— Почему ты скорбишь? — в голосе Беллы слышалось неподдельное изумление. — Тебе оказана большая Честь, которой добиваются многие.

— Да, конечно. Просто я… неожиданно почувствовал, как быстро летит время, — ответил Джейсон и застегнул пояс.

— Ты говоришь так, словно достиг почтенного возраста, — сказал Белла, внимательно глядя на него.

— Разве? — с горечью спросил Джейсон. — Пойдем. Тебе поручено проводить меня?

— Я поднимусь с тобой на последний этаж и объясню, куда идти дальше. Сам я не имею права находиться в апартаментах Брутогази, а его близкие не могут служить провожатыми Троюродному Брату, не уронив своей Чести. Следуй за мной.

Они вышли из комнаты, поднялись по витой лестнице на третий этаж дворца. Белла налег на высокую дверь и с трудом приоткрыл ее. Джейсон подумал, что едва сумеет протиснуться в образовавшуюся щель.

— Для Брутогази эту дверь открывают четверо слуг, — морщась от напряжения сказал Белла. — Проходи скорее.

Но Джейсон остался стоять на месте. Он увидел перед собой широкий мраморный коридор с большими окнами на правой стене. Слепящий белый свет утреннего солнца, преломляясь в стеклах, мягким и теплым покрывалом лежал на каменном полу.

— Проходи скорее, — повторил Белла. — Да не лишишься ты воды, прохлады, покоя.

— Спасибо, брат, — с благодарностью сказал Джейсон и протиснулся боком в дверь, которая захлопнулся за ним с гулким торжественным звуком.

Несмотря на раннее утро, Джейсон никого не встретил на своем пути. Четко следуя полученным от Беллы указаниям, он шел по залитым солнцем коридорам и в конце концов очутился у небольшой белой двери с золотой ручкой. Воспоминания нахлынули на него. Один-единственный раз в своей жизни Джейсон (через три часа после того, как покинул сумку матери) уже побывал на третьем этаже дворца. С тех пор он изредка видел на различных церемониях поседевшего, сгорбленного под тяжестью с Честью прожитых сезонов, Брутогази, но ему никогда не забыть высокую мистическую фигуру главы Семьи, возложившего на него руки и торжественно произнесшего непонятные слова, которые, как: он впоследствии узнал, означали: Катор Троюродный Брат Брутогази.

Джейсон справился с охватившим его волнением, молча открыл дверь (в святая святых дворца не было ни переговорных устройств, ни замков, ни Ведущего) и вошел в кабинет.

У высокого окна стоял стол, а за ним, на небольшом пьедестале, сидел на корточках Брутогази, поседевший румл благородного возраста. Джейсон подошел к столу и наклонил голову.

— Я — Троюродный Брат Брутогази, достопочтенный, — сказал он.

Глава Семьи задумчиво посмотрел на него.

— Да, — медленно произнес он, — ты всегда был непоседой. Помню, как тебя держали в Именной День. Что ж, — он небрежно отодвинул в сторону лежавшие перед ним бумаги, — насколько мне известно, ты стремишься возглавить Экспедицию на планету Завернутых.

— Достопочтенный? — недоуменно спросил Джейсон.

— Ты не знал? Так назвали существ, чей артефакт тебе удалось обнаружить в космосе. Как выяснилось, они заворачивают свои тела во всевозможные одежды. Но ты не ответил на мой вопрос об Экспедиции.

— Достопочтенный, — осторожно сказал Джейсон, — мне неведомо, к каким выводам пришли Эксперты…

— Ты прав. — Брутогази одобрительно кивнул. — Нельзя кидаться очертя голову в дело, о котором ничего неизвестно. Вчера вечером мне принесли копию отчета Исследовательского Центра. Хочешь послушать?

— Да, достопочтенный. — Джейсон постарался выпрямиться настолько, насколько это было возможно для румла. — Хочу.

Брутогази взял из стопки лежащих на столе бумаг верхний лист.

— Комиссия пришла к заключению, что иные разумные существа примерно такого же роста, как мы; двуногие; уровень их развития сравним с нашим…

— С губ Джейсона невольно сорвалось легкое восклицание. Брутогази посмотрел на него и медленно повторил. — УРОВЕНЬ ИХ РАЗВИТИЯ СРАВНИМ С НАШИМ. Бросить этой расе вызов будет величайшим событием за всю историю нашей цивилизации. Но продолжим. — Он снова начал читать. — Уровень их развития сравним с нашим и, по всей видимости, ограничен с древних времен определенными табу, которые заменяют им нашу доктрину Чести, Они… Ты хочешь о чем-то меня спросить?

— Достопочтенный, — сказал Джейсон, — разве могут разумные существа достичь высокого уровня развития, не разработав концепций Чести?

И вновь Брутогази одобрительно кивнул.

— В отчете этот вопрос рассматривается. Вывод таков: естественно, они не могут обойтись без такого понятия, как Честь. Развитие цивилизации происходит с пробуждением расового сознания, которое в свою очередь обязывает проявлять заботу об обществе, а следовательно гарантировать его выживание, что невозможно вне системы, где главную роль играет Честь. — Он внимательно посмотрел на Джейсона. — Впрочем, можно не сомневаться, что наша система окажется недоступной их пониманию. Исследовательский Центр считает наиболее вероятным — о чем я уже говорил, — что у них существуют примитивные табу, помогающие им выжить в самых сложных ситуациях. Другими словами, они оперируют теми же понятиями Чести, что и мы, но не понимают этого.

— Значит, мы победим! — воскликнул Джейсон.

— Троюродный Брат, Троюродный Брат, — сказал Брутогази, покачав головой. — Неужели ты думаешь, что преимущество в одной области знаний гарантирует успех? Среди них наверняка есть выдающиеся личности; их научно-технический потенциал может оказаться выше нашего.

— Но, — возразил Джейсон, — разве материальное или духовное превосходство в состоянии помочь тем, кто лишен Чести?

— С философской точки зрения, нет. Но на практике война с превосходящим нас численностью и обладающим мощным оружием противником — бесперспективна. Погибнуть за правое дело — благородно, обескровить расу — бесчестно. Если погибнут отцы, кто даст жизнь сыновьям?

Джейсон стоял молча, чувствуя, что ему преподали хороший урок.

— К тому же, — сказал Брутогази после непродолжительного молчания, — не исключен вариант, что у них все же имеется система оценки Чести, подобная нашей. Возможно, даже более совершенная.

— Более совершенная? — недоуменно переспросил Джейсон, уставившись на главу Семьи.

— Теоретически это возможно. Вспомни: Честь не имеет пределов, Сила не имеет пределов, но Разумное Существо рождается и умирает.

Джейсон склонил голову на грудь.

— Теперь ты готов ответить мне, хочешь ли возглавить экспедицию на планету Завернутых? — спросил Брутогази.

— Достопочтенный, — ответил Джейсон, — это мое самое заветное желание.

— Да, так я и думал. — Брутогази глубоко вздохнул и огладил пушистые

— в два раза длиннее, чем у Катора Троюродного Брата — бакенбарды. — И, естественно, репутация Семьи отнюдь не пострадает, если румл с нашим именем станет Ведущим на космическом корабле.

— Спасибо, достопочтенный.

— Не за что. Однако, — медленно произнес Брутогази, — ты должен хорошо понимать одну вещь. Я пригласил тебя, намереваясь объяснить, что политическая ситуация в настоящий момент исключительно сложная. Я не могу, не рискнув своей Честью и престижем Семьи, помочь тебе получить пост Ведущего или даже капитана…

— Достопочтенный… — начал было Джейсон, но Брутогази нетерпеливо махнул рукой.

— Знаю, знаю. Будучи Троюродным Братом, ты и не рассчитывал на поддержку, но я хочу подчеркнуть, что тем не менее оказал бы ее во имя той искорки жизненной силы, которую я в тебе вижу. Возможно, ты не осведомлен, что Комиссия по Назначениям состоит из семи румлов. Так вот, сейчас я могу с уверенностью утверждать, что только трое из них будут принадлежать к нашей партии Западни.

Тошнота подкатила к горлу Джейсона, но он продолжал стоять, не шелохнувшись.

— В таком случае, достопочтенный, меня вряд ли назначат на ответственный пост.

— Я тоже так думаю, — согласился Брутогази. — Более того, я уверен, что тебя не назначат.

— Да, достопочтенный.

— И тем не менее ты не намерен снимать своей кандидатуры?