- Я хочу попрощаться со своими, - тихо сказал Роман и двинулся вперед. - Малинка, прошу тебя, сними на минутку силовой барьер...
- Не смей, зараза, не сме... Ах, мерзавка маленькая, ты же клялась подчиняться беспрекословно! Не забывай про Ольду - на такую лакомую курочку-цыпочку у меня не один петушок найдется!
- Успокойтесь, фройляйн Дюнштайн, я уговоры не нарушаю даже с такими, как вы, - ледяным баритоном рокотнул фон Хетцен-младший. - Это ненадолго.
Через секунду он уже находился в объятиях отца и сестры, причем последняя неожиданно начала всхлипывать. Пришлось достать носовой платок и бережно промокнуть ей оба мокрых глаза.
- Держитесь, мои дорогие - вреда вам не причинят, а вскоре вы вообще окажетесь на свободе, - (Роман говорил негромко, но отчетливо). - Не уступайте этой негодяйке ни в чем, но учтите: она - шизофреничка с явными признаками паранойи!
Высказав это мнение-пожелание, молодой человек неторопливо направился ко второму выходу, возле которого его ожидали брезгливо морщившаяся Лина и потерянная Малинка. Проходя мимо Йорковой, он на миг задержался и ободряюще пожал ей руку. Мстислав и Серж не были удостоены и мимолетного взгляда последнего это не устроило.
- Один момент, господин Роман! - подал голос рыцарь. - Если вы в курсе, то сообщите, как в этом деле оказалась замешана Инга Инфантьева?
- К вашему сведению, она и руководила, - неприязненно ответил сын Командора. - А Лина во всем ей поддакивала и старалась угодить. Я чувствовал, что это добром не кончится - слишком много было слащавости, ненатуральности... К сожалению, для большинства женщин чем лесть грубее, тем искреннее кажется. Жаль, с "Дамой Треф" наши переговоры проходили бы не здесь, а в столовой за чаем и шампанским... Она в одиночку встретила Иннокентия с вооруженными людьми на втором этаже, рассчитывая обезвредить их мягко, с помощью "экспресс-гипноза", и это оказалось ее роковой ошибкой. В очередной раз активировав "трупырей" под номером "60", Лина сделала и с богатырями, и с Инфантьевой то же, что и раньше с десантниками. Правда, когда все было кончено, она поспешно спустилась вниз и собственноручно вколола Инге нейтрализатор. Думаю, милосердием тут и не пахло - просто иначе могла взбунтоваться ее же собственная наспех собранная команда.
- Это ты так говоришь, - не замедлила возразить Лина, - а я утверждаю совсем другое! На третий этаж допускать атамана было более чем опасно, вот я и поспешила его кокнуть - безо всяких, там, гипнозов, просто и надежненько! А трефовой дамочке досталось за компанию, и поделом! Говорила я ей: не лезь, драгоценная! Не суйся, морда черноглазая... Не послушалась что ж, теперь пускай немного поболеет, подлечится, а мы уж как-нибудь без нее справимся!
Эта новая сверхнаглость произвела на всех настолько отталкивающее впечатление, что Гар-Гекоевой, кажется, захотелось его сгладить.
- Никому не хочется выглядеть хуже, чем он есть на самом деле, высокопарно начала она, - и мне тоже. Вижу с тоской и печалью, что вы невольно заблуждаетесь на мой счет... А ведь я всего лишь плохо контролирую свой гнев, и только! В остальном же придерживаюсь правил и обычаев, свойственных нашей нелегкой профессии. И моя жестокость ничуть не выше среднего уровня жестокости современной цивилизации! Вы спокойно относитесь к массовым истреблениям представителей рода человечества при помощи "вибраторов Космоса", но гневно осуждаете убийство из-за угла! Что же, выходит, лицемерие лицемерию - рознь?
- Я не стану напоминать, как фанатики в "Элите" расправляются с инакомыслящими, - помолчав, продолжила женщина, - вы слишком далеки от этих неприятных проблем, хотя любите подсчитывать число подобных соринок в наших глазах. Хотите, я продемонстрирую, какое бревно торчит из ваших?
С помощью диковинного пульта дистанционного управления (больше похожего на архаичные часы-брегет) Лина вновь запустила все тот же омерзительный фильм, но на сей раз со звуком, причем не слабым. Не обращая внимание на возмущенные протесты, она минут восемь всем терзала слух и дала отбой лишь после того, как уловила на физиономии мисс фон Хетцен какие-то проблески понимания.
- Кажется, у самой молодой "примы" Галактики пробудились память и соображение! - порадовалась Гар-Гекоева и состроила самую улыбчивую из своих гримас. - Долгонько, конечно, до мозгов доходило и с натугою... Не то, что покойный Эрик Шедуэлл, которому сразу после первого просмотра стало худо - вспомнил, как над ним самим измывались подобным же образом и не раз! Да, святая святых вашей нравственной системы, "краеугольный камень" воспитания и порядка! Через этот узаконенный кошмар прошли сотни миллионов юнцов, и кто знает, по чьему образу и подобию формировала заново их сознание Ее Величество Непереносимая Боль?
- О чем она талдычит? - с искренним недоумением спросил Командор у дочери, стоявшей с видом человека, которому нечего возразить. - На что намекает? Никак не разберу!
- Какие уж тут намеки, папа, - горестно вздохнула Эльза, - и дурак догадается, если захочет! К сожалению, мы и умные, и не хотели... День Совершеннолетия, Неизбежная Ответственность, "болевая камера", где целый распроклятый час с помощью все тех же "трупырей" несчастных мальчишек и девчонок учат уважать законы...
- Совершенно верно, - подтвердила Лина. - Там используют не "СН-23" и уж конечно не "СН-60", а кое-что попроще, но принцип тот же самый. Все это изобретено здесь и давным-давно, только вы по своей серости и необразованности применяете самый примитив, из первых разработок ампуло-пробирочный состав, который вкалывается при помощи автоматического шприца... что за чудо-технология! Да тут еще тысячи лет назад многие "трупыри-истребители" и самостоятельно двигались, и были практически невидимы! Точнее, на них не обращали внимания, путая с похожими насекомыми...
- А я не вижу в этой проблеме никакого противоречия, - с расстановкой заметил Серж. - Сама идея реализована слишком уж пакостно - честнее убивать за проступки, чем мучить - однако напомню вам банальное: "Все есть яд, и все - лекарство. Разница только в дозе"!
- И это говоришь ты?! - поразилась Злата и даже начала немного заикаться. - Ты... ты, кому пришлось...
- О, коллега, позволь возразить мне, - перебила Лина, - возразить образно, в фирменном стиле леди Дюнштайн! Так вот, рассудительный рыцарь, испокон веков существует одна неприятная болезнь ног (что-то связанное с венами), при которой простым и очень действенным лекарством признавались длительные компрессы из - пардон! - собственного свежего кала. Никто не обедал, никого не тошнит? А сказано это к тому, что лично я предпочла бы подохнуть, чем лечиться подобным способом!
- Прекрасный хлесткий ответ, - невозмутимо молвил Серж, - вот только боюсь, что лично вы сами от тромбофлебита никогда не страдали. Меня тоже Всевышний миловал, но именно поэтому я и не берусь разглагольствовать о том, чего не испытал.
- И так рассуждает мужчина! - презрительно бросила Гар-Гекоева и обвела пальцем контуры плотной фигуры рыцаря. - Осторожничает, прикидывает... Нет, какие грустные времена наступили! Но ничего, сейчас на подходе новая Эра Возрожденной Женщины! Уж мы-то себя покажем!
- Не сомневаюсь. Уже показали. Но только зря все это! Лучше бы вы продолжали жить, не думая, как жили тысячелетия.
- Ишь чего захотел! Мыслить-то, оказывается, интересно и выгодно!
Посчитав краткую полемику завершенной в свою пользу, Лина игриво вильнула худыми бедрами, сделала всем ручкой и начала подталкивать своих заложников к выходу. В коридоре она освободила несчастную девушку от хитроумного кабеля, соединявшего их ноги, и та сразу упала в объятия подскочившего Романа. Сын Командора впервые видел Малинку такой измученной, и не верилось, что это обескровленное существо, вздрагивающее на его груди, способно на нечто сверхъестественное. Бросив яростный взгляд на Гар-Гекоеву, которая с сосредоточенным видом совершала над пультом ДУ сложные манипуляции, фон Хетцен-младший с угрозой заметил: