- Диллон должен был выбрать кого-нибудь из двух других участниц. Почему он этого не сделал? - Ей не нравилось, когда что-то шло не по ее плану.

- Потому что ты самая добрая и красивая.

Он просто не мог устоять перед тобой.

Юмор, которого Джейк даже не пытался скрыть, раздражал ее все больше.

- Можешь считать, что ты уже мертвец.

- Спасибо, Эл, я тебя обожаю. Кстати, а вот и свадебный реквизит.

Элинор сердито взглянула на брата и решительно направилась в другой конец сцены, где рабочие устанавливали искусно сделанные декорации сада.

- Со мной такие штучки не пройдут, ты меня знаешь, Джейк, - спокойно сказал Диллон своему другу.

Тот укреплял на лацкане его пиджака свадебную бутоньерку, а Диллон тайком наблюдал за Элинор. У нее на голове красовалась кружевная вуаль.

Как же она красива! И куда только делся тот сорванец, которого Диллон знал в детстве? На сцене стояла великолепная леди, хотя ей все еще немного не хватало чисто женской плавности движений.

- Все в порядке, Диллон, публике очень нравятся такие, как ты выражаешься, штучки.

- Я не о публике, я о нас с Элинор.

Элинор не может быть хорошей женой.

Диллон хотел еще детей, а он по опыту знал, что деловых женщин дети не интересуют. А Элинор Роуз - типичная деловая женщина.

Даже сейчас на ней была юбка в мелкую серую полоску и строгий жакет, как будто она забежала сюда на минутку и ей обязательно нужно вернуться в офис. Только расстегнутая верхняя пуговица на блузке слегка портила образ идеальной бизнес-леди. Но это ничего не меняло. Диллон уже встречал таких женщин и прекрасно знал, что они из себя представляют.

- Что ты имеешь в виду, когда говоришь "нас с Элинор"? - наивно спросил Джейк.

- Между нами абсолютно ничего общего.

После сегодняшнего вечера мы, скорее всего, никогда больше не увидимся.

- Послушай, какие проблемы? Ты же не развалишься, если встретишься с ней пару раз после этого?

Диллон не собирался тратить время на деловую женщину.

- Этого никогда не будет, - твердо заявил он.

- Я только хочу сказать...

- Папа, почему она стоит так далеко от нас? спросил Райан.

- Потому что жених и невеста не должны видеть друг друга перед свадьбой, - ответил малышу Джейк и опустился на колени, чтобы прикрепить к пиджаку Райана такую же бутоньерку, как у отца. - Ну вот, теперь, кажется, все готово. Начинаем! Сейчас мы поставим Эл и папу рядом.

Элинор повернулась и посмотрела в лицо человеку, которого так долго старалась забыть, потому что иначе просто не смогла бы жить.

Она не хотела играть роль его невесты.

- Эл, встань вот здесь, - распорядился Джейк.

Она сжала зубы и заставила себя сдвинуться с места, медленно подошла и встала там, где указал брат.

Зачем она все это делает? Потому что это игра. Она просто помогает собрать деньги для бедных старушек. Элинор расправила плечи.

Она сделала блестящую карьеру и прекрасно жила одна своей собственной жизнью. И все потому, что мужчина ее мечты когда-то женился на другой...

Неожиданно Элинор почувствовала, как чья-то маленькая ручонка берет ее за руку. Она посмотрела вниз и увидела светящиеся счастьем зеленые глазенки и доверчивую детскую улыбку. Душа у нее наполнилась нежностью.

- Ты станешь моей новой мамой. - Райан восторженно глядел на нее.

У Элинор сжалось сердце. Защитная стена, которую она так тщательно выстраивала весь вечер, обрушилась.

- Не забывай, сынок, все это только понарошку, - напомнил малышу Диллон, и Элинор тут же воздвигла новую стенку.

- Где судья?! Есть здесь хотя бы один судья? - с притворной требовательностью обратился к публике Джейк.

Гости, собравшиеся в зале, начали громко скандировать:

- Су-дья! Су-дья!..

Элинор уговаривала себя относиться ко всему происходящему с юмором. Она глубоко вздохнула и поправила очки.

Вдруг в публике раздался смех. В зале появился пожилой мужчина в широком черном камзоле и широкополой шляпе. Нетвердой походкой старик направился к сцене, похлопывая себя по карманам в поисках чего-то. Наконец он достал очки в стальной оправе и надел их на нос, по форме напоминавший луковицу.

- Прошу извинить меня за опоздание, присвистывая, сказал он и встал рядом с Диллоном, едва переводя дыхание.

Элинор не могла поверить своим глазам. Ну Джейк дает! Где он отрыл такого судью, более подходившего для какого-нибудь старого вестерна?

- Вы готовы, молодые люди? Меня зовут Джед Банта. Сегодня это моя третья свадьба, поэтому не будем откладывать, - пробормотал старик, пока Джейк прикреплял микрофон к несвежему воротнику его сорочки. - Итак, молодой человек, назовите свое имя.

Диллон не мог удержать улыбки. Из-под широких полей шляпы судьи вылезали растрепанные седые волосы, мохнатые с проседью усы закрывали губы.

- Гм... Я Диллон Стоун, - сквозь душивший его смех выдавил Диллон.

Обгрызенным карандашом старик записал его имя на листке бумаги, который вытащил из внутреннего кармана камзола. Публика была в восторге. Диллон понял, что Джейк все рассчитал правильно.

- Как вас зовут, мисс?

На какое-то мгновение Диллону показалось, что Элинор не перенесет всего этого и упадет в обморок. Лицо у нее было таким же белым, как листок бумаги в руке у судьи.

Из своей адвокатской практики Диллон знал, что так смотрит подсудимый перед оглашением приговора. Машинально он взял ее за руку, и по телу пробежал электрический заряд.

Интересно, почувствовала ли она что-нибудь подобное?

- Ну же, мисс, - продолжал добиваться своего судья.

Элинор посмотрела на Диллона, и ее бледное лицо чуть порозовело.

- Меня зовут... - она заставила себя взглянуть на судью, - меня зовут Элинор Силкс Роуз.

Сердце у Диллона учащенно забилось. Элинор была сейчас такой беззащитной, что ему захотелось обнять ее. Когда она убрала руку, Диллон почувствовал разочарование.

- Что ж, тогда начнем, - сказал старик. Мы собрались здесь...

Элинор все еще не могла прийти в себя от прикосновения Диллона.

В девятнадцать лет она отдала бы все на свете за то, чтобы сыграть роль невесты Диллона Стоуна, но сейчас она не собиралась выходить за него замуж. Смирившись с тем, что ее рыцарь на белом коне ускакал к другой женщине и замены ему она никогда не найдет, Элинор жила своей жизнью. Но когда Диллон взял ее за руку, она поняла, как одинока была все это время.