- Злые люди нас поссорили, - согласился касог. - Но теперь этого не будет.
Тревога, поднятая дозорными, вскоре прервала мирные переговоры. Вдалеке, за границами русского стана, обозначилось какое-то движение: заметались отдельные всадники, зашевелились сотники, принимая боевой порядок.
Касоги тревожно переглянулись. Но больше ничем не выдали своего волнения.
- Богдан, - окликнул Святослав сотника, - узнай, что там стряслось.
Но Богдану не понадобилось ничего узнавать - сюда уже спешил всадник. Остановив взмыленного коня, он, едва коснувшись луки седла, соскользнул на землю и шагнул к киевскому князю.
- Орда идет! Хазары...
Значит, пленный грек говорил правду. Так-то отвечает Иосиф на его, княжью доброту! Может, и вправду следовало бы оставить от Хазарии пепелище?
Свенельд крепко сжал рукоять меча.
- Езжай к свое дружине, - отпустил он гонца и пояснил касогам: - Это тмутараканский бек собрал ближние хазарские вежи. Хочет остановить нас своей ордой. Мы же разобьем его и малой силой. Распорядись, воевода Свенельд!
Конная лава кочевников уже накатилась на ближний край лагеря. Там завязалась сеча. Касоги схватились за оружие.
- Мы с тобой, князь русов!
Святослав остановил Алэджа:
- Спасибо на добром слове. Может, еще доведется нам воевать вкупе, кто знает... А сейчас будем дальше речь вести, как в мире нам жить. С хазарами и без нас управятся.
Бой длился недолго. Встретив упорное сопротивление пеших дружинников, хазары, рассчитывающие на легкую победу, растерялись. А когда с боков на них налетела быстрая конница, орда дрогнула и начала откатываться в степь. За нею ринулись русичи.
Святослав приказал рынде протрубить сигнал: прекратить преследование. Он не хотел понапрасну терять своих воинов.
Вскоре уехали касоги, договорившись продолжить переговоры в Тмутаракани. И тогда князь увидел, что около него топчется Богдан. У сотника был расстроенный вид.
- Ромей сбежал, княже. У гридня коня умыкнул и, как началась схватка возле нашего стана, ускакал...
- Ромей нам более не надобен, туда ему и дорога. А гридня, что коня проворонил, в пешую дружину отправь. Пусть ему урок будет!
Святослав говорил строго, но в глазах его пряталась усмешка. Выслушав князя, Богдан опустил голову. Хорошо, что не Златиного коня угнал тот собачий сын!
...За недолгой сечей между русичами и хазарами наблюдали не только Святослав и Алэдж со своими воеводами. Был еще один наблюдатель, кровно заинтересованный в исходе поединка, - гонец из Киева от воеводы Добрыни. Он дожидался конца схватки в зарослях терна.
Когда хазар отогнали, гонец спустился в балку, где стоял его конь, привязанный к кизиловому дереву, вывел его наверх, подтянул подпруги. Он еще раз огляделся - хазары исчезли на горизонте, русичи прекратившие преследование разбитого врага, неторопливо возвращались к своему стану. Гонец поправил шапку и устало забрался в седло. Почувствовав на спине привычную тяжесть, лохматый конек размеренной рысцой понес всадника в поле, к видневшейся вдалеке группе русских дружинников.
Навстречу всаднику из ближней рощицы выскочили двое конных воинов. Это были гридни князя Святослава.
- Кто такой? Куда путь держишь?
На обожженном солнцем лице незнакомца весело блеснули серые глаза.
Гонец из Киева, от воеводы Добрыни. Мне надо видеть князя...
Гридни с удивлением оглядывали незнакомца.
- Чудно глядеть на тебя! Гонец, говоришь? Один? И в таком обличье...
- Э, други, не дивитесь, - усмехнулся он. - Со мною из Киева десяток воев выехал. Да, видите, я один сюда добрался. Остальных печенеги перехватили. Сам уже недалеко отсюда к хазарам в лапы попал, еле вырвался на чужом коне...
Вскоре гонец, спешившись, стоял перед Святославом.
- Это что за печенежин? - удивился князь. - Окуда он взялся? Постой, постой, где-то я тебя уже видел...
Напрягая память, Святослав попытался вспомнить, где он видел это лицо. Киев... Гридница... Святослав ведет беседу с Добрыней. Влетает оживленный раскрасневшийся Владимир, с ним еще кто-то. "Чего тебе, сынок?" - "А мы в поле печенегов видели!" - "Кто это - мы?" - Святослав сурово сдвинул брови - он давал строгий наказ Добрыне: княжича ни на шаг от себя не отпускать, когда за ворота выезжает. А Добрыня-то здесь, в гриднице сидит! Владимир смутился, понял, что подвел дядьку своего. "Мы с Тудором... Да мы совсем недалеко от городских ворот отъехали..."
Тудор... Товарищ игр молодого княжича. Запомнилось Святославу его лицо, выражавшее решимость заслонить Владимира, принять на себя его вину, если понадобиться. Неужто это он?
- Тудор?
- Он самый. Гонец воеводы Добрыни.
По лицу молодого гридня промелькнула довольная улыбка, но он тотчас же погасил ее.
- Устал видать? - с неожиданной для него теплотой спросил князь. Вижу, вижу. Сейчас накормят тебя мои гридни, потом отдохнешь. Но прежде о деле. Что наказал тебе Добрыня? Рассказывай, - и стал внимательно слушать.
- В Киеве все спокойно. Печенеги редко подходят к городу, лишь за Росью кое-где пошаливают, перехватывают одиночных гонцов и малые отряды воинов. Зачастили в Киев византийские гости, не столько товарами торгуют, сколько заглядывают во все концы, прислушиваются ко всему. Видно, базилевс Византии хочет знать, не ослабла ли Русь в войне с Хазарией. А недавно один ромейский гость захотел встретиться с Добрыней, поговорить с глазу на глаз.
- И что? - насторожился Святослав. - А отчего не пошел тот гость к самой княгине?
- Не ведаю, княже. Может, потому - дозволь правду молвить! - что и наши люди, и иноземцы знают: Добрыня тебе предан, он твоя десница. А княгиня...
- Ну, ну, договаривай"
- Не серчай, княже! Матушка твоя - она в свою сторону гнет, все по-своему хочет сделать. И вера у нее другая, не наша...
- То не твое дело - о княжьих делах судить, - строго сказал Святослав. - Ты о госте ромейском речь веди.
И Тудор рассказал, что греческий купец - если он действительно купец, а не лазутчик - настойчиво допытывался у Добрыни, как относится князь Святослав к ромеям и болгарам, которые не ладят между собою. Болгарский кесарь Симеон укрепил свое царство, болгарское войско постоянно угрожает византийским придунайским фемам. А что, если оно двинется к Константинополю. Ромейский император Никифор ищет союзников в борьбе против Болгарии. Не станет ли таким союзником Святослав?