— Хочу слышать, о чем они говорят, — сказал Болан киберу. Тот подошел к окну, и комната сразу наполнилась голосами.

— … очень устал, переволновался и еще спит. Мы сейчас его разбудим.

— Нет, нет, не надо. Пусть спит. Я его боюсь. Он такой строгий у вас.

— Ну что вы! Хоро замечательный! Мы его никому в обиду не дадим.

— А скажите, в вашей речке рыба клюет?

Болан отошел от окна и принялся торопливо одеваться.

— Свободен, — бросил он киберу.

Великий Дракон вернулся. Сам вернулся. После того, как вчера его выставили с планеты разве что не пинком под зад. Юлин говорила, Шаллах неслась по коридору как сумасшедшая. Вывод — дело серьезно. Вопрос, что так напугало драконов: похолодание, до которого девятьсот витков, исчезновение динозавров из соседних континуумов шестьсот миллионов витков назад, или приказ, полученный Бенедиктом, которого никто не посылал.

— … мы гордая раса.

Командор поперхнулся и удивленно посмотрел на Болана.

— Ну тогда другое дело, — проговорил он через минуту. — Гордость — это понятно. Я было испугался… Ладно, это не о том. Ну надо же! У меня духу не хватило бы. Поставить судьбу контакта на кон ради соблюдения формальности. Вы, Болан, очень храбрый дино… О, простите, какое у вас самоназвание?

— Я против вашего термина динозавр ничего не имею, но девушкам он не нравится. Пусть будет ящер. Вы — драконы, мы — ящеры.

— Отлично. Так, о чем я говорил? Ах, да, о формальностях. Официально прошу допустить на поверхность вашей планеты трех драконов.

— Кого же?

— Родителей этих хулиганов Артема и Шаллах. Их зовут Лобасти, Мрак и Катрин.

— Мы будем рады им. Скажите, а родители Бенедикта?

— О, это культурные, воспитанные драконы. Они без спроса не явятся.

— Вы меня пугаете. Я, случайно, не сделал ошибку?

— Ни в коем случае. Понимаете, если Лобастику покажется, что ее дети в опасности, она все равно ведь примчится. Не могу придумать такой силы во Вселенной, которая бы ее остановила. Разве что Мрак… Да… Я подумал, что, если они появятся, то пусть лучше на законных основаниях.

— Может, вы и правы…

— Конечно, прав. Так, это мы уладили… Ах, да! Полярная шапка, которая мешает вам жить. Три километра толщиной. Подумать только, такое богатство! Три километра чистейшей, пресной, дисцилированной воды! А вы не знаете, как от нее избавиться! Вы, Болан, не представляете, какая это ценность на некоторых планетах. У меня к вам предложение. Бенедикт правду говорил, что вы из-за гордости отказывались от любой помощи?

— Да. Но вынуждены…

— Ни слова больше. Я предлагаю вам обоюдовыгодную сделку. Мы помогаем стабилизировать активность вашего светила и климат на планете, а вы расплачиваетесь льдом полярной шапки. Идет?

— Понимаете, — смутился Болан, — я распоряжаюсь только этой планетой. Океаны здесь глубже, и вообще, геология довольно сильно отличается. Таких запасов льда просто нет.

— Но вы согласны быть посредником между нами и вашим правительством?

— С удовольствием.

— Тогда вопрос решен.

— Подождите, но как с транспортировкой?

— О, это наши проблемы. Этот вопрос мы тоже решили, — дракон загнул несколько пальцев, задумчиво посмотрел на небо. — Нуль-т! Шаллах говорила, что вы всерьез занялись анализом моих уравнений. Как успехи?

— Шаллах преувеличивала. Это не те разделы физики и математики, в которых я разбираюсь. У нас был очень интересный разговор о потенциально опасных исследованиях. Даю честное слово, что не собираюсь строить машину времени, или взрывать вселенную каким-либо другим способом. Иногда она ведет себя по свински, но в общем и целом мне нравится.

— Кто? Шаллах или Вселенная?

— По свински — Вселенная.

— Если вы заговорили о машине времени, значит Шаллах была права. Вы продвинулись очень далеко… Не подумайте, что я на вас давлю, но если захотите заняться чем-то таким, сообщите сначала мне. Не обещаю, что смогу помочь, но буду вам очень благодарен.

— Договорились. — Болан с опозданием понял, что проболтался. О подслушанном разговоре и машине времени упоминать не стоило. Однако, дракон среагировал на его слова совсем не так. Вот, значит, что спрятано за скобками в этих формулах. Время! Не только пространство, но и время.

— Десять минут, а мы уже все вопросы решили, — подвел итог дракон.

— Не пойму, за что дипломатам деньги платят. Красивое вы место для дома выбрали. Луг, речка… Не знаете, где лучше всего клюет?

Великий Дракон даже не пытался делать вид, что работает. Он часами сидел на мосту с удочкой в руках. Он перерыл половину огорода в поисках маленьких голокожих ящериц с атрофированными задними лапками, которых называл червяками. В тех редких случаях, когда вялая, по-осеннему сонная рыба все-таки попадалась на крючок, над речкой раздавался победный вопль. После чего дракон воровато оглядывался, и если никого не было рядом, закидывал рыбку в рот. При свидетелях же пускал ее в садок, рассчитанный на маленького кита средней упитанности. Рыбка, не догадавшись, что она в ловушке, спасалась сквозь крупные ячеи сети и пряталась под берегом. Дракон утверждал, что настоящий рыбак на мелочь не смотрит. И регулярно возвращался без добычи.

Впрочем, один он на мосту оставался редко. Обычно рядом с ним сидела, закутавшись в новенький тулуп, девушка из команды Болана, или кто-то из драконов. Девушек Командор прикрывал крылом от ветра, рассказывал смешные и поучительные истории, расспрашивал о жизни, утешал и ободрял, если что-то не шло. Больше всего походил на отдыхающего пенсионера, однако считать так было бы ошибкой. Артем показал Болану график интенсивности обмена информацией между компом-очками Командора и компьютерной сетью базы. Получалось, что дракон лишь притворялся бездельником. Его совет ввести суточный ритм в оранжерее очень помог Ирави. После нескольких бесед с Командором наконец-то сдвинулась с мертвой точки работа Шаллах над комплексом медицинской аппаратуры для ящеров. Юлин закончила свой первый проект — маленькие, юркие электрокары для быстрого перемещения по бесконечным коридорам базы и начала второй, суть которого держала в тайне. От всех, кроме Командора. К нему она бегала на консультации по пять раз в день. Тему проекта Болан знал. Подсмотрел. Юлин пыталась сконструировать очки-комп по образу и подобию очков драконов. Но в два с половиной раза меньше и в пять раз легче. (В идеале надо бы в пятнадцать раз легче, но это была заведомо нерешаемая задача.) При этом пыталась сохранить все свойства и возможности больших очков. Болан наблюдал за ходом работ с огромным интересом, хотя к самой идее компа в очках относился скептически. Сам же решил больше не изображать умника, а заняться простым, но нужным делом. Согласовать компьютерные системы ящеров и драконов по протоколам и форматам данных. В лоб задача решалась с трудом, поэтому сел писать эмулятор родного компа на более мощном компе драконов. За основу взял СВК — систему виртуальных компов, в которой были решены проблемы эмуляции устройств ввода-вывода. Эмулятор машинных кодов писал с упоением, щедро расставляя комментарии и нелюбимые структурными программистами операторы GOTO. Это было прекрасно! После возни с математикой драконов заняться простым и понятным любимым делом! Болан увлекся и опять пустил дела на самотек. По-прежнему действовала система посменного руководства. Только дежурного руководителя назначала Илина. Новости Болан узнавал обычно на линейке, когда Илина хвалила кого-то за успешно выполненную работу. А события надвигались. Два самых главных — роды у Илины и установление связи с родным миром — должны были произойти со дня на день.

Болан только что закончил первичную отладку эмулятора и раздувался от гордости. Эмулятор получился — конфетка! Загляденье. Раз в пятьсот быстрей оригинала. Болан знал, как ускорить его еще раза в два-три. Компы драконов обладали просто чудовищным быстродействием.

Гордясь собой, он оделся потеплее и пошел к мосту, в тайне мечтая ненароком похвастаться.