Ройланд поведал о том, что был одним из слушателей курса расовой науки одного из ее родоначальников, некого Уильяма Д.Палли (это был краснобай, который частенько разглагольствовал в третьеразрядных пивных, получая поддержку от германского информационного агентства (Ройланд не сомневался в том, что его имя можно найти в седьмом томе стандартной "Хрестоматии расовой науки"). Еврейские изверги предпринимали попытку устроить засаду на его любимого учителя на пустынном шоссе. Узнав об этом, Ройланд уговорил его обменяться с ним пальто и шляпами. В темноте подмена оставалась незамеченной. Позже, уже в их логове, его опознали, но нордические девственницы к этому времени уже были принесены в жертву и из тел уже была выпущена кровь. Поэтому мешкать было нельзя, и ужасная участь, уготованная учителю, постигла его ученика.

Эта часть рассказа Ройланда особенно понравилась доктору Кальтену. Особое удовлетворение он испытывал от сознания того, что "месть" недолюдей своему недругу вылилась в то, что его забросили в мир, полностью очищенный от недолюдей и где представители нордической расы могли свободно дышать полной грудью!

Кальтен, если не обращать внимание на осторожно проведенные консультации с такими людьми, как специалисты по древней Америке, дантист, который был ошеломлен золотой пломбой, и дерматолог, установивший, что на подвергнувшемся проверке субъекте нет и никогда не было никакого личного номерного знака, повел себя как игрок, который держит в рукаве козырный туз. Через неделю стало ясно, что он приберегает Ройланда для грандиозного спектакля с обнародованием его тайны, который должен стать кульминацией его лекции. Ройланду очень не хотелось, чтобы его тайна стала общим достоянием - в придуманной им истории было слишком много проколов. Поэтому он с воодушевлением стал рассказывать о красотах Мексики весною, о ее базарах, кактусах и грибах. Могут ли они совершить хотя бы кратковременную поездку в эту чудесную страну? Доктор Кальтен отрицательно покачал головой и посоветовал ему получше учиться, побольше читать и углублять свои знания с помощью бесчисленных научных экспонатов, выставленных в музеях Чикагского дворца партии. Добрый старый Чикаго мог похвастаться перед всем миром своими знаменитыми экспонатами, подтверждающими теорию Мирового Льда. Теорию Полого Земного шара, отыскание подпочвенных вод с помощью ивовой рогатки, гомеопатию, народные методы лечения с помощью дикорастущих трав и так далее.

Последнее выглядело очень заманчиво. Доктору Кальтену доставило немалое удовольствие взять свое сокровище в медицинское училище и представить его в качестве своего протеже профессору Альбиани, знатоку в области лечения травами.

Альбиани был похож на гнома, сошедшего с иллюстраций Артура Рэкхема к "Золоту Рейна". Свой предмет он просто обожал.

- Мать-природа, ты - щедра и обильна! Бродите по полям, молодой человек, и за время всего лишь часовой прогулки ваше бдительное око отыщет спорынью, способствующую аборту, укроп, который уменьшает жар при лихорадке, рябину, ягоды которой возвращают силу старикам, мак, зерна которого утоляют боль при прорезывании зубов у детей!

- А у вас имеются мексиканские грибы-галлюциногены? - поинтересовался Ройланд.

- Возможно, удивленно ответил Альбиани.

Они перерыли весь музей народной медицины, внимательно пересмотрели засушенные растения под увеличительным стеклом. Из Мексики были пейот бутоны и корни, и марихуана - корни, стебли, семена и черенки. Грибов не было.

- Они, возможно, имеются в кладовой, - пробормотал Альбиани.

Остаток этого дня Ройланд протоптался в кладовой, где образцы дожидались того часа, когда для них появится место на каком-либо из вращающихся стеллажей. Он вернулся к профессору и несколько взволнованно произнес:

- Их там нет.

Альбиани заинтриговало поведение подопечного доктора Кальтена, и он заглянул в справочники по грибам.

- Видите? - сказал он самодовольно, показываю красочную цветную вкладку с изображением грибов - в стадии роста, зрелых и сушеных, и прочел, - ...суеверно называемые "Пищей Богов".

Он прыснул сквозь бороду, явно довольный шуткой.

- Их там нет, - не унимался Ройланд.

Профессор, которому все это начало надоедать, сказал:

- У нас еще есть кое-какие образцы в подвале, пока что не занесенные в каталог. Понимаете, у нас не хватает места для всех образцов. Площадь экспозиции ограничена... Только самые интересные экспонаты...

Ройланд набрался смелости и пустил в ход все свое личное обаяние, чтобы выудить у него, где расположена подвальная кладовая, а заодно и разрешение на ее посещение. Затем, когда на какое-то мгновение он остался один, вырвал вкладку из профессорского справочника и припрятал ее.

В этот вечер Ройланд и доктор Кальтен вышли на открытую верхнюю площадку одной из многочисленных башен, чтобы выкурить по последней сигаре. Полная Луна стояла высоко. В ее бледном свете испещренная воронками территория, некогда бывшая Чикаго, казалась еще одной Луной. Мудрец и его ученик из другой эпохи стояли, опираясь локтями о зубчатый парапет, на высоте более полусотни метров над поверхностью озера Мичиган.

- Эдвард, - произнес доктор Кальтен, - завтра я буду выступать с докладом перед членами Чикагской Академии расовых наук. - В этих словах таился некий вызов. Что-то было не совсем так, как старался изобразить Кальтен. - Я требую от вас, чтобы вы находились за кулисами конференц-зала и появились по моей команде, чтобы ответить на несколько моих вопросов и, если позволит время, на вопросы наших слушателей.

- Я хотел бы, если только это возможно, несколько отсрочить...

- Никоим образом!

- Пожалуйста, объясните, почему у вас сегодня такое враждебное ко мне отношение, доктор? Разве я не сотрудничал с вами совершенно искренне и не открыл для вас новые пути достижения неувядаемой славы в анналах расой науки?

- Сотрудничали? Да. Искренне? Едва ли. Понимаете, Эдвард, сегодня мне в голову пришла одна мысль. Страшная мысль. Мне всегда казалось весьма странным то, что евреи напали на преподобного Палли с целью забросить его в будущее, и то, что у них произошла осечка. - Он вынул что-то из кармана. Это был маленький пистолет, дуло его было небрежно направлено на Ройланда. - Сегодня я задумался над тем, для чего они поступили именно так. Не проще ли было бы убить его, как это они делали с тысячами ему подобных и уничтожить тело в одном из своих тайных крематориев, а затем запретить даже упоминание об исчезновении в контролируемых ими газета и журналах?