Святость – это не только и не столько результат трудов подвижника, но прежде всего действие Божией благодати. Если есть люди, которые от сердца ищут Истину, Господь для них воздвигнет святого, который и жизнью своей, и словом укажет им путь к Ней. Подвижники, стремящиеся всей жизнью своей угодить Богу, всегда были и будут. Но если миру не нужен их подвиг, мир не имеет к ним вопросов и не ищет общения с ними, Господь и не являет их миру. В беззвестности работают они Богу, имея общение с небольшим кругом единодушных братий. В одном из Патериков приведена следующая беседа. Старца спросили: «Почему ныне нет слова назидания?» Он ответил: «Раньше были исполнители слова, и Господь давал слово. А ныне нет творцов слова, поэтому Господь не дает слова и старцы молчат». Оскудение старцев и старчества в наши последние времена свидетельствует лишь о том, что мир не ищет Истины: Суд же состоит в том, что свет пришел в мир, но люди возлюбили более тьму, нежели свет, ибо дела их были злы (Ин. 3; 19).

Когда первохристианский мир начал отступать от Бога, Божия благодать учредила святые обители. От того времени истинное Христианство хранится в недрах монашества и дух первых христиан пребывает в монастырях, благодатно изливаясь оттуда на вселенную. Когда же соблазны усилились еще больше, Господь благоволил, чтобы Св. Афонская Гора стала таким местом, где иноки были бы, насколько возможно, ограждены от соблазнов. Господь соделал ее светильником для светильников – обителей, рассеянных по христианскому миру,– своеобразной духовной столицей всех монастырей. Взоры всех иноков обращались на Святой Афон, так как слава о строгом жительстве тамошних отцов достигла пределов земли.

Можно без сомнения сказать, что в силу природного местоположения Афона и строгости устава его обителей, монашество здесь сохранилось до наших дней в наименее поврежденном виде. Божия Матерь повелела насельникам Ее земного удела хранить, как величайшее сокровище, православную веру, а также Отеческие заветы и уставы монашеской жизни. Здесь все осталось так, как было много веков назад: соборное правление во главе с выборным Протом, строгие уставы монастырей, скиты и кельи, все три вида монашества: общежительное, скитское и отшельническое, дух исихазма, богатые духовные традиции, благоговейное отношение к святоотеческим писаниям, опытные духовники. Афонская Гора и монастырь прп. Саввы Освященного в Палестине остались единственными местами на земле, где до сих пор строго соблюдается каноническое запрещение допускать в мужские монастыри женщин; в других обителях по разным причинам это правило не выполняется..

Нет такой православной страны, которая не испытала бы на себе благотворного влияния Афона. Выходцами со Святой Горы были основаны многие обители во всех концах мира: в Европе и Америке, Азии и Африке. Основателем русского общежительного монашества явился также афонский постриженник, преп. Антоний Киево-Печерский, именуемый в церковных песнопениях «обителей русских первоначальником». Поэтому можно сказать, что российское монашество получило благословение от Св. Горы и к ней восходят его истоки. В дальнейшем Православная Россия имела тесные связи с Афоном. В Афонском Свято-Пантелеимоновом монастыре и нескольких скитах подвизалось многочисленное российское братство, ежегодно многие тысячи паломников приезжали поклониться святыням Афонской Горы. Посланные оттуда за сбором становились проповедниками святогорской духовности во всех концах нашего Отечества. Некоторые из них основали здесь монастыри с афонским уставом.

Когда в русской духовной литературе заходит речь о Святой Афонской Горе, особенно об Афоне XIX века, большей частью говорят о русском Афоне – т. е. Свято-Пантелеимоновом монастыре и связанных с ним подвижниках. По замыслу Божию на Святой Горе подвизаются представители всех народов, принявших Православие, поэтому исторически там находились, кроме греческих обителей, монастыри: русский – Пантелеимонов, сербский – Хилендарь, болгарский – Зограф, румынский – Кутлумуш, грузинский – Ивер, скит молдавский, а также другие многочисленные скиты и кельи. Кроме того, в братствах некоторых греческих монастырей было немало славян.

Отношения греков с монахами других национальностей не всегда были мирными. Некоторые греческие иноки враждебно вели себя по отношению к инокам-славянам или грузинам, порой пытаясь даже изгнать их из принадлежащих им обителей и захватить эти монастыри. Печальные недоразумения настолько усилились, что Константинопольская Церковь вынуждена была в 1872 году анафематствовать филетизм – учение о национальном различии в церковной жизни. Но никак нельзя думать, что эти настроения присущи всем грекам. Напротив, очень многие из них с благодарностью вспоминают заслуги России в деле освобождения Греции от турецкого ига., и среди греков, как мирян, так и монахов, есть истинные друзья нашего Отечества, радушно встречающие паломников из России. Одним из таких людей был схим. Паисий Святогорец, воспитанный великим афонским старцем о. Тихоном-русским и всегда с большой любовью относившийся к русским.

Ныне на Афоне спасаются представители почти всех народов. Многие, потрудившись там в духовном делании, возвращаются в свои страны, чтобы насадить там святогорские монашеские традиции. Ищущие спасения души не только из Греции, но и из далекой Америки, России и других стран стремятся на Афон, чтобы прикоснуться к духу древнего подвижничества, пережить великую тайну общения души с Богом. Исповедью у отшельника или монастырского духовника жаждут они очиститься от грехов, услышать опытное, живое слово о спасении. Многие на горных тропинках Афона встретили и пережили нечто такое, что заставило их в корне изменить свою жизнь, полностью посвятить себя служению единому Богу. Святая Гора гостеприимно принимает всех, раскрывает свои тайны пришедшим по зову сердца, не из праздного любопытства.

Замечательный духовный автор нашего времени, архим. Лазарь (Абашидзе), ранее настоятель монастыря Бетани в Грузии, ныне подвизающийся с двумя монахами в уединенной местности близ Тбилиси, писал, побывав на Афоне в 1993 г.: «Исполнилось заветное мое желание повидать настоящих монахов. Та радость и та польза, какие получили от этого путешествия, превзошли все ожидания. Все, что я слышал об Афоне до сих пор, было совсем не то, что я увидел. Многие говорили возвышенно, но как-то не ясно. Видимо, душа моя изголодалась по такому истинному монастырскому благолепию, о котором до сих пор удавалось только читать, а тут въяве увидели монашество во всей его красе. Афон стоит! Хотя, конечно, и там есть свои проблемы, трудности, ослабления,– но для нас это вершина вершин. Везде и во всем чувствуется какое-то особое покровительство Свыше, покров Матери Божией. Кажется, сам воздух был напитан каким-то духом молитвенным и святым, так что и дышалось по-другому. В общем, рай на земле, насколько он только возможен на ней,– именно там. Уже не говорю о тех святынях, о тех древнейших иконах, фресках, о всем этом великолепии внутри храма, о пении и богослужении – как будто мы побывали в какой-то сказочной стране, в ином мире – не на земле, а на небе были».

Какие бы бури ни бушевали в мире, Афон, имея над собой вышний покров Божией Матери, будет стоять непоколебимо до тех пор, пока, по откровению, данному Пресвятой его Хранительницей, Ее Иверская икона Портаитисса не покинет Афонскую Гору. Будет это перед самым концом света.