2. Воспитание заботы о Пробуждении
Следуя вышеописанными этапами, видим, что для [осуществления] цели-для-других необходимо Пробуждение, и в [нас] загорается желание его достичь.
Но поскольку одного этого недостаточно, то сначала, исходя из созерцания достоинств тела, речи, ума и деятельности [Будды], согласно ранее изложенному в разделе об обращении к Прибежищу 25, надо обрести благоговение, затем, как говорится, благодаря благоговейной вере созидается основа стремления. Поэтому надо породить искреннее стремление достичь таких достоинств, твердую убежденность, что и для достижения собственной цели требуется обрести всеведение 26.
В «Первой ступени созерцания» цитируется «Самадхи джнянамудры», где сказано, что, хотя имеется много причин зарождения Устремленности, сострадание превосходит их все; и особенно хорошо, когда ее порождают собственной [силой].
3. Определение порождения Устремленности к Пробуждению как плода практики
Общая характеристика [Устремленности] уже дана в цитате из «Украшения ясных постижений» 27. О видах ее, придерживаясь сутры «Устройства древа», [Шантидева] сказал во «Введении в практику» (1.16):
"Как отлично желанье идти
от процесса ходьбы, –
так, по мнению мудрых, отличны
и два Устремленности вида."
Здесь говорится о двух видах Устремленности: вдохновенной и практической 28. Хотя в связи с этим существует много разногласий, следует понимать, что Устремленность с мыслью: «Да стану я Буддой ради блага живых существ!» или «Я стану Буддой», – пока не принят обет [бодхисаттвы], является вдохновенной, независимо от того, практикуются или не практикуются 29 даяние и другие деяния. Когда принимается обет, Устремленность становится практической. По этому поводу в «Первой ступени созерцания» сказано:
«Та Устремленность, которая вначале есть поглощенность ума порывом: „Да стану я Буддой ради блага всех существ!“, – является вдохновенной. Практической Устремленностью называется последующее принятие обета и начало накопления [заслуг и прозрений].»
Хотя возможны многие возражения этому, распространяться не буду 30.
***
2. Этапы воспитания [Устремленности] согласно Шантидеве
В этой (части) три (раздела); из них (первый) –
А. Размышление о пользе установки обмена себя на других и об ущербности отказа от обмена
Во «Введении в практику» (8.120) говорится:
"Кто хочет быстро сам спастись, других спасая,
святое таинство пускай осуществляет,
в котором он себя с другим взаимно
местами благородно поменяет."
И далее (8.129-131):
"Какое только существует в мире счастье –
всё от желания, чтоб стали счастливы другие.
Какие только есть страданья в мире –
все от желанья счастья лишь себе.
И что еще здесь стоит объяснять?
Глупец старается для собственного блага,
мудрец же трудится для счастия других;
вот каково их главное отличье.
И, коль свое не обменяешь счастье,
взяв на себя страдания другого,
то не достигнешь состоянья Будды,
да и в сансаре счастья не увидишь." 31
Согласно сказанному, следует понимать, что себялюбие – источник всех зол, а любовь к другим – источник всех благ.
Идея обмена себя на других способна укорениться [в уме] благодаря освоению. Ум следует привычке. Бывает, достаточно было только услышать имя врага, как возникал страх, а если сдружиться с этим [врагом], то, когда его нет, – тоскуешь. И, если привыкнуть смотреть на себя как на других, и на других как на себя, нетрудно зародить [готовность обмена себя на других]. В том же тексте (8.119) сказано:
"Трудного не надо отвергать:
если ты сумеешь подружиться
с тем врагом, чье имя вызывало страх, –
станешь тосковать, когда с ним разлучишься!"
И далее (8.112):
"Не так уж тебе трудно свое тело
взамен других, [страдающих], поставить."
Может возникнуть вопрос: «Тела других – не мое тело; как же возможно зарождение такой мысли?»
[Ответим]. Ведь и это тело, поскольку сформировалось из спермы отца и крови 32 матери, состоит из частиц других тел, однако по привычке цепляемся за него как за свое. Подобно этому, зарождается и любовь к телам других как к своему, если ее долго культивировать. В том же тексте (8.158) сказано:
"Раз ты вцепился в спермы смесь и крови
других людей, ее своим считая [телом],
то так же и к [телам] других старайся [относиться]."
Хорошо обдумав пользу [установки обмена себя на других] и ущербность [обратного] и почувствовав, благодаря этому, всеохватывающую тягу к ее развитию, а также осознав, что, если ее долго культивировать, она вполне может зародиться [в потоке сознания], надо переходить к реализации.
Б. Этапы культивирования обмена себя на других
Выражение «обмен себя на других» или «я поставлю себя на место другого, а его – на свое» – означает не воспитание такой установки, когда думаем: «Другие – это я», «Их глаза и прочее – мои», – а взаимозамену двух позиций: любви к себе и пренебрежения к другим. Это достигается порождением любви к другому как к себе и пренебрежения к себе, как [ранее] к другим.
Это также называется обменом своего счастья на страдание других; что происходит, когда, осознав, что врагом является себялюбие, все меньше думаем о собственном счастье и, отбросив пренебрежение к страданиям других, видя достоинства любви к другим, все больше заботимся об уничтожении их страданий. Одним словом, – когда устремляемся к уничтожению страданий других, не беспокоясь о своем счастье.
Воспитать такую установку мешают два препятствия: представление, что основы своего и чужого счастья и страдания, "я" и «другие», – существуют порознь, независимо, как синий и желтый [цвета].
Из такого представления о счастье и страдании следует мысль: «Мои – нужно [соответственно] созидать или уничтожать, а чужими – можно пренебречь.»
Противоядием [первому препятствию служит осознание того факта], что "я" и «другие» – не изолированные сущности, а взаимозависимые; и в отношении меня [у других] возникает мысль «Другой», а в отношении себя у «другого» возникает мысль "Я". Здесь такая же [связь], как [между понятиями] «тамошние горы» и «здешние горы». Здесь, например, в отношении тамошних гор возникает мысль «Тамошние горы», а когда приходим к тамошним горам, возникает мысль «Здешние горы».
Поэтому это не так, как с цветами, где, как ни смотри на синий цвет, все равно возникает мысль, что это именно синий цвет, а не какой-нибудь другой. Об этом же сказано и в «Собрании практик»:
"Когда мы привыкаем одинаково
к себе и ко всем прочим относиться, –
становится стабильной Устремленность.
Взаимозаменимы "я" с «другими»
и так же иллюзорны, как [понятия]
«тот берег» у реки иль «этот берег»:
сам берег не бывает «тем» и «этим»,
и "я", из-за которого становится он
«этим берегом», само не существует;
так как же он способен стать «другим»?"
25. См.: т.1. «Обращение к прибежищу», 3 «Способ обращения к Прибежищу».
26. В переводе А. Вэймана (с. 57) существенная ошибка: «necessary to have one's own aim – the attainment of omniscience».
27. Cм. раздел «Зарождение бодхичитты от четырех условий».
28. Санскр.: праНидхи-читта, прастхАна-читта.
29. У А. Вэймана здесь ошибка: слова «не практикуются» (тиб.: mi slob) он принял за указание на «путь-не-учения-более» (тиб.: mi-slob lam), то есть уровень Будды. Получилось, что на уровне Будды бодхичитта является только вдохновенной!
30. Ибо этот вопрос подробно разъяснен в «Золотом ожерелье», – говорит «БА». – Прим. перев.
31. Приведенные здесь три четверостишия Шантидевы являются квинтэссенцией этического учения Махаяны, и как таковые цитируются во многих повседневных буддийских медитативных текстах.
32. «Кровью» в такого рода контекстах именуют женскую яйцеклетку, связываемую с менструальной кровью. Речь идет о том, что при каждом новом рождении перерождающееся сознание, входящее в соединение с семенем отца и яйцеклеткой матери, ошибочно отождествляет себя с ними и, соответственно, с развивающимся из них телом.