А некоторые не хотели уходить, бились в истерике, хватались в проходной за решетку, упирались. Страшно им было. Или уж отвыкли... Или не к кому было ехать. Никому, никому не нужны...

...Но больше всего запала мне в душу такая сцена: группу колонисток выводили на прогулку по городу под присмотром воспитателя, такое сейчас практикуется. Они шли без нашивок фамилий на курточках, и, если не приглядываться, можно было не заметить, что они из колонии. На девочек жалко, страшно и радостно было смотреть - что творилось у них в душах! Вывели же на свободу, пусть на время, но вроде как немного освободились.

Лица пылали, глаза блестели, а кругом расстилалась окраина, городская воля. Попадались редкие прохожие со скучными лицами, не подозревающие о празднике свободы. Счастливые девушки проходили мимо остановки автобуса, на них озадаченно смотрели угрюмо ожидающие автобуса горожане. Через черную лужу прыжками перескочила кошка. Бабка с сумкой посторонилась и опять уставилась на вывеску "Продукты", где не хватало буквы "д" (а может, и продуктов). А девчонки умирали от счастья, глядя вокруг себя.

Свобода! Воля!

Александр ВАСИНСКИЙ

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОБЗОР Уголовное "братство"

В условиях свободы такой дифференциации не существовало, за исключением деления воров на "урок" и "оребурок" (крупных и мелких преступников). Вместе с тем рецидивисты, например, объединялись в преступные сообщества ("малины"), в каждом из которых консолидировалась определенная разновидность ("масть") профессиональных преступников - карманные воры ("ерши"), магазинные воры ("городушники"), взломщики сейфов ("медвежатники"), мошенники, использующие фальшивые украшения ("фармазонщики"), карточные шулера и т.п. Такие объединения имели главаря ("пахана"), делились на мелкие группы ("братства") по 2-5 человек для непосредственного совершения преступлений.

В "малинах" устанавливались определенные неформальные нормы поведения, однако они не выходили за рамки данной группировки. Нами не обнаружено случаев, когда бы блатные "законы" действовали на территории всей страны и были бы обязательны для какой-либо группировки преступников. Но бесспорно установлено пять профессиональных категорий преступников, отличавшихся друг от друга противоправной направленностью. Рассмотрим их несколько подробнее.

1. Грабители - наиболее опасная, хотя и малочисленная группа преступников, специализирующихся на насильственном завладении имуществом (в уголовной среде они назывались "громилами"). Убийства ими чаще совершались при разбоях в помещениях (квартиры, лавки). Орудия преступления были самыми разнообразными (кистень, топор, веревка), однако в начале XX века, по свидетельству В. Лебедева, среди "громил" (не только) получили распространение финские ножи.

Уголовные традиции этой категории преступников соизмеряются веками. Жестокость способов совершения преступлений, вызывающая большой резонанс в обществе, тяжесть правовых последствий в случае разоблачения, специфика сбыта похищенного имущества обусловливали необходимость объединения грабителей в хорошо замаскированные сообщества, порой численностью до ста и более человек. Например, в начале XX века Московским уголовно-розыскным отделением в результате длительной и очень хитроумно проведенной операции была обезврежена шайка "грабителей-убийц", в состав которой входило больше ста участников. Эта группа действовала на протяжении многих лет в районе Большой Грузинской дороги и имела разветвленные преступные связи среди местного населения. Жертв своих преступники, как правило, убивали и сбрасывали в пропасть, поэтому никаких следов преступления не оставалось.

По указанию центральных властей полиция направила в район действия грабителей опытного московского сыщика, который "после долгого путешествия по разным духанам, ресторанам и вертепам воровских пристанищ" напал на след шайки и внедрился в ее состав.

"Философия по Дарвину"

Длительное занятие насильственным промыслом вырабатывало не только профессиональную привычку, но и нравственное кредо преступников в отношении самого занятия и даже самой жертвы. Известный в начале нынешнего столетия грабитель Полуляхов оправдывал, например, корыстные убийства "философией по Дарвину". Совершив с целью ограбления убийство пристава, его жены, кухарки, а затем из-за "жалости" ребенка (как же он будет жить после увиденного). Полуляхов говорил: "Человек ест птицу, птица есть мошку, мошка еще кого-нибудь ест. И человек ест птицу не потому, что он на нее зол, а потому, что ему есть хочется. А как птице от этого - он не думает: есть хочется, он и ест. И птица не думает, каково мошке, а думает только, что ей нужно. Так и все. Один ловит человека, который ему ничего не сделал. Другой судит и в тюрьму сажает человека, который ничего дурного ему не сделал. Третий жизни лишает. Никто ни на кого не зол, а просто всякому есть хочется. Всякий себе, как может, добывает. Это и называется борьбой за существование". Комментарии здесь излишни. В такой "философии" проявилась сущность жизненной позиции профессионального убийцы, который был здоров и имел возможность работать.

Душитель-виртуоз

Профессиональные "громилы", несмотря на достаточно простой способ завладения имуществом, предпочитали все же совершенствоваться на определенных приемах, которые выполнялись ими с большим мастерством. Одного такого "виртуоза", который душил свои жертвы руками, описывает В. Дорошевич. Налюдая за ним на каторге, писатель заметил, что когда речь заходила о его преступлениях, Балдоха (так звали преступника) "удивительно воодушевлялся". А однажды показал ему, как это делается. Впечатление В. Дорошевича, испытавшего на себе мастерство профессионального душителя, было, по его словам, незабываемо: грабитель "как-то молниеносно подставил мне сзади ногу, одной рукой обхватил за талию, а другую поднес к горлу. Я не успел, действительно, мигнуть, как очутился совершенно беспомощным у него в руках".

Несмотря на то, что в России корыстных убийств было достаточно много, все же профессиональные убийцы составляли исключительное меньшинство, о чем свидетельствуют не только данные официальных полицейских отчетов, но и анализ "блатной музыки": количество слов, относящихся к этой "специальности", в уголовной лексике очень незначительно и относится преимущественно к общеуголовному жаргону.

Следует отметить, что подобные феномены типов преступников существовали в различные времена, и не только в России. Например, поэт-убийца Лессенер или клан Корно, члены которого воспитывали своих детей в духе насилия и преданности профессии убийцы.

25 криминальных "профессий"

2. Профессиональные воры - самая многочисленная категория преступников, которая дифференцировалась на множество различных "специалистов" в зависимости от объекта, предметов и способов противоправного посягательства. Официально их насчитывалось 25 разновидностей, но на практике было гораздо больше, так как многие в это число почему-то не вошли.

Кражи по существу определяли профессиональную преступность в дореволюционной России, они сохраняли устойчивую преемственность на протяжении веков, поэтому проанализируем основные виды профессиональных воров по их значимости в уголовной среде и степени общественной опасности.

Похитители денег из сейфов. В преступном мире России они стояли на первом месте по воровской квалификации, особому положению и независимости от иных категорий уголовников, что создавало им известный авторитет среди других преступников и даже полиции, где все они были на учете.

В зависимости от способа совершения преступлений они разделялись на "медвежатников" и "шнифферов". Первые "работали" без взлома, открывали сейфы с помощью ключей, особых отверток и другого воровского инструмента (они имели специальный набор всеозможных приспособлений, который размещался в кожаном поясе). Вторые проникали в сейфы путем взлома замков, дверей.

В начале XX века взломщики сейфов впервые применили при совершении преступлений газосварочный аппарат, что вызвало много споров среди криминалистов России и стран Западной Европы и лишний раз подтвердило мысль о том, что научно-технический прогресс никогда не был безразличен преступному миру.