, чтобы поддержать нежизнь во мне.

Я вгляделась во тьму. Я все еще держала его на прицеле, но начинала чувствовать себя глупо. Сабин пистолета совершенно не боялся, и это нервировало. Может быть, ему просто все равно, и это тоже нервировало.

- Значит, она уговорила вас на вегетарианство, - сказала я. - Отлично. Но по виду не скажешь, что вы сильно ослабели.

Он рассмеялся, и тени под его капюшоном медленно растаяли, будто поднялся занавес. Неуловимым движением Сабин отбросил капюшон.

Я не вскрикнула, но невольно ахнула и шагнула назад. Не смогла сдержаться. Поймав себя на этом, я заставила себя сделать тот же шаг вперед и поглядеть ему в глаза. Не отворачиваясь.

Волосы у него были густые, прямые, золотые, сияющим водопадом лившиеся на плечи. Но кожа... кожа гнила и отваливалась от лица. Как проказа на поздней стадии, только хуже. Озера гноя под гангренозной кожей, и вонять это должно было до небес. А другая половина лица сохраняла красоту. Лицо из тех, что средневековые художники выбирали для херувимов - золотое совершенство. Хрустальный синий глаз ворочался в гниющей орбите и грозил вот-вот вытечь на щеку. Второй, нетронутый, смотрел мне в лицо.

- Вы можете убрать ваш пистолет, ma petite, - сказал Жан-Клод. - Это же, в конце концов, был несчастный случай.

Я опустила браунинг, но не убрала. Куда больше потребовалось сил, чтобы спокойно спросить:

- Это случилось потому, что вы перестали питаться от людей?

- Мы так думаем, - ответил Дюмар.

Я оторвала взгляд от изуродованного лица Сабина и поглядела на Доминика.

- И вы думаете, я здесь могу помочь? - спросила я с неприкрытым сомнением.

- Я слышал в Европе о вашей репутации. Не надо ложной скромности, миз Блейк. Среди тех из нас, кто обращает на это внимание, вы пользуетесь определенной известностью.

Хм, известностью. Не славой.

- Уберите пистолет, ma petite. Весь выпендреж - пользуясь вашим американским словом - на сегодня закончился. Я верно говорю, Сабин?

- Боюсь, что так. Все вышло очень неудачно.

Я сунула браунинг в кобуру и покачала головой.

- Я действительно не имею понятия, чем можно было бы вам помочь.

- А если бы знали, помогли бы?

Я поглядела на него и кивнула:

- Да.

- Несмотря на то что я - вампир, а вы - Истребитель вампиров?

- Вы сделали в этой стране что-нибудь, за что следует убивать?

Сабин засмеялся. Гниющая кожа натянулась, перетяжка лопнула с мокрым хлопком. Я не смогла не отвернуться.

- Пока нет, миз Блейк, пока нет. - Лицо его стало серьезным, веселье исчезло. - Ты приучил себя к бесстрастию, Жан-Клод, но в твоих глазах я вижу ужас.

У Жан-Клода кожа обрела обычную молочную белизну. Лицо его было прекрасно, совершенно, зато хотя бы перестало светиться. Он оставался красив, но красотой почти человеческой.

- А разве это зрелище не стоит небольшого ужаса? - спросил он.

Сабин улыбнулся - лучше бы он этого не делал. Мышцы на сгнившей стороне лица не работали, и рот искривился. Я невольно отвернулась, но все-таки заставила себя смотреть. Если он может существовать с таким лицом, я могу смотреть.

- Значит, ты мне поможешь?

- Я бы сделал это, если бы мог, но ты пришел просить Аниту. Пусть она тебе и ответит.

- Итак, миз Блейк?

- Я не знаю, чем вам помочь, - повторила я.

- Вы понимаете, насколько ужасающе мое положение, миз Блейк? Ужас... Можете ли вы ощутить?

- Вряд ли эта болезнь вас убьет, но она прогрессирует, если я правильно понимаю.

- О да, она прогрессирует, и она очень вирулентна.

- Я помогла бы вам, Сабин, если бы это было в моих силах. Но что я могу такого, чего не может Дюмар? Он некромант и столь же силен, как я, если не сильнее. Зачем вам я?

- Я понимаю, миз Блейк, что у вас нет ничего специального для случая Сабина, - заговорил Дюмар. - Насколько мне удалось установить, он единственный вампир, которого постигла подобная судьба, но я думал, что, если мы обратимся к другому некроманту, столь же сильному, как я, - он скромно улыбнулся, - или почти столь же сильному, мы, вероятно, сможем создать чары, чтобы ему помочь.

- Чары? - Я глянула на Жан-Клода.

Он пожал плечами - это могло означать все и ничего.

- Я мало знаю о некромантии, ma petite. Вы лучше меня знаете, возможны ли подобные чары.

- Нас привел к вам не только ваш талант некроманта, - сказал Дюмар. Вы также действовали как фокус для по крайней мере двух различных аниматоров - кажется, в Америке так называют ваши действия.

Я кивнула:

- Именно так и называют, но откуда вы узнали, что я могу работать фокусом?

- Не скромничайте, миз Блейк. Умение объединять силу других аниматоров со своей и тем усиливать обе - редкий дар.

- А вы можете служить фокусом? - спросила я.

Он постарался принять скромный вид, но явно был доволен собой.

- Должен сознаться, что да, я это умею. Подумайте, чего мы могли бы достигнуть вместе.

- Мы могли бы поднять чертову уйму зомби, но это Сабину не поможет.

- Весьма верно.

Дюмар подался вперед. Худое красивое лицо светилось энтузиазмом истинный проповедник, вербующий последователей.

Только из меня последователь никудышный.

- Я мог бы научить вас истинной некромантии, а не этой вудуистской ерунде, которой вы пользуетесь.

Жан-Клод издал тихий звук - то ли смех, то ли кашель. Полыхнув взглядом на веселящегося Жан-Клода, я смогла ответить спокойно: