Коммунистам ротация президентской администрации тоже не в пользу. Вроде как по оппозиционному статусу надо критиковать того, кого по партийной идеологии положено почитать и уважать.

Шута печальные глаза

Возможно, с тех самых времен, когда рядом с королем появился шут и устроился у его ног, было предопределено единожды и навсегда место искусства в тронном зале царствующих особ - у ног власти.

Переворачивались страницы эпох, шутов сменяли поэты, поэтов - шуты, но место образованного раба было неизменным.

Иное мышление, характер отношений, иной язык. Удел одиночек стал привилегией многих. Власть и поныне отъединена, а шуты разместились в общем шатре под зазывающим названием - творческая интеллигенция.

Когда властелин пребывал в скверном настроении, был сумрачен и милости ждать не приходилось, двор замирал в цепенеющем страхе. Наступал особый час - час шута. Только шут мог умиротворить властелина, вернуть ему расположение духа и погасить гнев.

И не всякий шут был удачлив, и тогда был удачлив палач. Шут становился первой жертвой разгневанного короля.

В этой мизансцене есть некая изощренность власти. Шут и палач всегда находились по разные стороны трона, но всегда рядом с ним.

Так уж повелось, королей и шутов помнят поименно.

В 95-м году мы отмечали два, удержим себя от превосходных степеней, хотя в этом случае они правомерны, два значимых и по-своему невероятных юбилея. И тот, и другой юбилей - поклонение актерам Божьего одарения.

80-летний Зиновий Гердт, сидящий на сцене в окружении родных, был скульптурен. Об этом знали близкие, но не догадывались зрители, тем более зрители телевизионные - юбилей-прощание. Великий актер задумчиво смотрел перед собой и чисто по-гердтовски поглаживал губу костистым пальцем кукловода.

Не случись того, что случилось, о гердтовском взгляде юбилейного вечера была бы написана нескончаемая череда толкований: мудрый, пророческий, страдальческий, печальный, бездонный. И все это было бы правдой. Но Гердт уходил от нас. И спустя несколько дней мы поняли, что он задумчиво прощался с жизнью. И взгляд у него был больше, чем может быть человеческий взгляд. Взгляд заглянувшего за край бытия. И уже ослабевающим сознанием и, может быть, в большей степени волей он удерживал в памяти мгновения, о которых в последний раз без гердтовского смеха (на смех уже не оставалось сил) рассказывал публике. А публика смеялась, не понимая, что берет смех взаймы у великого артиста и уже никогда не сможет вернуть ему этот долг.

Потом был юбилей Юрия Никулина. И опять на тронном месте сидел клоун с печальными глазами. Тяжесть прожитых лет, бездна пережитых мук?! Может быть. Хотя трудно назвать жизнь Юрия Никулина драмой. Он был удачлив, и удачлив поныне, любим, почитаем. Сам бы Никулин сказал, наверное: "Не тот юбилей, чтобы веселиться - 75". Не станем разубеждать. Клоун с печальными глазами - больше чем клоун, клоун - провидец. Возможно, и так, возможно.

И все-таки какое-то беспокойство не покидало вас, когда вы следили за этим зрелищем, всматривались в него. Из цирка, а юбилей Юрия Никулина есть торжество цирка не на Цветном бульваре, а цирка всеобщего, какие-то силы посторонние, разновластные, разночинные, вытеснили цирк.

И думалось - без сомнения, все российские клоуны, да только ли российские, съедутся праздновать своего признанного Патриарха.

Разумеется, киноактер! Признанный - в череде признанных. Но прежде всего клоун, вне череды и над ней.

Сменяли друг друга начальники, ведомства - более значимые, менее значимые. Шуты даже на арене цирка пятились и уступали место власти.

В общем-то это даже интересно, когда власть готова сменить амплуа и выступить в роли клоуна.

И сопровождаемый взмахом руки, печально отчаянный возглас Юрия Никулина, задавленного должностным, ранговым почтением, нескончаемой чередой цветочных букетов, приношений и подарков. "Отдайте все старикам!" Что в переводе - отдайте все моим сверстникам, товарищам. Отдайте все цирку и тем, кто творит это чудо. И простите, что на моем юбилее забыли о вас. Не будет парада клоунов и фестиваля шутов, не будет.

И вдруг начинаешь понимать, что публика в зале принимает эти правила игры. И Гердт, Никулин уже во-вторых, а может быть, даже в-третьих. Юбилей главного шута есть ритуал политический. И по фамилиям приглашенных, лицам, выхваченным телекамерами, "Независимая газета" может незатратно определять рейтинг ста ведущих политиков. И народ, по недомыслию, званых шутов тоже причислит к политикам.

Кажется, в 95-м в кинотеатре "Октябрь" после долголетнего перерыва "Литературная газета" решила повторить памятные поэтические вечера в Политехническом. На удивление, собрался полный зал. Это был прекрасный вечер. Впрочем запомнилась одна деталь: чиновник, вручая мне билет на этот вечер, с придыханием сказал: "У вас девятый ряд. В вашем ряду будут сидеть Анатолий Чубайс и министр иностранных дел Андрей Козырев".

А может быть, время такое?! И шутам надоело почитание шутов?

Им, как и банкирам, сверхнеобходимо почитание власти?

О, гениальные шуты, не заблуждайтесь!!

Это народ, толпа славит вас, как великих лицедеев.

А власть празднует приручение шутов. Занавес!

ОЛИМП В ГУСТОМ ТУМАНЕ

По всем признакам в стране проявляются симптомы предвыборной лихорадки. Еще не эпидемия, но наличие вируса очевидно. Лужков форсирует создание центристского монолита. Гайдар, Чубайс, Немцов, Борис Федоров, Кириенко сосредоточились на правом фланге, где намерены зафиксировать факт формального объединения и рождения новой политической коалиции "Правое дело". Лужков проводит съезд московской диаспоры "Отечества". Правые - свою презентацию в "Президент-отеле". Девиз агрессивен и самонадеян - "Мы обречены победить!". В рисунке этих событий просматривается странная алогичность. Разумеется, направляющий и объединяющий тезис един для всех победить любой ценой. Где именно и в чем конкретно? Не в региональном масштабе, а на федеральном уровне? Как выиграть выборы? Мало иметь деньги...

Разумеется, деньги, мощный рывок "паблик рилейшенз", просчитанная в деталях и во времени тактика, ну и, конечно, предвыборная команда. При прочих равных это значимые составляющие, работающие на победу, но...

Это "но" во много раз значимее всех составляющих, вместе взятых. Точное определение своего электората. При сложившихся политических симпатиях и антипатиях это достаточно трудно, особенно для новообразованных партий и движений. Подобная проблема стоит перед лужковским "Отечеством" и тем более правым блоком младореформаторов. Когда вы слишком много теряете, надо знать хотя бы приблизительно, где и в чем вы можете найти компенсацию своих потерь. Тем более когда речь идет о власти, которой вы уже привыкли быть.

Декабрь. 19-е. Суббота.

Организационный съезд движения "Отечество". Дом союзов. 10 часов утра.

Что радует? Очевидный магнетизм Лужкова. Мэр излучает уверенность и этим зажигает зал. Лужков, конечно же, талантливый хозяйственник, управленец, которого ввергли в пучину политики. Что из этого получится покажет время. Отношение к столице - болезнь отнюдь не российская. Жируют, живут за счет провинции. Там власть, она жить бедно не любит. Нечто подобное вы услышите и во Франции, и в Японии, и в Аргентине - всюду. Столица выделяется, концентрирует денежные потоки, слепит глаза. И всякий столичный мэр - всегда претендент на общенациональный масштаб, естественно, если он личность деятельная и заметная. Заметным Лужкова сделала не индивидуальность политика, а индивидуальность управленца. Как и кто, помимо Лужкова, рискнет переплести эти состояния, чтобы политик не гасил незаурядного хозяйственника и управленца, не отвратил политизированный электорат?

Скорее всего, появление Ястржембского в команде предопределено имиджевой операцией портрета Лужкова. МИДовская школа, возглавлял департамент печати и информации МИД, посол в Словакии, пресс-секретарь президента. Задача Ястржембского, приглашенного в московское правительство на должность вице-премьера по международным вопросам и связям с общественными организациями, очевидна - приучить Запад к образу Лужкова, интегрировать его в сферы западной высокой политики. Под силу ли это Ястржембскому? Вопрос, не имеющий четкого ответа. Для того чтобы менять, корректировать чей-то образ, надо иметь свой. А вот здесь у Сергея Ястржембского явный недокомплект. Ястржембский - человек с размытой индивидуальностью. Подтянутый, аккуратный, педантичный, спортивный. С внешностью карьерного чиновника, внимательно разглядывающего себя в зеркале. Как человек амбициозный, он готов за это взяться, но ему будет все время мешать интерес к собственному образу.