Заметив ее заинтересованный взгляд. Дин предложил:

— Если хочешь, я могу дать тебе прокатиться.

— Вместе с собаками или без них? — спросила Ясинта, оглядываясь на двух черно-белых колли, уютно устроившихся в кузове. — Я могу перевернуться и, чего доброго, покалечить их.

Вместо ответа Дин слез с машины и выпустил собак на землю. Потом он учил Ясинту водить это неуклюжее транспортное средство.

— Вполне сносно, — наконец сказал Дин. — Можешь даже отвезти меня к дому.

Радуясь своему новоприобретенному умению, Ясинта так и сделала, с важным видом затормозив во дворе. И рассмеялась, когда Фран вышла посмотреть, кто приехал.

— Спасибо, — поблагодарила она Дина, улыбаясь до ушей. Он спрыгнул на землю и помог ей слезть. — Я уже давно так не веселилась!

Молодой управляющий повернулся к Фран.

— Она рождена, чтобы водить фермерский мотоцикл.

— В отличие от меня, — ответила Фран, улыбаясь и переводя взгляд с Ясинты на Дина и обратно. — А теперь тебе лучше поискать прирожденного заклинателя дождя. Если только прогноз погоды говорит правду.

— Дело идет к засухе? — спросила Ясинта.

— Увы, да, — ответил он, запрокидывая голову и глядя в безоблачное небо. — Если не пройдет дождь, у нас будут серьезные неприятности.

Но, как ни сочувствовала ему Ясинта, она не могла не наслаждаться жаркой погодой.

Собрав странички рукописи, она вышла на веранду, держа чашку чая с перечной мятой. Села у перил, убеждая себя, что не ждет звука подъезжающей машины.

Уже пять часов. Даже если Пол решил вернуться домой сегодня вечером, он приедет никак не раньше шести.

В нетерпеливом ожидании она пила свой мятный чай и читала газету, затем отнесла чашку на кухню.

— Ты выглядишь усталой, — заметила Фран, входя в кухню с огромным пучком зелени для салата. — Похоже, жара и на тебя плохо действует.

— Точно. — Ясинта вымыла и вытерла чашку. Она не находила себе места и бродила, не зная, как убить время. О занятиях, которые могли бы ее отвлечь от бесцельной ходьбы по дому, не хотелось даже думать.

— Почему бы тебе не сходить искупаться? — предложила Фран.

Ясинта бросила на нее неуверенный взгляд.

— А вода сейчас теплая?

— К ноябрю вода становится как парное молоко, — подтвердила экономка.

— Думаю, вы правы. — Ясинта убрала на место чашку и добавила:

— Вообще-то, я помешана на плавании. У меня есть мечта: когда-нибудь стать богатой и позволить себе бассейн с подогревом.

— Пол плавает круглый год, — как бы невзначай заметила Фран.

Вернувшись в свою комнату, она достала купальник. Это далеко не новое бикини ей редко доводилось надевать. Ухаживая за матерью, Ясинта лишь изредка выбиралась поплавать. Только на Фиджи, в этом теплом раю, она каждое утро и каждый вечер бегала на пляж. В это время солнце уже не могло причинить вреда коже.

Она поспешно натянула бикини, поверх накинула футболку и повесила на плечо большое полотенце с яркими птицами.

Фран оказалась права: вода была изумительной. Ясинта плавала минут двадцать, пока не устала, и только тогда с усилием выбралась на берег. Освободила волосы от стягивавшей резинки и принялась их сушить. Рыжие пряди рассыпались по плечам, легкий ветерок развевал их, как крылья.

Шум приближающейся машины заставил Ясинту лихорадочно разыскивать футболку. Так и не успев ее натянуть, Ясинта с облегчением услышала голос Дина.

— Хорошо поплавала? — спросил он, оглядывая Ясинту и совершенно открыто восхищаясь ею. В его взгляде не было ничего оскорбительного.

Она улыбнулась.

— Замечательно. Вода теплая… даже слишком, на мой взгляд. У меня такое чувство, словно я плавала в парном молоке.

Дин лихо сдвинул шляпу на затылок и усмехнулся:

— Очень даже может быть. Это все «голубая вода». Что-то рано в этом году, — заметил он.

— А что такое «голубая вода»?

— Тропическое течение. Обычно оно проходит в наших краях ближе к Рождеству.

Ясинта снова улыбнулась в ответ, глядя в это милое лицо. Ей нравился Дин. И очевидно, она ему тоже нравилась. Он рассказал ей практически все о своей невесте Бренде. Они планировали пожениться не позже, чем через год. Хотя Дин смотрел на Ясинту с явным интересом, в этом не было ничего, кроме здорового мужского восхищения.

Когда добрые феи наделяли Ясинту различными качествами, они забыли включить сексапильность. Ясинта нравилась мужчинам, но не многие рисковали с ней знакомиться поближе. Ее мать говорила, что это из-за высокого роста. Мужчины не любят, когда женщина выше их. Ясинта знала, что ей просто не хватает той самой главной искорки, от которой мужчины млеют.

Даже Марк оставался к ней холоден. Ему требовалась покорная рабыня, которую можно контролировать и подавлять.

— Мне лучше вернуться в дом, — сказала Ясинта. — Я продрогла.

Она сделала шаг, оступилась и раскинула руки, пытаясь сохранить равновесие.

— Держись, — сказал Дин и подхватил ее. Когда она поморщилась, его хватка стала тверже и он требовательно спросил:

— Что случилось? Ты в порядке?

— Я такая неуклюжая, — ответила Ясинта без особой горечи. — По-моему, я просто наступила на острую ракушку.

Она согнула ногу в колене, пытаясь разглядеть, что там произошло.

— Это могло быть стекло. Дай я посмотрю, — сказал Дин, присаживаясь на корточки. — Нет, крови нет, сообщил он после внимательного осмотра. — Но кожа содрана.

Его ладонь прошлась по ступне, и Ясинта вздрогнула.

— Щекотно!

— Прости. — Он засмеялся и поднял глаза, в которых плясали озорные искорки. Тихий голос произнес:

— Добрый вечер…

Ясинта дернулась, как будто ее ужалили, и освободила ногу из рук Дина.

Управляющий встал, все еще улыбаясь, поздоровался:

— Добрый день, Пол.

Пол был в костюме. На пляже он должен был смотреться несколько комично в начищенных черных туфлях, утонувших в песке, с тщательно уложенной прической, позолоченной садящимся солнцем.

Но вместо этого он выглядел пугающе красивым. Дело даже не в привлекательном лице, четких классических чертах или голубых глазах, взгляд которых заставлял сердце Ясинты болезненно сжиматься.

За один головокружительный момент он оглядел ее с головы до ног, прежде чем повернуться к Дину.

Ясинта перевела дыхание.

Очевидно, не замечая ничего из ряда вон выходящего, Дин радостно продолжил:

— Мне надо с вами переговорить.

— Давай, прямо сейчас, — сказал Пол, не глядя на Ясинту.

— Да, хорошо. — Дин обернулся и улыбнулся девушке. — Еще увидимся.

Ясинта смотрела, как мужчины поднялись по газону в направлении к дому. Медленно и осторожно она наклонилась за футболкой и накинула ее на плечи.

Дойдя до дома, Ясинта смыла с ног песок под краном у черного хода. Ей пришлось приложить некоторое усилие, чтобы спокойно пройти мимо закрытой двери кабинета, а не промчаться по коридору бегом. Бедняжке казалось, что она не вынесет сейчас встречи с Полом.

Смыв с тела соль под душем, она постаралась убедить себя, что ей лишь показалось, как от Пола повеяло холодом и неудовольствием.

Интересно, сколько времени он там стоял? Пол должен был видеть, как она оступилась.

А если он подумал, будто она сделала это нарочно? От этой мысли ее передернуло, но она отогнала неприятные чувства.

Слишком уж она стесняется в присутствии Пола. Чувствует себя скованно и нервно, когда он находится поблизости. И ей это уже порядком надоело. Надо бы уехать, но…

Ей не хотелось уезжать.

Ясинта выбрала самое закрытое из своих платьев. Мягкий просторный хлопковый балахон с короткими рукавами. И понадеялась, что, увидев ее вновь, Пол и не вспомнит, как она выглядела в бикини.

Ясинта перечитывала написанное за день, пока время не подошло к семи тридцати. Надо было свести до минимума общение с Полом и в то же время не создать впечатления, будто она его избегает. Выйдя, Ясинта с облегчением обнаружила, что оранжерея пуста, и прошла на террасу. Решив прогуляться, она направилась к пруду, в котором резвилась стайка золотых рыбок. Стремительные создания, окрашенные в золотые и бронзовые тона, с хвостами, похожими на солнечные протуберанцы, рыбки подплыли к берегу — Привет, — тихо сказала она, и они в ответ тыкались в ее пальцы, опущенные в прохладную воду.