- Обыкновенные дооры, Органичные колесики и трансмиссии.

Я осмотрелся, Органичные колесики устремили преданные взгляды на вершину пирамиды, Из их груди вырвался благоговейный вздох, Их бородавки подрагивали от еле сдерживаемого восторга, Они стояли по стойке "смирно" и поедали глазами своего Супер-доора.

Внезапно Храм огласился ревом восхищения. Супер-доор на вершине начал раздеваться. Рев был подхвачен миллионной толпой охахохов на площади (не забывайте, что стены Храма были прозрачными), Супер-доор разделся донага и стал медленно поворачиваться вокруг себя для того, чтобы его могли увидеть все и со всех сторон.

Потом он натянул длинный коричневый балахон и воздел обе руки к куполу.

- Ita missa est![ Лaт. - буквально: начинаю мессу] - прозвучал его голос экс-профундо.

Храм и площадь упали на колени. В торжественной тишине, как голуби, затрепетали слова Супер-жреца:

- Восславим, братья в доорстве, три принципа Йауиюайя! Обласкаем словами и делами Вечную и Великую Незыблемость Эргона! Склоним головы передо Мной!

- Ay, ay, ay! - выкрикивало хором Доорство, а после него и толпа на площади.

- Великий Йау, - продолжил Супер-жрец. - Услышь нас! Сохрани! Воздай нам! Открой нам тайну вечного и неизменного Статускво, чтобы мы могли пребыть - сегодня, завтра и во веки веков.

- Ay, ay, ay!

- Будь проклято Первое Доорство! Будь проклято Второе Доорство! Да здравствует и процветает и пусть никогда не отцветает Третье Доорство!

Изумленный этим скромным и страстным пожеланием, высказанным Супер-доором в отношении Третьего Доорства, я так разволновался, что едва не пропустил самую интересную часть Йау-служения. Оно закончилось так:

- Благослови Йау врагов наших на вечную жизнь для того, чтобы и наша жизнь была вечной. И пусть зловещая Ни Гил угрожает Эргону до скончания веков!

Я был потрясен до глубины своей французской души. Желать вечной жизни своему заклятому врагу - в этом было что-то божественное и патологическое, недоступное моему пониманию. Какая гуманность, черт побери! Но среди неистовых "ау" я услышал неудержимое бульканье Ртэслри и это до какой-то степени меня отрезвило.

Между тем Супер-жрец переоделся и опять превратился в Супердоора. Он стоял молчаливый и торжественный на вершине, словно ступивший на головы своих великих дооров, которые со своей стороны ступили на головы великих жрецов, которые также уверенно стояли на головах великих защитников. Вся эта улыбающаяся пирамида была великолепна в своей строгой красоте и незыблемости.

Потом Супер-доор произнес длинную речь, которую мой дешифратор едва успевал переводить, потому что она была полна неизвестных мне эргонских понятий и идиом. И все же я понял, что идет речь о смысле праздника. Под конец Супер-доор сообщил Эргону радостную новость: с этого дня и часа на планете вводятся... дорожки Йау.

Мы с Ртэслри и Лала Ки переглянулись - эксперимент с собачкой в Пантеоне интелохахохов был еще жив в нашей памяти...

- Дорогие дооры всех рангов! Милые охахохи! - сказал с безмерно благодушной улыбкой Супер-доор после того, как объяснил суть изобретения. Провидение сподобило нас новой благодатью. С этого часа дорожки Йау будут вашей самой надежной защитой от любой девиации. Их невидимые стены поддержат вас, когда вы отклонитесь. Они предохранят вас от любых контактов друг с другом, и таким образом, сберегут ваше здоровье от травм, а ваш дух - от колебаний. А когда придет время, они отведут вас к комфортным кладбищам - единственному месту, где вы, увы, уже будете лишены их... Спокойствие и вера! Вера и спокойствие!

Восторг в Храме и вне его достиг своей кульминации. Когда крики затихли, Супер-доор продолжил:

- Но через кого Провидение дарит нас такой благодатью? Чей гениальный дух родил эту прекрасную идею? Чьи золотые руки осуществили ее во имя блага Эргона? Кого мы должны коленопреклоненно благодарить?

Супер-доор медленно поднял руку и указал на башнеобразную ажурную конструкцию возле пирамиды. Там, на площадке, окруженной серебристыми стрелами, стояла кукла интелохахоха, о которой все забыли.

-. Вот кого, уважаемые доорымилые охахохи. Нашего знаменитого и много раз прославленного И Ое. Слава И Ое.

- Ау, ау, ау!

Да, и это не была кукла. Это был И Ое, наш знакомый из Пантеона. Вот какой вершины, в прямом и переносном смысле слова, достиг И Ое. Он поднял свою правую руку ладонью наружу и приветствовал толпу. Но почему улыбка его была немного унылой?

- За это великое достижение Доорство награждает И Ое Большим желтым париком Эргона. - Доор перегнулся и надел на голову изобретателя парик, который закрыл его лицо. И Ое поправил парик и поцеловал руку Супер-доора, который продолжал: - В то же время, Доорство приняло решение отнять парик у И Ое. - Он сдернул парик с головы И Ое и бросил его себе под ноги.

И Ое, однако, снова поцеловал ему руку.

- Почему? И почему наш любимый И Ое, вместо того чтобы стоять сейчас рядом с вами, окруженный вашей любовью, стоит на Большой Электронной Праще, которая, как вы знаете, также является его гениальным изобретением? Я молчу. Я скорблю. Пусть объяснит сам И Ое.

В Храме наступила тишина. Если бы на этой планете были мухи, их жужжание прозвучало бы как рев реактивного самолета - но, увы, мухи давно были истреблены трудолюбивыми охахохами.

Улыбка И Ое совсем поблекла, когда он стал говорить:

- Я - И Ое, изобретатель. Я почтенно служил Доорству и через него Эргону. У меня триста восемь изобретений, триста семь из которых преследуют цель - поддержать Незыблемость Статус-кво на нашей планете... Но я, создатель дорожек Йау, совершил великий грех перед этим же Йау. Вчера, после полудня, заканчивая пробу дорожек, я передал их в святые руки Доорства, но что-то смутило меня. Мною владела нелепая мысль, ни на минуту не оставлявшая меня до тех пор, пока я не додумал ее до конца. "И Ое, говорила мне эта мысль, - не слишком ли смело используешь ты свою гениальность? Не злоупотребляешь ли ею?" Одна девиация, как вы знаете, приводит к другой, и я стал себя спрашивать, до чего дойдет Эргон с моими дорожками и что будет, когда он дойдет до... Когда я дошел до этого вопроса, со мной случился шок, и я попросил ближайшего кибер-доора отвести меня к роботу-доору Прим. Вот и все.

Храм молчал. Лица органичных колесиков были суровыми и бесстрастными.

- И Ое, - раздался мощный голос Супер-доора. - Как следует нам поступить?

И Ое раскланялся во все стороны. Потом дернул за какой-то рычаг перед собой и выпрямился, лучезарно улыбаясь. Послышалось легкое потрескивание. Серебристые стрелы, которые окружали гениального интелохахоха, выпустили несколько молний. Около И Ое затрепетало светлое облако. В это же время купол Храма раздвинулся на две половины и над нашими головами блеснуло оранжевое небо Эргона.

И Ое - прямой, неподвижный и улыбающийся - стоял внутри светлого облака. Он поднял руку для приветствия, но в тот же миг оторвался от площадки ажурной башни и стал возноситься - сначала медленно, а потом все быстрее, до тех пор, пока не вылетел как снаряд через открытый купол и исчез в оранжевом небе.

- Юй Оа, что произошло? - прошептал я, изумленный, - Ничего особенного, - сказал Юй Оа. - Он перенесся на Селену-2.

- Господи!

- Тс-с!

Купол закрылся. Супер-доор поднял руки над головой:

- Велика эта наша жертва, дооры и охахохи. Скорбя сердцем, мы приносим ее Йау. Мы лишились гениальной головы, прекрасного эргонца... Мы безутешны, Плачьте, дооры! Плачьте, охахохи!

Супер-доор ударил себя кулаком в грудь и первым заплакал, Дооры последовали его примеру. Вскоре золотой пол Храма был по колено залит слезами. Слышался и миллионный плач охахохов снаружи... А на меня нахлынуло так много и таких свирепых девиаций, что если бы эргонцы их обнаружили, я вылетел бы из купола, наверное, со значительно большей скоростью и более скромными церемониями.

- Достаточно, - поднял руку Супер-доор и слезы мгновенно высохли, а лица озарились вечными улыбками. - Слава Йау и Мне!