Антон Мыльченко сидел под лестницей и плакал. Балованцева Арина на большой перемене случайно заглянула под эту лестницу. А вообще она торопилась на улицу.
- Что слуучилось? - спросила она у Антоши, который, увидев её, тут же вскочил и размазал свои детские слёзы по лицу.
- Почему меня всё время обворовывают? - горестно произнёс он. - Я же такой внимательный и наблюдательный!
И он рассказал о том, что собирался посетить книжный развал, чтобы приобрести большой старинный том стихов поэта Вяземского. Мамочка денег ему специально дала. А он, не будь дураком, спрятал их надёжно - в специальный кармашек в своём рюкзачке. Этот кармашек он весь вечер вчера самостоятельно пришивал. И как воришка только это потайное место обнаружил?
- А кому ты об этом говорил? - спросила Арина, выводя страдальца из-под лестницы.
- Никому. - ответил он. - Только Зое Редькиной. Да и то не всё я ей сказал. Похвалился, что Вяземского куплю старинное издание и что денежки у меня надёжно спрятаны - ни один вор не проберётся и не догадается.
- И показал тайник?
- Нет! Только по рюкзаку похлопал. Тут тайна - говорю. Надёжнее некуда.
Арина вздохнула.
- Это ты, дружок, зря сделал. Но ничего. Лучше скажи - сборник-то хочется?
- Очень! - воскликнул Антоша, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать перед этой уверенной в себе девчонкой. - Я знаешь как поэзию Вяземского люблю! Хочешь, тебе расскажу из него?
- После, после, Антоша... - проговорила Арина. - Лучше пойдём со мной на улицу.
Антоша, ничего не понимая, потащился вслед за новенькой. А она подбежала к машине, где её уже ждали отчим и брат Захар, собираясь снова везти обедать в "Колокольчик" или куда-нибудь ещё. Но Арина попросила их изменить маршрут и отправиться с ней и её одноклассником на книжный развал. Константин Александрович поощрял тягу к знаниям, а потому охотно купил Антошу Мыльченко столь желанную для него книжку, а узнав, что мальчик и сам пишет стихи, подарил ему блокнот и ручку с логотипом своего банка.
- Учись, Антон, расти, возьму тебя в отдел рекламы. Будешь рекламные стихи писать. - пообещал Константин Александрович, возле школы высаживая из машины поэта и Арину, поедающих бананы.
- Спасибо! - Антоша был на вершине блаженства. Но, услышав про отдел рекламы, он смело посмотрел в лицо директору банка, перевёл взгляд в небесную даль и произнёс. - А стихи мои для рекламы не подойдут...
- Это почему? - удивился Константин Александрович.
- Бесполезные они потому что... - развёл руками Антоша, понимая, впрочем, что сейчас подарки и хорошее отношение могут быстренько закончиться. Но остановиться он уже не мог, защищая дорогое его сердцу искусство.
- Ну-ка, ну-ка, поподробнее. - отчим Арины Балованцевой даже вылез из машины.
- Стихи - это искусство. - произнёс Антоша. - А искусство совершенно бесполезно.
- И что? Значит, не будешь рекламу придумывать?
- Не буду!
Константин Александрович задумался. А Арина с уважением посмотрела на Антошу.
Красивая машина уехала от здания школы. Антон Мыльченко остался стоять на тротуаре, пока Арина Балованцева не потянула его за руку. Антон очнулся от своих поэтических видений и направился в школу вслед за ней.
- Только не говори никому о том, что мы с тобой ездили. Ладно? шепнула ему Арина на подходе к кабинету математики. - И про деньги пока молчи. Ты вообще про них всегда молчи. Что они у тебя есть. Что ж ты такой наивный-то?..
- Я молчу, Арина, молчу! Я вообще рыба!
Вспоминая на уроке события последнего часа, Антоша снова еле сдерживал слёзы. Только слёзы благодарности и восхищения от стихотворных строк, которые он читал украдкой. И, хлопая покрасневшими глазами, оборачивался и со своей первой парты смотрел на Арину. В его уме начинали рождаться строчки, посвящённые ей... Но ещё и мысли...
"Вот какие динамичные события происходят в моей жизни! - думал Антоша. - И обворованным оказался, и спасённым. Вот какие перипетии. Я под лестницей не плакал, нет, не плакал... Я же герой. Это я, конечно, Балованцеву пытался на понт взять, когда ей про денежки свои украденные рассказывал! Реакцию хотел увидеть. А получилось... Да... Получилось так, что я подружился с ворами, даже в логове у них был, то есть в машине. А они мне ничего не сделали. Я произвожу благоприятное впечатление. Вот и криминальный мир меня оценил. А может, они не воры? Тогда жалко..."
- Эй, глянь, как Гуманоид на новенькую смотрит! - Даша Спиридонова толкнула в спину сидящую перед ней Зою Редькину. И зашептала дальше. Видишь, у него глаза красные и опухшие? Только что ныл, это точно.
Зоя посмотрела на сидящего с ней Антошу.
- Подозревает он её, наверно. - шепнула она Даше. - У него опять деньги из рюкзака пропали.
- А-а-а! - закивала головой Даша, но замолчала, потому что учительница требовательно постучала ручкой по столу.
На перемене обе девочки тут же подскочили к Гуманоиду за разъяснениями. Но тот, в испуге прижимая к себе заветную книжку, бросился от них бежать. Ведь обещал не рассказывать ничего. А так хотелось...
- Деньги украли, а книжку купил... - пожала плечами Зоя. - Ничего не понимаю.
А вскоре в седьмом "В" состоялось родительское собрание. Мама Арины Балованцевой, после этого собрания пришла вечером в комнату к дочке, поделилась впечатлениями и удивилась:
- Какой, оказывается, у вас немногочисленный класс. А во второй четверти он станет ещё меньше.
- Почему? - Арина похолодела. Она решила, что за акцию протеста против Сергея Никитича их класс расформируют.
- Да потому что после первой четверти родители переводят в другую школу ... - начала мама, и Арина тут же нетерпеливо перебила её:
- Кого?
- Как - "кого"? - удивилась мама. - А ты не знаешь?
- Ну мама, не тяни! - Заволновалась Арина. - Не знаю, конечно!
Мама назвала фамилию. И рассказала Арине о том, что услышала на родительском собрании...
- Так вот оно в чём дело! - воскликнула Арина.
Это известие расставило всё на свои места. Теперь Арина ничуть не сомневалась в том, кто же является воришкой в её новом классе. Она поняла, что не ошиблась в своих подозрениях. Арина даже обрадовалась. Но задумалась.