Но некоторым известным людям «Халву» предоставили бесплатно. Ничего не скажешь, хитрый трюк. После их шумных восхищенных излияний на всю страну заявки на наш продукт посыпались градом. Если можно так выразиться о продукте, цена которого явно дороже участия в обычном реалити-шоу.
Я все время говорю «мы». Мы утерли нос конкурентам, мы показали этим задавакам из Москвы, мы первыми заключили контракт с голландскими промоутерами на продажу сценариев за океаном. Я говорю «мы», хотя первые шаги были сделаны задолго до моего приема на работу. И я не оговорился, когда упомянул о продаже сценариев, просто у меня еще не все так гладко с производственной терминологией.
Мы продаем искренний секс. Мы продаем нежную привязанность. Мы продаем любовь…
…Полуфинал. После долгих мучений в мужской и в женской команде — по два человека. Катя и Оля не будут драться между собой. Перед рейтинговым голосованием они тихонько курят на замшелом бревне и воркуют почти неслышно.
Страна с волнением прислушивается к их важному разговору.
— А если Серега победит, он тебе как?
— Да по-моему — ничо… А тебе?
— Да по мне тоже вроде не фигово, но Слава вроде круче.
— Не, Слава — он зашибись, посерьезнее малость, читает вон…
— Да, читает… этикетки на бутылках… Зато Серега это… сексуальнее.
— Хм… Ну, трахается он не лучше… Почти как Леша, помнишь?
— Да Леша твой — вообще отстой. Вылетел из шоу — туда и дорога.
— Ну, не знаю… У Славки зато плечи какие, загорелый…
Страна слушает и голосует. Пока «ведет» Катя, по мнению мужчин, она способна лучше удовлетворить будущего героя. Катя действительно очень привлекательная девушка, но и Оля совсем не урод. Подруги трогательно обнимаются, на глазах у обеих слезы. Оля еще не проиграла, впереди самое захватывающее. Впереди полянка и две хижины за частоколом. Там, на искусственных медвежьих шкурах, в подогретых ваннах с хвойной пеной, Катя и Оля будут ждать Сережу и Славу.
Чтобы выяснить, кто из них лучшая подруга героя.
Чтобы выяснить, за кого из них будут драться в финале.
Ведущий вскользь сообщает, что чипы с записями прежних «горячих ночей» уже поступили в продажу. Их можно заказать на сайте.
— Никто не обманут, участники обо всем знали заранее! Ведь мы же предупреждали, что в нашем шоу все по-взрослому, все честно и открыто! — успокаивает аудиторию красавец, — Просто мы немножко подогрели ожидания публики. Зато теперь мы можем сообщить вам, что трое выбывших парней и пять девушек уже получили предложения об устройстве на работу. Кто знает, каких высот они добьются через пару лет? Купив страничку их интимной жизни сегодня, завтра вы можете продать ее за миллион. Торопитесь, тираж ограничен!
Зритель торопится, но самые жадные трясутся от предвкушения. Они ждут записи финальных ночей. Это должно быть очень круто и очень дорого.
— Круто, еще как круто! — волнуется прошлогодняя «мисс Сибирь», ей доверено комментировать последний отрезок забега. — Потому что на сей раз в хижинах будут ждать не наемные гетеры, а члены нашего… хи-хи, «полевого жюри». Парням предстоит на сей раз доказывать свою состоятельность в объятиях претенденток…
…Я щурюсь сквозь дым глазами Рона Юханова и думаю о том, что сказал Гирин. Пока что у меня есть время подумать. Мисс Лилиан и Линда шепчутся, обнявшись, я прихлебываю из стакана. Публика развлекается кто как может, но в целом тут спокойно. Не совсем то, к чему привык совладелец кабельных сетей, но не так ужасно, как он рассчитывал. Вероятно, он тоже о чем-то думает, разглядывая танцоров на подиуме. «Колдунью» облили, привязали и подожгли, вокруг нее скачут трое в сутанах с обнаженными членами, женщина извивается и кричит. Горит она очень натурально, хотя каждый ребенок может купить «холодный огонь» в ближайшей сувенирной лавке.
О чем может думать Рон? Может быть, он обдумывает письмо в адрес нашего Экспертного совета, которое отослал еще позавчера, но Гирин о нем бы и не вспомнил, если бы не убийство. Или вспомнил, но к дознавателю Полонскому это письмо никакого отношения бы не имело.
Юханов спрашивал, нельзя ли пойти навстречу и предоставить ему постоянно действующий сценарий. Он даже готов на «Халву», пусть пересчитают и удешевят. Он понимает, что у перформеров есть своя жизнь, но он готов лично обсудить этот вопрос с руководством. Он категорически не согласен говорить с девушкой, играющей его супругу. Он планирует заплатить ей лично, помимо контракта, но через посредника, чтобы не разрушать образ, и так далее…
Он деловой человек и предлагает самые гибкие варианты. Например, одна неделя в месяц, но лучше две.
— Сумасшедший, хоть и не принято плохо говорить о покойниках, — подвел итог Гирин.
Я слушал шефа, откинувшись на лежанке, а техники уже фиксировали мою голову в захватах и готовились забросить меня туда, где я сейчас нахожусь. Я лежал и слушал шефа вполуха, поскольку знал, что вторично мой трюк не пройдет. Костадис послал отрывок своего сценария специально для меня и защитил его от других. Юхнович ничего не стирал; его стрим разделят на атомы, просеют через самое мелкое сито и спецы в нашем отделе безопасности, и подручные Клео. Если выплывет хоть что-то…
А что может выплыть?
Я послушно протягивал руки для игл и электродов, шевелил губами и чувствовал себя преступником.
— Это абсолютно исключено, — напирал Гирин, как будто это я просил его предоставить в пользование эрзац Линды Юхнович. — Немыслимо… Рон готов был купить четвертую часть жизни этой девушки. Мы к такому оказались не готовы… Тем не менее мы соберемся и потребуем внеочередного совета директоров. Проблему следует обсудить и облечь в юридические рамки…
Мне вдруг стало интересно, я даже на какое-то время забыл о Ксане.
— Юханов же не мальчишка, а серьезный бизнесмен. Я изучал его досье. Не может быть, чтобы какая-то актриса сбила его с толку.
Шеф пожал плечами.
— Кроме того, — продолжал я, — не мое, конечно, дело, но если вы согласитесь, возникнет прецедент. Вдруг кому-то еще захочется иметь в постоянном пользовании преданного человека? Преданного, как собака…. И не оплаченную куртизанку, а перформера с выверенным стримом. Что тогда будет?
— Сегодня в десять вечера я собираю Экспертный совет, — мрачно кивнул Гирин. — Об этом мы как раз и будем говорить…
— А Юханов не боялся проблем с настоящей женой?
Шеф вторично пожал плечами.
— Видать, жена здорово допекла, — без улыбки заметил один из инженеров.
— Зато теперь она допечет нас, не сомневайтесь, — вздохнул шеф. — Страховщики уже рыщут, на сей раз пожар своими силами не потушить…
— А что говорит начальство? Я имею в виду того человека, с которым вы в баню ходите.
— Кха-кха! — Гирин закашлял, завращал глазами и покосился на техников. — Он недоступен, но передал через… неважно через кого, но передал, чтобы не суетились. Чтобы все делали в рамках закона.
— Кажется, вы тоже не очень расстроены, — сказал я.
— Ты угадал, дружище, а теперь угадай, почему… — Гирин отдал команду настольному скрину.
Я скосил глаза.
Там был список, какие-то фамилии, кодовые имена и закорючки Гирина. Список из его рабочего альбома, с пометками. Ни черта не понять, но я как-то сразу догадался.
— Ты верно ухватил, дружок, это уже тенденция, — пропыхтел шеф. — В общей сложности тридцать шесть человек подали заявки на повторный тур. Каждый третий из тех, кто купил «Халву». Потому мы на коне и патрон счастлив… Лавина тронулась, заказы уже не остановить.
— И смерть Юханова его не страшит? Кажется, Гирину почудился сарказм в моем голосе.
— Страшно другое, дружочек. Повторить сценарий можно, если согласятся актеры. По условиям контракта они обязательно отсматривают материал. Согласятся — повторим. Но таких, как Юханов, уже больше десятка. Тех, кто требует сценарий навсегда…
— Вы полагаете, в законодательстве найдутся лазейки, чтобы нас привлечь? Скажем, за принуждение… гм… к добровольному рабству?