Я метнулась в гостевую спальню, откинула покрывала и, охваченная невыразимой мукой, полюбовалась в последний раз на "Поле, поросшее чертополохом". После чего сделала то, что сделала бы на моем месте любая другая нормальная американская мамаша; я схватила холст, впрыгнула в машину и, не разбирая дороги, понеслась в Пайн-Мэнор.

До Рок-Хилла я домчалась по автостраде огненным вихрем, удивляясь только, что не вылетела на околоземную орбиту, а далее нагнала страха уже на местных, встречных и попутных водителей. Чудо, что я не угодила в аварию, но еще поразительнее, что меня ни разу не остановили за превышение скорости. Или за то, что я слишком низко летела. Когда, взметнув тучу гравия, я резко затормозила перед входной дверью дома престарелых, мои наручные часы показывали уже восемь минут первого. Неподалеку стояли еще два автомобиля: незнакомый черный "кадиллак" и фургон Утко Носа.

Только не пытайтесь меня поучать и не говорите, как поступили бы сами на моем месте. С тех пор уже много воды утекло. А я поступила так: ввалилась в дом, зажав подмышкой свое десятимиллионное сокровище. Я рассчитывала на единоборство с коварным Утко, но была застигнута врасплох, когда увидела, что Утко преспокойно восседает на диване вместе со своим братом Джонни, а между ними пристроилась Хортенс Симмс.

- Что они с вами сделали? - невольно вырвалось у меня. Лишнее подтверждение, что даже в минуты смертельной опасности я думаю не о себе, а жизнь другого человека и вовсе ценю выше жизни собственного кота, хотя и ненамного. И не всегда. - Вы не пострадали?

Вообразите себе мое изумление, когда Хортенс лишь презрительно улыбнулась в ответ. - Мои кузены не способны меня обидеть.

- Что? - Мне показалось, что я ослышалась.

- Я имею в виду Джонни и Утко. Моих двоюродных братьев из Шелби.

- Берите стул и садитесь, Абигайль, - пригласил Джонни. - Очень рад вас видеть.

- Господи, да заткни свою дурацкую пасть! - прикрикнула на него Хортенс. - А то мухи налетят.

- В такое время, скорее - москиты, - поправил ее Утко. Все трое расхохотались.

Я присела, но лишь потому, что ноги подо мной подгибались. - Где Матвей? - прохрипела я.

Хортенс и Утко недоуменно вытаращились.

- Должно быть, она имеет в виду своего крысолова, - предположил Джонни.

- Вы очень сообразительны, - съязвила я. - Где он?

- Он в безопасности, - ответил Джонни.

Утко протянул руку за спиной у Хортенс и ущипнул брата за ухо. - Не надолго, - прорычал он.

- Если с его рыжей шкуры упадет хоть один волосок, вам не поздоровится, - предупредила я.

- Понял, что я имел в виду? - спросил Джонни. - Она еще та штучка. Крепкий орешек.

Утко снова ущипнул его за ухо. - Ничего, мы и не таких обламывали.

- Я вас не боюсь, - вызывающе воскликнула я.

- А зря.

Джонни вздохнул. - Она мне чем-то нашу мамашу напоминает.

- Ваша мамаша давно на том свете, - отчеканила я. - И вы сами ее туда отправили.

Джонни побледнел. - Ничего подобного.

- Мне все про вас известно, - продолжила я. - Мало того, что вы с братцем укокошили обоих своих предков, так еще и в школе об этом хвастали. Лично вы, - злорадно добавила я, глядя Джонни в глаза, - еще написали на эту тему короткий рассказ, который даже премии удостоился.

Джонни ухмыльнулся. - Да, рассказец неплохой вышел. Потом я этот сюжет и в один из своих детективов перенес. - Взгляд его вдруг затуманился. - Но как вы об этом прознали?

- Мне все про вас известно, - повторила я. - Знаю, например, что фамилия ваша вовсе не Нос, а Вестерман.

Три пары глаз дружно, как по команде, расширились. - Допустим, была такая фамилия, - признал Джонни. - Но лично мне был нужен литературный псевдоним.

- Я посмотрела на Утко. - А вы, Альберт, какой предлог использовали?

Несмотря на крутой нрав, Альберт Вестерман, он же Утко Нос, покраснел до корней волос, а уши его вообще сделались огненно пунцовыми. - А это вы, черт возьми, как пронюхали?

- У меня свои источники. А теперь - отдавайте Матвея.

- Гоните картину.

Собрав всю свою волю в кулак, я высвободила свернутый в трубочку холст, который зажимала подмышкой, и протянула его Джонни.

Он довольно осклабился. - Вот и умница. Спасибо, Абигайль. Кстати, я предупреждал, чтобы вы держались подальше от моего брата, но вы не вняли разумному совету.

- Какое, к черту, спасибо? - прошипела я. - Вы мне десять миллионов баксов должны. И где мой кот?

Утко Нос гнусно захихикал. - А кто вам сказал, что он здесь?

На мгновение я даже опешила от такой наглости. Потом истошно завопила: - Матвей! Мотька! Мотька!

Хортенс сразу зашикала. - Тише, маму разбудите!

- Поздно, - злорадно выпалила я. - Она уже здесь.

Три головы дружно повернулись влево. В полуосвещенном коридоре, который вел к спальням, стояла Адель Суини. Как и прежде, она была в синем махровом халате и войлочных тапочках, но выглядела совсем по-другому. У этой старушки глаза светились живым умом, да и прыти заметно поприбавилось. Отчего-то меня это не удивило.

- Вы очень кстати, - сказала я.

- Какой сегодня день?

- Бросьте вы, Адель, - сказала я, поморщившись. - Я вас раскусила. Нечего корчить из себя блаженную старушку.

- А вы не смейте обращаться ко мне по имени.

- Прошу прощения, - машинально ответила я, привыкшая считаться с капризами людей столь преклонного возраста. - Но я требую, чтобы мне ответили, где мой кот?

- Это пушистое создание спит сладким сном на моей кровати.

- Миссис Суини...

- И не называйте меня так, - потребовала неугомонная старушенция. Моя фамилия - Нос. Для вас - миссис Нос.

- Миссис Нос? - оторопело переспросила я.

- Или вы считаете, что мне следовало оставить фамилию Суини? Гилберт-старший был самой настоящей свиньей.

Все они покатились со смеху, включая и Джонни.

- И младший Гилберт был свиньей, - процедила старуха.

Я ахнула. - Неужели вы убили собственного сына?

Адель вышла из полумрака на свет. - Приемного сына, - поправила она. Отъявленную скотину и дурака. Нельзя заниматься серьезным делом, когда за тылы нет уверенности.

- Верно, тетя Адель, - вставил Утко. - Гил был круглым идиотом.

- Вдобавок еще и совестливым, - с презрением добавила Хортенс.