Я, например, не имею возможности даже приближенно знать, по каким причинам приходит человек в туристскую группу. Допустим, его привлекает романтика походов или желание принять участие в горном путешествии. Но в первом же загородном выходе он получает этой самой романтики выше ушей: он может сверхмеры устать на маршруте, может стереть до крови ноги, промокнуть под дождем, замерзнуть ночью, его могут даже невзначай обидеть опытные туристы - да мало ли что может еще случиться! И человек без сожаления уходит из группы, а для меня он уходит из сферы дополнительного педагогического воздействия.
Но ведь мотивов приобщения к туризму немало: желание изменить привычную форму досуга, желание провести время с любимой девушкой, вырваться хотя бы на сутки из под опеки родителей, желание испытать себя в трудных условиях можно перечислять еще и еще. Как мне, руководителю, определить в этом множестве главные побудители, вместо стандартного объяснения новичков: "Я тоже хочу заниматься туризмом"?
И что мне с этими побудителями нужно делать?
Не располагая точным знанием мотивов, приведших человека в нашу группу, я все-таки могу постараться удержать в ней новичков. И первое, что для этого надо - адаптировать человека в новой среде. Это уже практическая и чисто педагогическая сторона вопроса.
Максимум внимания новичкам - они должны сразу почувствовать, что находятся среди людей, искренне радующихся их приходу. Прикрепление к новичкам шефов из опытных туристов, которые обеспечат им наиболее комфортные условия на ночлеге и на маршруте. Постоянное общение с новичками - они не должны ощущать себя одинокими среди незнакомых людей. Организация вечера у костра, чтобы он понравился и надолго запомнился. Если такая работа проведена, можно надеятся, что в следующий поход новички придут. Разумеется, и между походами необходимо частое общение с ними.
Я всегда внимательно и с удовольствием слушаю как ветераны вспоминают свой первый приход в группу. Сколько раз давал себе слово записывать эти рассказы, чтобы сохранить неповторимый и чуть ироничный их стиль, да все откладывал "на потом", а жаль - теперь многое стерлось в памяти. Осталась только суть воспоминаний, те глубоко личные моменты, о которых рассказывали бывшие новички.
- Меня поразило, что еще в электричке, когда я хотела сесть в сторонку, меня тут же втиснули между незнакомыми людьми и каждый сказал как его зовут. А потом в лесу ко мне подходили ребята и, прежде чем заговорить, называли себя по имени. Я за один вечер узнала человек двадцать. И не чувствовала себя чужой среди них.
- Знаете, что больше всего запомнилось? Как после ужина новички должны были вставать и рассказывать о себе. И еще как мне назначили шефа, и он взял мою миску и принес ужин. И показывал как стелиться для ночлега. А я все думала, как же я лягу среди мальчишек. А шеф обнял меня, и так хорошо и тепло стало, вы не поверите, но у меня даже слезы выступили...
- Я до нашей группы была несколько раз в походах. Там к ночи все перепьются, орут, к девчонкам пристают... Ну, и здесь ждала, когда бутылки появятся... Народу - даже не знаю, сколько было, и все трезвые... А когда начались песни, а потом еще и стихи... Это сейчас все привычно, а тогда... Такого вечера у меня в жизни не было, и я дни считала до следующего похода.
Мужчины вспоминали о приходе в группу посдержанее, но тоже говорили, что не чувствовали себя неприкаянными: быстро знакомились в электричке и на заготовке дров.
Я упоминал уже о магнитофонной записи нашего Придворняжного поэта Володи Борисова и, думаю, он лучше других рассказал о своем первом походе. Опуская Володины переживания из-за того, что он ждал группу не в указанном ему месте, и как его отыскала студентка пединститута Ольга Ощепкова, начнем с выхода на перон:
"Мы сели в электричку, и я поехал в первый в моей жизни туристский поход. Все время со мной была рядом Оля Ощепкова. У Виктора Яковлевича как всегда было много работы: его одолевали люди, которые, как я потом узнал, назывались командирами отделений, дежкомами. Он организовывал игры, а Оля Ощепкова сидела рядом со мной. Она рассказывала, объясняла... Потом мы шли по какому-то чудесному месту в лесу, и я впервые чувствовал свою сопричастность к лесу... Рядом со мной шла Оля Ощепкова и рассказывала, рассказывала...
Стемнело, и тогда я впервые в жизни увидел лесной костер, и это зрелище я запомнил на всю жизнь и, думаю, не забуду уже никогда... Костер объединял всех, кто сидел вокруг него... Шел тихий неторопливый разговор. Кипели котлы на огне, и рядом со мной сидела Ощепкова и, указывала на освещенные шевелящимися языками костра лица: : "Вот это - Коля Щетвин, его зовут Боцман, он, наверное, самый добрый человек в группе, а это Лариса Талаконина, а это Саша Радионов... Она называла мне имена людей и я запоминал их... Виктора Яковлевича я уже знал и она мне рассказывала, что давным-давно, почти двадцать лет назад, он выдвинул идею о том, что в туристкой группе не обязательно должны быть люди одного возраста, что в ней могут быть люди разных возрастов, и что при этом они могут быть одним коллективом и жить единой семьей... И в течении долгих лет он ходит с этой группой. которая не имеет никаких прецедентов по длительности существования, и группа живет, и все, кто входили в нее когда либо, и те, кто по каким-то причинам перестали, ее не забывают, и приходят раз в год на загадочный праздник, который называется Обжираловка... Все эти рассказы звучали как сказка в осеннем лесу...
А потом Оля Карпова взяла в руки гитару и я впервые услышал, что такое - туристские песни у костра. Исчезло совсем уже все, исчезли даже лица, исчезли даже деревья... Костер остался- это я помню точно. И еще был ее голос. Удивительный голос, я даже не помню пела она одна или хором, кажется хором. Ее голос не только не мешал хору - наоборот: каждого человека поднимал до хорового пения, и тем не менее, слышался ясно, четко, чисто, неся каждую ноту, каждое слово до самых глубин сердца... И каждые две недели повторялось это немыслимое, невозможное невероятное чудо: и костер, и песни... Уже через несколько походов я познакомился со всеми и даже с теми легендарными личностями, которые в походы не ходили, но о которых очень много говорилось. Я уже привык к тому, что группа - это теплая дружная семья, действительно, семья, наверное, лучшего слова подобрать невозможно совершенно особые взаимоотношения царили в этом коллективе.