1 октября 1991 года

Стоят жаркие дни.

Вчера в "Известиях" появилось мое "сочинение" "Трое суток в Форосе". Сегодня "все об этом говорят": кто подчеркивает политическую значимость, кто журналистский "успех", кто литературный дар, "зарытый в землю", кто человеческий аспект блокады... и т. д.

Французские и немецкие газеты и журналы просили разрешения перепечатать.

Но М. С. не понравилось: сделал вид, что не читал. "Ты, говорят, опубликовал какой-то свой дневник в "Известиях"?!" Разговор был при Грачеве. Тот начал хвалить... М. С. перевел на другую тему. Это значит: не понравилось Р. М. -- я там действительно не очень к ней "вежлив".

В воскресенье поехал на 42-й километр. Немножко погуляли с Н. Н. -- до Раменской железнодорожной платформы. За столом Кира вдруг бросает поразившую всех мысль: могло бы ведь произойти и так, что никакого путча не потребовалось бы. У Горбачева вдруг приступ, умирает или утонул, водица не в то горло и т. п. -- и что? При ком мы остаемся? При Янаеве, Язове, Крючкове и К°. Вполне законно, легально и не сразу с танками... А танки потом -легально и законно. В самом деле, наследников-то каких он себе подобрал... для продолжения перестройки!

М. С., сразу после того как принял Кристоферссена (ЕС), стал у нас с Грачевым спрашивать: кого бы взять в госсоветники по международно-экономическим вопросам? Может, Адамишина? Мы с Андреем хвалим Адамишина... А потом я говорю: вот Обминский (заместитель министра иностранных дел). Он только что присутствовал на встрече с Кристоферссеном -- ас своего дела (т. е. во внешнеэкономических делах).

М. С.: "Но он только по экономике, а мне нужен политик-международник... Ну, конечно, и с экономическими знаниями".

Я: "Так берите обоих: Адамишин и Обминский, а я их буду "координировать" (шутя, разумеется).

Он: "Нет уж, мы с тобой как работали, так и будем работать..."

Что это значит? А то, что либо я ему надоел, либо хочет сменить имидж окружения, либо действительно я ему нужен, только чтоб писать речи, составлять вот такие брошюры, вроде "Августовского путча", всякие письма лидерам, приветствия, ответы и поздравления. Скорее всего и то, и другое, и третье. А в общем -- "пренебрежение к личности". Пока ему не покажешь свои зубки, "уважать себя не заставишь"... Наверное, пора.

Тем более что просто задыхаюсь в этих текстах: материал к беседе, запись и ответы после беседы, материал к звонку в Бонн, Лондон -- куда еще, проект распоряжения, заготовка к мнению и бесконечные приветствия и обращения. Сегодня только: по случаю годовщины объединения Германии и для телефонного разговора с Колем... И опять и опять -- подчищать тексты после его редактуры. Вот моя встреча с новым послом США Страусом: нужен отчет о ней Горбачеву и предложения, в том числе о совместной советско-американской "группе по стратегической безопасности". Вообще-то встреча -- ничего особенного. Вроде как пришел удостовериться, можно ли со мной иметь дело. Ко мне тянутся сейчас многие: это из-за падения престижа МИДа. Я в их глазах выгляжу гораздо значительнее, чем на самом деле.

Кстати, у Коллинза, который в пятницу приносил М. С. "инициативу Буша", отек легкого. Чуть не умер, но спасли на Грановского. Страусе говорит, что в Америке бы не спасли. Буш прислал благодарность, просил, чтоб и М. С. поблагодарил врачей.

Просились опять Брейтвейт, Белл (посол Канады), Николаенко (заместитель министра иностранных дел, он только что с Кубы). Земцов (Израиль) с Велиховым прорвались мимо меня к М. С. Соблазняли почти даровыми миллиардными кредитами... Хотя прошел слушок -- деньги-то от торговли оружием.

Я убедил М, С. принять-таки нью-йоркского ребе Шнайера и мадам Кардэн -- председателя американской организации в защиту советских евреев. Согласился в порядке компенсации за то, что не поедет в Бабий Яр.

Явлинский вчера зашел. В отчаянии -- повторяется осень 1990-го. М. С. опять начинает отруливать, заявил: пока не будет Союзного договора, не будет и Экономического соглашения.

Я: "Он что, спятил? Он же не только всем иностранцам в сентябре говорил, что Экономическое соглашение вот-вот появится, а Союзный договор -потом, когда получится. Два дня назад после Мубарака на пресс-конференции сказал это же... а теперь? Почему?"

Явлинский: "Не знаю, но будто договорился с Ельциным. При их разговоре были Силаев и Руцкой. Руцкой поддакивал. Силаев молчал. Это опять провал. И я ему сказал, что снова уйду, если так пойдет. Вот поеду в Алма-Ату с премьерами республик согласовывать проект, если он от него открестится -уйду".

Я: "Но ведь провал и перед Западом. Вообще провал -- никакого Союзного договора не будет! Он что -- не видит, что Россия его провоцирует, чтоб все разбежались, а она в "гордом одиночестве" будет потом им диктовать свои условия, "спасать" их в обход Горбачева, который уже совсем не будет нужен!!"

Явлинский: "Наверное, не видит. Но я действую как профессионал и гражданин. Мне больше ничего не нужно. Не будет Экономического соглашения -нет смысла тянуть резину... Ибо не будет ни рынка, ни единения с Западом".

Я: "Но М. С.-то каков! Он что -- не понимает, какая это для всех символика, если он еще раз привлек Явлинского и опять от него отвернулся! С кем он останется?"

Явлинский мне рассказал, о чем он "информировал" Мейджора, а именно -что не только у нас золота всего 240 тонн (я, говорит, перед отъездом в Лондон записался в "Вестях", чтобы свои узнали раньше, чем иностранцы. Ибо согласно их порядкам, если мир узнает о подобном раньше своей страны, премьер на другой день должен уйти в отставку).

Но золото, говорит Явлинский, это для обывателя. А вот что у нас пусты все активы -- это действительно катастрофа. То есть Внешэкономбанк на счетах не имеет ни сантима, ни цента. Рыжков и Павлов все растратили. Мы совершенные банкроты. И я сказал об этом Мейджору.

Мейджор реагировал: если бы Англия узнала про себя такое, на другой день произошла бы революция!

Между тем М. С. сегодня с Кристоферссеном (как по тому анекдоту) был предельно самоуверен: не надо драматизировать. Ну а раз революция, то и полного порядка не может быть, берите, мол, нас, какие есть. Все долги мы отдадим. Подачек не нужно, и т. д. Произвел на того впечатление. С этим Кристоферссен и поедет в Лондон, Или -- может, только и осталось действовать "на авось"?