— Как же я замерзла!

Джек осмотрелся. Спальня. Приятная мебель, симпатичные занавески, но ничего личного, ничего, что могло бы сказать о хозяйке. Будто номер в отеле.

Он стоял и смотрел, как Кэтрин села на край кровати, все еще закутанная в его слишком большую для нее куртку, и начала надевать носки, которые оказались гольфами и доходили ей почти до колен. В жизни он не видел ничего более сексуального, чем это сочетание куртки, красной шелковой юбки и толстых цветных гольф. Кэтрин начала яростно сгибать и разгибать онемевшие пальцы ног.

— Совсем не чувствую их, — сообщила она.

— Позвольте мне.

Джек прошел в комнату и опустился перед ней на колени. Кэтрин посмотрела на него, заправила прядь волос за ухо и промямлила:

— Ну…

— Расслабьтесь.

Он взял одетую в толстый гольф ступню и начал энергично тереть обеими руками. Потом принялся за другую. Спокойно, Джек, спокойно, говорил он себе, продолжая растирать ледяные пальцы.

— Ну как? — спросил он немного погодя.

— Покалывает.

— Это хорошо. — Джек улыбнулся и попытался снова сосредоточиться на массаже.

Но эта нога, этот изгиб икры, это белое колено… Все, казалось, было создано, чтобы отвлекать его.

Кэтрин слегка дернулась и тихо, но так сексуально застонала, когда кровь начала поступать в онемевшие от холода конечности, что Джек тоже вздрогнул и поднял глаза.

— Уже лучше?

— О да, намного. Вы могли бы зарабатывать этим себе на жизнь, так здорово у вас получается.

Ему хотелось не прекращать этого никогда.

Но он чувствовал, что девушка нервничает. Она сидела на самом краешке, опираясь руками о кровать, вся напряженная. Да, она позволила ему растирать ей ноги, но совершенно не была уверена, что поступила правильно.

Да и почему бы ей чувствовать себя иначе?

Что она знает о нем? Мало ли кем он может оказаться. Если бы Джек не был так.., так ослеплен ею, то много раньше заметил бы, что ей неуютно. Что ж, значит, он должен дать ей возможность узнать его настолько, чтобы она перестала бояться. Потому что сам он, безусловно, намеревался познакомиться с ней ближе.

— Что, этот замок часто выкидывает такие номера? — спокойно спросил он.

— Не знаю. Я сегодня первый раз здесь.

Джек продолжал массировать вторую ногу и вдруг почувствовал, что Кэтрин чуть-чуть расслабилась. Он понял, что его тактика приносит плоды, и продолжил:

— Понятно. Поэтому-то я и не видел вас раньше.

И тут же ощутил, что совершил какую-то ошибку. Кэтрин снова напряглась;

— На.., на самом деле я прохожу мимо вас по пути на работу каждое утро уже не первый год, — с трудом выговорила она.

Как же он мог пропустить ее?

— Понятно. Это вам мои парни свистят вслед, да? — Наверное, она из-за этого снова так напряглась. — Знаете, я постоянно их одергиваю. В конце концов сейчас семидесятые, а не пятидесятые, чтобы так вести себя.

— Нет, — безжизненным голосом ответила Кэтрин, — они не свистят мне вслед. Спасибо, ноги согрелись.

— О, не за что. — Джек опустил руки и буквально ощутил, как она спряталась в защитную раковину. А ведь сначала ему все удавалось… Он поднялся, и взгляд его упал на прислоненную к стене дверь. — Давайте-ка взгляну на замок, раз уж я тут.

— Вы не должны этого делать, — быстро отозвалась она. — Я скажу хозяйке, пусть пригласит мастера.

Она недвусмысленно давала ему понять, что пора уйти и оставить ее в покое. И если бы он был в здравом уме, то так бы и поступил.

Но, увы, Джек Брэннер был далек от здравомыслия и хладнокровия.

— Конечно, но никто не придет раньше завтрашнего утра. Вы ночью замерзнете, может даже простудитесь. — Не переставая говорить, он подошел к двери и начал рассматривать замок. — Ничего страшного, надо только немного подтянуть в паре мест, и он перестанет защелкиваться при малейшем сотрясении, — Вы уверены, что разбираетесь в этом? — неуверенно спросила Кэтрин.

Обидный вопрос, с подвохом.

— Не волнуйтесь. Я кое-что понимаю в разных механизмах.

— О.., да. Да, конечно, вы разбираетесь.

Сейчас, когда он старался протянуть время и попытаться восстановить непонятно как и почему утерянный контакт, замок исправился будто сам собой. Пятнадцать секунд — и готово. Естественно! Вот если бы ему хотелось убраться отсюда как можно скорее, возиться пришлось бы не меньше получаса.

— Все в порядке, — сказал Джек. — Больше такого не произойдет. Сейчас верну дверь на место, и вы можете продолжать заниматься своими делами.

— Спасибо. Я очень признательна вам за помощь.

Вот он, удобный случай, пригласить ее куда-нибудь! Но ему пришло в голову, что Кэтрин может чувствовать себя обязанной принять его приглашение и это отпугнет ее.

— Мне хотелось бы отблагодарить вас, — сказала она, необыкновенно обрадовав его этими словами. — Может, вы позволите мне пригласить вас выпить чашку кофе? И с сандвичем, если вы еще не ели.

Да! Джек едва не проткнул отверткой руку.

Успокойся, Брэннер, успокойся.

— С удовольствием. Сейчас я закончу, отнесу лестницу и инструмент и буду ждать вас внизу.

Максимум десять минут.

Кэтрин потянулась за своими мокасинами.

— Хорошо, А то! Ведь я проведу с тобой еще какое-то время, мысленно ответил ей Джек. И эта мысль доставила ему несказанное удовольствие. Он быстро закончил с балконной дверью, открыл и закрыл ее, проверяя замок, и остался доволен результатом. Потом повернулся к Кэтрин.

— Ну, я пошел. Тем же путем, что и поднялся.

— Буду ждать вас внизу. Эй! Не забудьте.

Она протянула ему куртку. И Джек, быстро сунув руки в рукава, ощутил исходящий от нее чуть сладковатый запах то ли шампуня, то ли лосьона или мыла, но точно не духов. Что бы это ни было, но ощущение тепла ее тела, задержавшегося в ткани, и запах свежести сделали его на редкость счастливым. И немного взбудоражили… Джек не понимал, что на него нашло, и не сильно тревожился об этом. Он просто решил принимать вещи такими, какие они есть.

Уже на балконе, перекидывая ногу через перила, Джек обернулся и бросил последний взгляд через плечо. Кэтрин как раз надевала ветровку.

Знакомый рисунок — синие размазанные листья на зеленоватом фоне. Где-то он видел точно такую совсем недавно. Но где? Джек нахмурился, сосредоточился, и… Да, точно, бродяжка… У нее была такая же ветровка. А сегодня утром он видел, как мадам Зельда открывала ей дверь. Что значит… Что же это, черт подери, значит?

Значит, красавца механика зовут Джек Брэннер.

У Джека Брэннера светлые, даже слегка золотистые, волосы, зеленые выразительные глаза, чистая кожа и белозубая улыбка, чудесная белозубая улыбка. Лучшая, что ей доводилось видеть.

Да, Джек Брэннер — красавец, самый настоящий красавец и самый настоящий мужчина. Нечасто Кэтрин случалось видеть таких, а уж в своей спальне и вовсе никогда. И тем не менее он был в спальне, и не только был. Он массировал ее ступни!

Похоже, жизнь все-таки готова повернуться к ней своей светлой стороной.

Конечно, он оказался в ее спальне лишь потому, что чинил замок, и это, говоря по правде, не считается. Но попробуй-ка убедить в этом отчаянно бьющееся сердце, готовое в любую секунду выскочить из груди.

Что же касается того, что он красавец, то она ведь и раньше знала это. Но теперь убедилась на сто пятьдесят процентов. Как и в том, что у Джека Брэннера не может быть женщин-приятелей, товарищей, что, к несчастью, является ее прерогативой. Женщины в его жизни — только возлюбленные или любовницы, бывшие или будущие. Да и кто захочет переносить нестерпимую пытку — быть для него «отличным товарищем», «своим парнем»?

Уж точно не она, не Кэтрин Иствуд.

Она внимательно наблюдала, как Джек массирует ей ступни, и заметила множество мелких шрамов самой разной формы, коротко обстриженные ногти, свидетельствующие о том, что он работает руками.

Кэтрин тоже работает руками. Но нажимать клавиши на счетной машинке это совсем не то.