...Предположим, Генерал занят... Может, говорит по телефону с главой какого-то государства... - думал профессор, оглядывая вестибюль. - В резиденции, как и в самом Генерале, есть нечто непостижимое, потаенное...
Ему почему-то вспомнился странный случай, который произошел лет десять-пятнадцать назад на похоронах одного известного композитора...
...Генерал в окружении своей свиты стоял несколько впереди, спиной к остальным, и вдруг, не оглядываясь, из тысяч людей каким-то образом прочел именно его мысли... Прикоснувшись к затылку, внезапно обернулся и острым волчьим взглядом взглянул ему прямо в глаза...
...При воспоминании об этом неожиданном повороте головы, грозном, таящем опасность взгляде по телу профессора прошел легкий трепет...
...Тогда, помнится, на похоронах ему вдруг почему-то вспомнился прочитанный несколько месяцев назад рассказ, где на подобной церемонии выстрелом сзади был убит человек... Помнится, в тот раз профессор удивился этим мыслям, почему, глядя на возвышающегося над своим окружением Генерала, его аккуратно расчесанный затылок, оттененный белым накрахмаленным воротничком, выглядывающим из-под пиджака, почему в этот миг он подумал, что кто-то из присутствующих, а, может, и он сам представляют этот аккуратно выбритый затылок раздробленным пулей...
В тот миг Генерал какими-то неведомыми волнами, как волосы, взметнувшиеся на затылке от порыва ветра, поймал эту его мысль и, неожиданно оглянувшись, несколько мгновений глядел прямо в лицо профессору своими серыми глазами, в глубине которых таилась опасность... Профессор помнил, как внезапная слабость парализовала его ноги, тело покрылось холодным потом, и он постарался спрятаться в толпе...
Очевидно, и Генерал почувствовал, что эта внезапная опасность - ни что иное, как глупая шальная мысль. Увидев лицо профессора, он отвернулся, и принял прежнюю спокойную позу, опустив руки. Но, произнося надгробное слово о покойном, не забыл упомянуть и о ней...
Профессор и сейчас в мельчайших подробностях помнил эти слова...
"...Некоторые политически безграмотные люди... - говорил Генерал, глядя прямо в лицо профессору... - или просто бездельники позволяют себе рассуждать о моей дальнейшей судьбе. И хотя они ни на что не способны, но думают об этом. Они есть и здесь, среди вас. Так пусть же они знают: меня пулей не убить!.."
И профессор отчетливо увидел, как, произнося последние слова с возвышения, где был установлен микрофон, Генерал погрозил пальцем именно ему...
"Меня пулей не убить!.." - профессор снова услышал голос Генерала, несколько лет назад произнесшего эти слова...
Они до сих пор звучат в его ушах... Помнится, он потом долго искал в книгах хоть что-нибудь о способности человека затылком или просто спиной прочитать чью-то мысль в тысячной толпе, но так и не смог найти объяснения этому поразительному явлению...
...От порывов ветра стеклянная стена вестибюля, выходящая на балкон, дрожала и гудела... Где-то наверху, на втором этаже, кажется, скрипнула дверь... и от новой мысли, вдруг пришедшей в голову, у профессора пересохло во рту...
...А подумалось ему, что, по слухам, Генерал, отличающийся потрясающим чутьем и памятью, после ряда неудавшихся покушений на него, стал подозревать всех и вся, и устраивал массу проверок даже самым близким людям... Так разве мог Генерал забыть то опасное мгновение?..
...Нет, это уже слишком... - раздраженно подумал профессор.
На часах была уже половина девятого...
А может, думал профессор, попыхивая трубкой, Генерал заснул, и никто не решается его разбудить?!.
Ему представился Генерал, спокойно спящий на белой атласной постели. А он, как чиновник-лизоблюд сидит с портфелем на коленях и ждет высочайшего приглашения...
...Наконец тяжелая медная ручка на двери в правом конце вестибюля скрипнула, дверь открылась. Тот же бодрый молодой человек быстрым шагом направился к нему.
Отложив портфель, профессор поднялся.
- Профессор, тысячу извинений, у господина Генерала вдруг возникло незапланированное на сегодня неотложное дело, и вас заставили столько прождать... - говорил молодой человек, ведя профессора к лестнице в левой части вестибюля - ...и предупредить вас не было возможности...
Поднявшись по лестнице, они пошли по длинному, выложенному мрамором коридору...
Это было угрюмое полутемное место без единой двери, напоминающее туннель. Лишь падающий из полуоткрытой двери в самом конце коридора свет несколько смягчал ощущение этого мрачного колдовства...
Онемевшие от напряжения ноги дрожали, профессор еле передвигал их. По мере приближения к двери оттуда вся явственней слышался звук работающего телевизора...
- Будь решительней, дорогой... - слышал профессор, - ... было бы лучше, если б ты тогда поднялся ко мне, чем так мучить себя сомнениями. Ведь ты умный... ты мудрый... Ведь рано или поздно ты бы все равно пришел...
...Профессор приближался за бодрым молодым человеком к комнате, откуда доносились эти слова. Не было никакой возможности остановиться, повернуть обратно, спуститься по лестнице и прочь бежать из этой заколдованной резиденции... Ноги не слушались профессора, они стремительно тащили его, как важный груз, вперед, к этой полуоткрытой двери...
- ...да и куда ты от меня убежишь?.. Где ты затаишься?.. Подойди ближе... ближе...
...Дошли до конца коридора.
Профессор, приостановил шаг, и, увидев в приоткрытую дверь край телевизора, перевел дыхание. За дверью виднелась узкая полоска освещенного входа... Ореховый паркет на полу напомнил профессору годы молодости, восхитительные залы Эрмитажа...
...Сопровождающий его молодой человек почему-то не решился сразу. На мгновение замер, как пантера в засаде, словно изучая комнату, затем осторожно постучал в дверь.
- Пожалуйста, входите... - послышался голос изнутри.
Сначала профессору показалось, что это опять говорят по телевизору, но когда тот же голос произнес: "Входите, профессор...", сердце его забилось сильней, он шагнул вперед, тихонько приоткрыл дверь и обмер...
...По середине ярко освещенного просторного кабинета лицом к двери в кресле с высокой спинкой сидел сам Генерал...