И поняла, что постоянно лгала себе. С момента последней их встречи. К своему ужасу и изумлению, Ясинта расплакалась.

— Ты поранилась? — спросил Пол с хрипотцой в голосе. — Где? Коленка? Лодыжка? Ясинта, прекрати реветь и скажи мне, где болит.

— Я не поранилась, — всхлипнула она. — По крайней мере, не физически. Пол. Зачем ты пришел?

— Нам надо поговорить. Ты хочешь, чтобы я донес тебя до двери?

— Нет! — Ясинта оттолкнула его. Неожиданно она почувствовала себя лучше. Несколько секунд, проведенных в его объятьях, словно утолили ее голод. Ясинта повернулась, но вспомнила о капусте и подобрала ее. Нервы девушки были подобны натянутой струне. В груди образовалась странная пустота. Она повела Пола в дом, не обращая внимания на попадавшиеся по пути овощи.

Пол подбирал их на ходу и потом прошел за ней через холодный холл на кухню. Опустив сумку на скамейку. Пол оглядел Ясинту.

— Значит, не только мне пришлось плохо, — сказал он. — Ты вернешься со мной в Уэйтапи?

Слезы затуманили ей глаза. Она отрицательно покачала головой.

— И все же ты любишь меня.

Было бесполезно отрицать это. Она кивнула.

— Я ездил к Ауре и Флинту, — сказал Пол. Кочан цветной капуты выскользнул из задрожавших пальцев девушки.

— Почему? — нервно спросила Ясинта.

— Решил, что ты права.

Боже, какой она была идиоткой!

— Я знаю, что права, — пробормотала она.

— Только в одном, — добавил он. — Я доказал себе, что уж точно не люблю больше Ауру. Но мне действительно нужно было ее увидеть.

Угольки надежды, которую Ясинта втайне от себя хранила в сердце, снова вспыхнули красноватым пламенем. Девушка стала разбирать покупки.

— Оставь ты эти овощи, ради Бога! Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Давай покатаемся по городу.

Ясинта не могла возражать. Она полностью сосредоточилась на мужчине, который стоял позади нее. Она ощущала каждое его движение и сжалась еще до того, как его рука опустилась на ее плечо. Пол развернул ее лицом к себе.

— Ты похудела… — Пол говорил с искренним беспокойством.

Не обращая внимания на ее сопротивление, он поднял ее на руки. Ясинта тут же почувствовала исходящие от него силу, тепло и заботу.

— Дорогая моя, — пробормотал Пол, и она еще никогда не слышала в его голосе такой нежности. — Что же я с тобой сделал? Как я могу убедить тебя, что люблю тебя больше, чем Ауру, которая оказалась в конце концов просто милой женщиной?

Изумленная Ясинта подняла лицо и переспросила:

— Милой женщиной?

Его голубые глаза осветились крохотными искорками смеха.

— Да, — произнес он серьезно, но губы прятали улыбку. — Очень милой женщиной. Замужество и счастье сделали ее даже красивее. Но ее знойная прелесть больше на меня не действует. Я смотрел на нее и, хотя видел ее красоту, ничего не чувствовал, кроме вполне искренней дружелюбности. Ты была права. Но я даже рад, что так долго оттаивал после расставания с Аурой.

— Почему? — удивилась Ясинта.

— Потому что тогда я мог бы раньше поддаться желанию завести семью и детей. И жениться, не встретив тебя.

Он впервые смотрел на нее, не прячась ни под какой маской. Просто мужчина — чувственный, эмоциональный. И такой родной…

В эту секунду она ему поверила.

— Тогда я тоже этому рада, — прошептала она, растворяясь в горячих лучах его взгляда. Но тут из холла послышались шаги. С сожалением вздохнув. Пол поставил Ясинту на ноги.

— Пойдем, — сказал он мрачно. — Здесь нам все равно поговорить не дадут.

Ясинта кивнула и пошла за ним. Ветер разогнал тучи, и небо сверкало свежеотмытой синевой.

— Мы можем поехать в мою квартиру, — сказал Пол уже в машине.

Ясинта подумала и предложила:

— Давай лучше к «Одинокому дереву на холме». Он бросил на нее насмешливый взгляд, но повернул туда, куда она просила. Пока машина неторопливо взбиралась по склону небольшого потухшего вулкана, они молчали. Вскоре Пол заглушил двигатель, и они так же молча вышли из автомобиля. Некоторое время оба любовались расстилавшейся внизу панорамой. Город и море, маленькие вулканические горы и парки. Стоя на высоком, покрытом травой холме, они словно возвышались над повседневной суетой большого города.

Наконец Пол заговорил:

— Мне не хватало тебя. Я каждый день вспоминал ту единственную ночь, когда мы были вместе. Я сходил с ума от тоски и желания.

— Да, — сказала Ясинта. — Это похоже на то, будто теряешь частичку себя и медленно умираешь день за днем. И мир утрачивает краски, становясь серым и пустым.

— Это никогда больше не повторится, — сказал Пол, и его слова были молитвой и обещанием. — Никогда. Милая моя, сердце мое, моя солнечная, сияющая девочка. Я клянусь тебе.

Глава 10

Ясинта Макальпин скользнула в обтягивающее платье из золотого шелка и придирчиво оглядела себя в зеркале. Ее волосы, собранные в пышный узел на затылке, отливали янтарным блеском в свете лампы.

Она позволила себе несколько секунд полюбоваться своим отражением. Год назад Ясинта ни за что не надела бы такое платье. Оно было до неприличия открытым.

Но год назад она была замужем всего шесть месяцев и ей все еще было трудно видеть себя глазами Пола. Зато сейчас она знала, что просто отлично смотрится в этом ярком роскошном наряде. Счастье и любовь наконец наделили ее недостающей грацией. Она даже не помнила, когда последний раз оступилась.

Ясинта улыбнулась висящей на стене репродукции. И в самом деле, чем не «Пламенный июнь»!

— Ты готова, дорогая? — Пол вышел из спальни и остановился на пороге. — Ты похожа на летний день, — сказал он, и глаза его блеснули.

— Мы оба выглядим просто очаровательно, — шутливо отозвалась она, поправляя черный галстук мужа. — Вечерний костюм всегда придавал твоим глазам какой-то электрический блеск, — заметила она, легко касаясь его губ кончиками пальцев. — Да, я готова.

Пол рассмеялся, поймал ее за руку и поцеловал ладонь.

— Ты еще не совсем готова. Повернись. — Пол осторожно застегнул у нее на шее роскошное ожерелье.

— Пол, ты балуешь меня! Спасибо… Что это за камни? — Ясинта прислонилась к мужу, любуясь его отражением в зеркале. Какой он все-таки сильный, красивый и мужественный, подумала она мечтательно.

— Это сапфиры. — Его ладони покоились на ее плечах. — Они тебе удивительно идут. На твоей шее они похожи на язычки пламени.

Ясинта решительно опустила его руки на талию и крепко прижала, удерживая от дальнейших поползновений.

— Сегодня мне звонили из Америки.

— Из Америки? — переспросил Пол. Он целовал бледную кожу ее плеча, но при этих словах поднял голову.

— Да. Издатель, которому я послала рукопись. Пол, они напечатают ее!

— Я так и знал, — с видом триумфатора произнес он. — Я знал, что так оно и будет. Когда?

— Я думаю, через несколько месяцев после рождения ребенка, — радостно ответила Ясинта. Пол замер.

— Я не знал, что ты беременна…

— И я не знала. До сегодняшнего дня. Есть возражения?

Его руки обвили ее. Взволнованным голосом, которого она никогда не слышала от него раньше, Пол проговорил:

— Когда я смотрю на тебя, то вижу — в тебе есть все, что я люблю в этом мире и во всех других. Даже удовольствие — не совсем верное слово для того, что я чувствую. Трепет? Восхищение? Нет, все не то. Пожалуй, самым верным будет преклонение.

Он развернул ее и поцеловал, нежно, а потом со все возрастающей страстью. Вскоре Ясинта полностью растворилась в наслаждении от его поцелуя. И только краешком сознания порадовалась, что не успела накрасить губы…

Восемнадцать месяцев брака показали, что их отношения никогда не станут для них скучной обыденностью. Ясинта все еще дрожала от нетерпения, стоило мужу прикоснуться к ней. Каждый раз занятия любовью были и нежны, и яростны, и сладки… Их жар не угасал. И единение душ каждый раз было полным и прекрасным.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он позже, когда Ясинта подкрашивала свои мягкие чувственные губы.