...Третьего дня у меня обнаружилась плохая кардиограмма, а я ничего не чувствую.
Измотался за эти послепутчевые дни больше, чем во время самого путча. Там сработала моя особенность, которую я очень хорошо изучил в себе во время войны: в моменты опасности для жизни -- предельная собранность и спокойствие, ни тени страха: чему быть -- того не миновать. И перед М. С. и Р.М. играл часто бодрячка, который нутром будто чувствует, что "все обойдется".
Для международной конференции СБСЕ по человеческому измерению (9--11 сентября, в Колонном зале) я Горбачеву "красивую речь" написал... Тут он, пожалуй, впервые публично выступал не только "без", но и в контрасте с "социалистическим выбором", который ему очень навредил в последние два года.
15 сентября
"Ухайдакался", чиня комод. Читал много газет. Союза, думаю, не будет, и Верховный Совет не соберется: зачем он республикам? Прав Гаврила Попов (сегодня в газете его статья "Сомнения"): за круглый стол Госсовета не каждого нужно сажать, а только тех, кто прием-лет минимум демократических правил.
С Н. Н. ходили на Крымскую набережную. Там тысячная очередь на порновыставку Романа Афонина(?). Стоять не стали. Рядом -- под открытым небом -- "скульптуры тоталитарной эпохи": сброшенные памятники Дзержинскому, Свердлову, Калинину, Сталину... "Народ" лазит по ним, фотографируется, хихикает. Противно -- некрофилия. Чудовищно безнравствен "народ". И что самое ужасное -- не сознает этого...
19 сентября
Вчера месяц, как нас заточили в "Заре". Но, между прочим, 16-го -гнуснейшая передача на ТВ -- на фоне чучела Никсона в момент импичмента. Полтора часа Ольшанский, Буковский + еще два сопляка-подонка доказывали, что М. С. и есть глава путча. А наутро в "Правде" статья Овчаренко -- о том же открытым текстом...
Вообще неделю назад пошла новая волна "затаптывания" Горбачева... Но Игнатенко устроил "круглый стол", где пытаются восстановить его имидж с помощью фа-мильярничания... Довольно, однако, неприятно смотреть, как Егор Яковлев, Лен Карпинский, Потапов (редактор "Труда") и другие, которых М. С. на ранних этапах перестройки спасал и поднимал, теперь "запросто" низводят его до "рядового гражданина".
Но потом, говорил мне Игнатенко, уже без ТВ был полуторачасовой интим-междусобойчик, с которого М. С. ушел "окрыленный".
Сегодня его посетил Брэйди (министр финансов США). Довольно высокомерно ставил условия помощи. А М. С. все тянуло на "воздуси": "историческая задача помочь великой стране, это позволит изменить весь мир" и т. д. и т. п.
Вечером был посланец короля Саудовской Аравии Фатха... Привез 1,5 миллиарда и без всяких американо-западноевропейских ужимок и скрытого "унижения" того, кому дают.
Сегодня закончил брошюру "Августовский путч" (причины -- следствия), составленную из бесед М. С. Он жмется, не хочет вроде выпускать. А надо бы, чтоб заявить позицию -- против новой волны дискредитации, политический смысл которой, скорее всего, убрать последний оставшийся символ Союза -президента.
Или просто бьют лежачего? Вот такова наша новая, перестроечная интеллигенция.
Может быть, у них вызывает подозрение, почему он не публикует статью, которую начал писать в Форосе и которой похвалялся на пресс-конференции 23 августа?
20 сентября
Отдал М. С. на 80 страницах брошюру "Августовский путч". На Западе с руками бы оторвали. Рекомендовал ему частями давать в газету и тут же издать отдельно. И включить в брошюру августовскую статью, которую уже назвали по ТВ инструкцией для введения чрезвычайного положения... Если нет, почему, мол, тогда скрывает?..
Трижды с ним по телефону сегодня общался: о брошюре ни слова, будто и не получал. Хотя знаю, что на стол ему положили поверх всех прочих бумаг. Такова его манера.
Приходил поверенный в делах США Коллинз. Принес памятную записку о создании совместной рабочей группы по анализу проблем нового качества советско-американских отношений. Я отдал ее М. С., убеждал, чтоб не тянул.
Предложил ему поехать в Киев на 50-летие Бабьего Яра... Еще в "Заре" до путча ему говорил об этом: ни ответа ни привета.
Корейский посол от имени Ро Дэ У еще неделю назад просил, чтобы М. С. не принимал лидера оппозиции. Все московское корейское лобби давит на меня который день, настаивая на том, чтобы принял. Но я даже не докладывал Горбачеву об этом. Ро Дэ У нам сейчас дороже этого "Жуна", хотя тот может на следующий год стать президентом.
Дзасохов привязался ко мне: оказывается, он, как ни в чем не бывало, функционирует в качестве председателя Международного комитета Верховного Совета, готовит ратификацию договоров по обычному вооружению и СНВ!! Вот тебе и недавний секретарь ЦК КПСС, редактор писем ЦК на места с требованием поддержать ГКЧП!
Сегодня следователи принесли запись моих показаний и стенограмму. Два часа я смотрел и слушал себя, сверяя с текстом. Я себе "понравился" больше, чем в ТВ-передаче с Ольгой и Тамарой. Вообще, отстранение я смотрюсь, как-то сильнее, увереннее, чем обычно в жизни.
На обратном пути в метро прочитал в "Известиях" беседу М. С. за чашкой чая... Это тот самый разговор по душам после "круглого стола", который устроил Игнатенко. Горбачев возвращается к своему человечному облику начала перестройки: без маски самоуверенности, возникшей от мировой славы и от "порчи" властью.
Хочется за город. Тамара зовет съездить в Снигири, где Дунаев меняет с ней дачу... А мне хочется -- с Людой, на крайний случай -- с Ирочкой, с Н.Н., наконец? Нет, я не запутался. Просто организм хочет полно жить перед уходом... Видно, скоро он состарится. Вера Валерьевна (мой доктор) объяснила: у меня "на сердце" что-то такое необратимо испорчено, раз профессор заговорил об операции...
Приходил Ожерельев. Мелкий, оказался на обочине. Говорит, что и Медведев в таком же положении невостребованности... Я "советовал" (как старший!) не суетиться: мы, мол, преувеличиваем место, которое занимаем "в жизни и деятельности" президента, а он вспоминает о нас, только когда "надобимся". Не сказал, но подумал: он не вспоминает даже о том, что я был с ним "эти три дня" в Форосе. Рассказывал охотно разным собеседникам о том, что там было, но взволнованно говорит только о семье...