— Я слыхал, что это — парни честные. Скажите им, пожалуйста, что мы их приветствуем, и выставьте им чашу пунша.

И так как они не хуже моего слышали, что сказал капитан, то не было нужды повторять его слова. Как только рупор смолк, все рявкнули «ура», да так, что ясно было, как рады они тому, что попали к нам. Но мы привязали их к себе еще крепче тем, что, когда прибыли на Мадагаскар, капитан Вильмот, с согласия всего экипажа судна, распорядился выдать им из общего запаса все жалованье, причитавшееся им на судне, которое они покинули. В дополнение мы выдали им в виде поощрения по двадцати осьмериков на брата. И таким образом мы приняли их в равный пай со всеми нами. Парни-то были отважные и дюжие: всего было их восемнадцать, в том числе два мичмана и один плотник.

Двадцать восьмого ноября, претерпевши ненастье, мы стали на якорь в некотором отдалении от залива святого Августина 243, на юго-западной оконечности старого моего знакомца, острова Мадагаскар. Некоторое время простояли мы здесь, выменивая у туземцев превосходную говядину, и, хотя было так жарко, что мы не могли надеяться засолить ее впрок, я все же показал им способ, который мы применяли прежде при засолке: сперва солили селитрою, а потом вялили на солнце. Мясо от этого становилось на вкус приятным, но не таким казалось оно нашим, так как его нельзя было готовить по-обычному, а именно: запекать в пирогах, варить с ломтиками хлеба в бульоне и так далее, а особенно потому, что оно оказывалось слишком солоно, и сало его становилось или прогорклым, или застывало так, что его нельзя было есть.

Пробывши здесь некоторое время, мы стали понимать, что место это для нашего дела неподходящее. Я же, имея на этот счет свои собственные соображения, сказал, что это не стоянка для тех, кто ищет прибылей, что имеются на острове два места, особенно подходящие для нашей цели. Во-первых, залив на восточном берегу острова и путь оттуда до острова святого Маврикия 244.

По этой дороге обычно идут суда с Малабарского побережья, Коромандельского побережья 245, от форта святого Георга 246 и так далее, и, если мы хотим подстеречь их, здесь нам и нужно выбрать нашу стоянку.

Но, с другой стороны, мы не очень решались нападать на корабли европейских купцов, так как это были суда сильные и с многочисленным экипажем, и без боя там обычно не обходилось. Поэтому и был у меня другой замысел, который, думал я, даст барыши такие же, а может, и больше, не заключая в себе при этом ни опасностей, ни затруднений первой возможности. То был залив Моча, или Красное море.

Я сказал нашим, что торговля там развита, суда богаты, а Баб-эль-Мандебский пролив 247 узок, так что нам, несомненно, удастся крейсировать так, чтобы не выпускать из рук ни одной добычи, и перед нами будут открыты моря от Красного моря, вдоль Аравийского побережья, к Персидскому заливу и к Малабарской стороне Индии.

Я рассказал им, что еще заметил, когда во время первого своего путешествия обогнул остров, а именно, — что на северной оконечности этого острова много превосходных гаваней и стоянок для наших судов; что туземцы там еще мягче и дружелюбнее тех, среди которых мы находимся теперь, так как дурному обращению со стороны европейских моряков подвергались не так часто, как обитатели южных и восточных берегов острова; и что мы всегда можем с уверенностью отступить, если необходимость, — враги или непогода, — принудит нас к этому.

Все без труда согласились с тем, что мой замысел был целесообразен. И даже капитан Вильмот, которого я теперь называл нашим адмиралом, был одного мнения со мной, хотя сперва хотел отправиться на стоянку к острову святого Маврикия и там поджидать европейских торговых кораблей от Короманделя или из Бенгальского залива. Правда, мы были достаточно сильны для того, чтобы напасть даже на английский ост-индский корабль любой силы, хотя некоторые из них, говорят, несут до пятидесяти пушек. Но я напомнил капитану Вильмоту, что если мы нападем на такое судно, то наверняка будет бой и кровь, а потом, если даже мы и справимся с кораблем, груз его не окупится, так как мы не имеем возможности продавать его товары. При наших обстоятельствах нам выгоднее было захватить один идущий из Англии ост-индский корабль с наличными деньгами, быть может, до сорока или пятидесяти тысяч фунтов, нежели три корабля, идущих в Англию, хотя бы груз их в Лондоне стоит втрое дороже — и это потому, что нам негде было сбывать корабельный груз. Суда же, отправляющиеся из Лондона, помимо денег, полны обычно добра, которым мы можем воспользоваться: таковы запасы съестных припасов и напитков и тому подобные вещи, посылаемые для личного пользования губернаторам и в фактории английских сеттлементов. Поэтому, если нам и был смысл охотиться за судами наших земляков, то только за такими, которые шли за границу, а не домой, в Лондон.

Адмирал, сообразивши все это, решительно согласился со мной. Так, набравши воды и свежих съестных припасов на месте нашей стоянки, возле мыса святой Марии 248, на юго-западном углу острова, мы подняли якорь и пошли на юг, а потом на юго-юго-восток, чтобы обогнуть остров. После, приблизительно, шестидневного плавания мы вышли из кильватера 249 острова и повернули на север, покуда не прошли порт Дофина 250, а там взяли на север через восток до широты в тринадцать градусов сорок минут, то есть, как раз до крайней оконечности острова, покуда наконец адмирал, держа прямо на запад, не вышел в открытое море, удаляясь прочь от острова. Тогда по его приказу мы повернули и послали шлюп обогнуть крайнюю северную оконечность острова и, пройдя вдоль берега, отыскать подходящую для нас гавань. Шлюп исполнил приказание и вскоре вернулся к нам с сообщением, что нашел глубокую бухту, с очень хорошим рейдом 251 и где много островков, вдоль которых имеются хорошие якорные стоянки, глубиною от десяти до семнадцати фазомов. Туда мы и направились.

Как бы то ни было, впоследствии нам пришлось переменить стоянку. В настоящее время у нас не было никакого дела, кроме как сойти на берег, познакомиться с туземцами, набрать свежей воды и съестных припасов, чтобы затем снова выйти в море. Тамошние жители были весьма сговорчивы и имели скот. Но, в виду того, что жили они на окраине острова, скот водился не в большом количестве. Тем не менее, мы решили избрать этот пункт местом для наших встреч, а сейчас выйти в море и поискать добычи. Происходило это в самом конце апреля.

Так и вышли мы в море и пустились к северу, к аравийскому побережью 252. То был далекий переход, но так как от мая до сентября ветры обычно дуют с юга и юго-юго-востока, то погода нам благоприятствовала, и, приблизительно, в двадцать дней добрались мы до острова Сокотра 253, расположенного к югу от аравийского побережья и к юго-юго-востоку от устья залива Моча, или Красного моря.

Здесь мы набрали воды и двинулись далее к берегам Аравии. Не прокрейсировали мы здесь и трех дней или около того, как я заметил парус и погнался за ним. Но, нагнавши корабль, мы обнаружили, что никогда не случалось ищущим добычи пиратам гоняться за более жалким призом: на корабле не было никого, кроме бедных полунагих турок, ехавших на паломничество в Мекку 254, к могиле их пророка Магомета 255. А на везшей их джонке 256 не было ничего, заслуживающего внимания, кроме небольшого количества риса и кофе — и это было все, чем питались несчастные создания. Так мы отпустили их, ибо, право, не знали, что с ними поделать.